Колесо в заброшенном парке - Борис Тараканов

Карло не мигая смотрел на приближающийся поток. В нем плавали обрывки бумаг, какие-то деревяшки и почему-то дохлые крысы.

— Смотрите, рельсы! — сказал Бурик. — Почти как в метро. Интересно, а поезда тут ходят?

— Ты хочешь дождаться? — спросил Добрыня. — Прямо до «Войковской»?

— А что такое метро? — не отставал от него Антонио.

— Да ну вас на фиг! — беззлобно ответил Бурик. — Лучше скажи, где выход, который ты нашел.

— Да я не то чтобы нашел, — смутился Добрыня. — Просто подумал, что он, наверное, где-то здесь. Воздух-то свежий…

Бурик втянул носом.

— Ага… Точно. И дует, кажется, оттуда.

Бурик указал в сторону ближнего тоннеля, в темноте которого терялись убегающие рельсы.

— Пошли?

— Погоди, надо подумать.

Добрыня послюнявил палец и только поднял его вверх, чтобы уловить направление движения воздуха, как из двери, из которой они только что вышли, хлынула вода. Поток был настолько сильным, что весь периметр двери превратился в бурный пенный источник. Его огромная струя доставала почти до противоположной стены. Рельсы начали быстро скрываться под слоем воды. Забранные в каркасы белые лампы, освещавшие загадочные пути мутным светом, удивленно мигнули.

— Бежим!! — крикнул Бурик онемевшим от неожиданности Добрыне и Антонио.

Поднимая тучи брызг, мальчишки помчались к ближайшему тоннелю. Им вслед рокотали потоки воды.

Западный склон скалы, весь увитый диким виноградом, обрывался бетонной стеной в полтора человеческих роста. В ней зияло несколько воздухозаборных отверстий. Монах указал на них.

— Это жабры подземного монстра…

Чуть правее темнела надпись, набрызганная из баллончика с несмываемой краской: «Welcome to HELL!»[33]Монах никак ее не прокомментировал, а Стас решил не спрашивать, кто же ее написал, если это место столько лет пустует.

Прямо перед нимивыросла высокая скала с остатками древней сторожевой башни на вершине.

— Козья башня… — задумчиво произнес Стас.

— Я знал, что вы вспомните это место, — ответил его спутник, предпочитавший всю дорогу либо отмалчиваться, либо отвечать междометиями.

Под ногами показались остатки заброшенной одноколейки. В некоторых местах слой многолетней ржавчины на рельсах соседствовал с отполированными до блеска участками. Стас подивился такой странной неравномерности износа, но, вспомнив, как по этим рельсам когда-то катился поезд-призрак (катился реально, словно какая-нибудь пригородная электричка — правда, грохотал и скрипел неистово…), решил не заострять на этом внимания.

Монах остановился.

— Мы уже пришли? — спросил Стас.

— Нет, — услышал он. — Но с этого момента у меня нет права следовать за вами.

— Почему? — не то удивился, не то растерялся Стас.

— Это место — спорная территория. В ряде случаев нам приходится соблюдать нечто вроде вооруженного нейтралитета.

Стас усмехнулся.

— Значит, вам запрещено вмешиваться?

Монах помолчал. Глянул на Стаса своими острыми глазами.

— Запрещено вмешиваться МНЕ. В этой ситуации есть вещи, открытые только вам. И теперь только вы сможете сделать то, что нужно.

— И что же мне нужно сделать? — спросил Стас.

— Обратитесь к зеркалу своей души, — ответил монах. — Скорее всего, ответ вы найдете именно там.

— К зеркалу души? — Стас начинал злиться. — Достойная рекомендация! Хорошо еще, что вы не предлагаете мне поставить напротив зеркала моей души еще какое-нибудь зеркало и поискать ответ в открывшемся тоннеле.

— Нужный тоннель вы сможете открыть и без помощи этих нехитрых приспособлений. Благословение Господне да пребудет с вами! — Монах кивнул, шагнул за скалу и сразу пропал из виду.

— Спаси вас Господи! — с кривой улыбкой ответил Стас и тут же забыл о своем провожатом. Не помня себя от досады, он снял с пояса мобильный телефон. Из пяти показателей интенсивности приема на дисплее не светилось ни одного.

— Что за… — хотел было сказать Стас, но вдруг понял всю серьезность своего положения: он здесь совершенно один. В аномальной зоне. С мертвым мобильником. С полным непониманием того, что следует делать дальше. И, что самое мучительное, с диким саднящим страхом за двух… нет, теперь уже трех мальчишек, с которыми в любую секунду может случиться беда. «М-да… — подумал Стас. — Полный боекомплект!» Интересно, кто такой этот Антонио, о котором упомянул Бурик в письме? Неужели тот самый мальчишка, о котором говорил покойный Безекович? С ума сойдешь от всего этого…

Стас вновь достал мобильник и зачем-то перечитал скопированное Вовкой буриково сообщение, которое уже успел запомнить наизусть. Новых идей это не прибавило. Он от души плюнул на рельсы (получилось смачно, далеко и неожиданно обнадеживающе) и пошел вперед, стараясь не спотыкаться о шпалы.

Через сотню метров рельсы завернули за скалу и направились под уклон. Впереди виднелось что-то вроде горного тоннеля — широкое жерло у подножья очередной горы, забранное створками массивных ворот. «Приехали…» — подумал Стас, подойдя поближе.

Вместо замка ворота были стянуты обмотком толстой ржавой проволоки. Стас поплевал на ладони и принялся разгибать и разматывать это ненадежное запорное устройство. Что-то подсказывало ему — нужно обязательно попасть внутрь. «Но что я там буду делать? — спрашивал сам себя Стас, пока руки его разгибали неподатливую проволоку. — У меня нет ни фонаря, ни спичек. Как далеко я смогу уйти? И еще монах этот смотался…» Далекий, словно идущий из-под земли, грохот заставил его утроить усилия. Через несколько минут руки покрылись мелкими ранками, но поединок с воротами, похоже, решался в пользу Стаса — большая часть проволоки была раскручена или обломана. Вот наконец последний кусок извлечен из петель. Стас потянул на себя правую створку ворот. Раздался громкий надсадный скрип, и влекомая Стасом створка отошла. Отряхнув руки от ржавчины, он таким же образом открыл вторую часть ворот. Странный нарастающий звук наполнял открывшуюся впереди темноту. Далеко, в самом жерле тоннеля, плясали неясные огоньки — словно кто-то пытался осветить себе путь тусклыми истощенными светлячками. Огоньки приближались. Послышались неясные голоса.

— Ребята, свет!

— Это выход!

— La luce! Vedo la luce![34]

— Сашка!.. — выдохнул Стас. И тут же закричал: — Сашка, Славка, сюда!

Бурик выбежал первым.

— Скорее… там… вода!

За ним бежал запыхавшийся Добрыня, волоча за руку худого рыжеватого мальчишку. Тот, похоже, вконец выбился из сил.