"Огниво" - Svetlana

в надежном укрытии, а звук усилил с помощью какого-то хитрого трюка запрятанного в стенах. Тут наверняка есть подобные штуки для увеличения страха жертв.

Этот человечек, вещающий свои псевдо важные истины для горожан, чересчур труслив, чтобы высовываться сейчас. Даже если "враг" — несколько измученных наемников и обычная женщина.

— Где же твое колдовство ведьма?

— Где же твое колдовство?

Казалось голос раздавался отовсюду. Он настойчиво лез в уши, ослаблял волю, отвлекал, подавлял самоконтроль.

Глухо застонал сквозь зубы Вьюн. Меч одного из нападавших зацепил плечо парня. Полилась кровь.

У Шела через рубаху, сбоку тоже обильно выступила кровь. Но они держались. Все еще держались.

— Где же твое колдовство?

— Где же твоё колдовство, ведьма?

Внезапно, заглушая лязг битвы и гнусные вопли невидимого кликуши, дерзко и громко прозвучала мелодия лютни.

Бережно, стараясь поймать нужный ритм Волдемар тронул струны и сделал несколько шагов вперед.

Музыка стала еще громче, увереннее, смелее.

В ней слышались звуки леса и пенье полевых птиц, тяжёлый рокот океана и крики чаек, колыбельная которую поёт мать своему ребенку у домашнего очага и вечерние песни молодёжи на летних посиделках.

Мелодия будила старые воспоминания. Тепло искренней дружбы и свет взаимной любви, радость матери встречающей ребенка и счастье семейного уюта.

Я видела, как солдаты атакующие нашу группу теряли свою целеустремлённость и энергичность.

Движения их стали более вялыми, замедленными и постепенно они полностью замерли. Остановились. Руки сжимавшие оружие опустились вниз.

Не так давно у этих людей отняли всё, что составляет личность человека.

Воспоминания нельзя возвратить мёртвым.

Но лютня Госпожи Судьбы пробудила в несчастных толику того, что осталось. Жалкие крохи. Бледная тень живой души и ее глубинная память.

Они стояли тупо уставившись перед собой в никуда, словно пытались вспомнить нечто очень давнее, теплое и светлое, воскресить потерянную жизнь, и смотреть на это было страшно и больно.

Воспользовавшись заминкой, Вьюн сорвал остатки рубахи и Брай разорвав ее на полосы быстро и надежно перебинтовал раны его и Шела, пока остальные выдвинувшись немного вперед по-прежнему прикрывали их. Так, на всякий случай.

Между тем, Волдемар усмехнулся, немного меняя темп и музыка теперь зазвучала полнее, глубже, смелее.

Она нарушала все правила этого зала, уничтожала его традиции и установленные порядки.

Мелодия лютни рвалась ввысь.

Она набирала силу, звала к свободе, к движению. Теперь она пела не для людей, а уже для камня, которым были обложены стены зала.

Мелодия рисовала картины бескрайнего простора гор. В ней слышался шумный ливень поливающий поросшие лесом холмы, дыхание ветров, буйство подземных духов сотрясающих в своей неудержимой пляске долины и песни дальних звезд огромного шатра мироздания.

Потеряв цель и не вернув себе воспоминания мертвые солдаты бывшие когда-то обычными людьми, стали падать. Они валились беззвучно, словно подкошенные, теперь уже умирая по-настоящему.

Мелодия продолжала звучать заполняя собой всё видимое пространство.

Я затаила дыхание. Казалось еще немного и темное "зеркало гор" соберет разбросанную в сотнях осколках память и вспомнит о былой свободе. Совсем немного. Чуть-чуть.

В верхней части стен, в ромбических вставках из дерева располагались круглые отверстия. Каждое — размером не больше женской ладони. Каждое — скрытое до этого момента, от взглядов, сложным витым узором. Невидимые до сих пор, сейчас они открылись и сверху, на нас полетели стрелы.

Одновременно с этим, через дверные проёмы показались вооруженные арбалетами воины.

Думаю, что Совет Ордена мог бы и сразу, легко перебить "нарушителей своего покоя" с помощью стрел и болтов. Ведь у наёмников даже щитов не было.

Но инквизиторы решили "поиграть", создав иллюзию того, что мы можем противостоять Ордену, можем спастись.

Однако сейчас расстановка сил изменилась и опасаясь потерять преимущество они использовали всё, что могли.

Теперь целью была лютня, и тот кто играл на ней.

****************************************

(**) — "Зеркало гор" — морион, горный хрусталь, кварц черного цвета."Слезы огненных духов" — обсидиан, вулканическое стекло.

*****

Глава 21 ( Действие 29. Что суждено — произойдёт. Продолжение)

Продолжение.

"Напиток смерти за гранью мира."

Теперь целью была лютня и тот кто играл на ней.

Часть стрел наёмникам удалось отбить с помощью мечей. Даже в абсолютно проигрышной ситуации парни пытались прикрыть менестреля. Вот только стрел было много. Слишком много, даже для них.

Глухо вскрикнул Вьюн, угодив под арбалетный болт. Глупо, но он пытался прикрыть Волдемара собой. Несколько стрел попали и в менестреля. Одна из них вдребезги разбила лютню.

"Лютня будет жить, пока жив ты, и умрет вместе с тобой".

Жалобно и прощально прозвенели струны. Музыка смолкла. Волдемар медленно, словно он устал опускается на выложенный плиткой, красный от крови пол.

Будто котёнок, который решил на мгновение прикорнуть тут. Если не знать, не видеть торчащих стрел, то и не поймёшь, что этот сон вечен.

Светлые льняные кудри разметавшись по полу быстро пропитываются кровью, а лицо... лицо такое спокойное, как бывает только у мертвого.

Невольно я закрываю глаза, и зал исчезает.

А перед внутренним взором неожиданно рождается картинка солнечного утра в неизвестном краю.

Чистенький и уютный деревенский дом с маленьким цветным палисадником. На крылечке очень миленькая, но сердитая женщина средних лет ругает паренька поразительно похожего на нашего Волдемара.

— Горе ты мое луковое, — восклицает она взмахивая полотенцем, и парень, смеясь, отскакивает в сторону. — Я думала, что он науки изучает разные, а он к эльфийкам бегает и на музыке на своей бренчит.

— Ну мам, — протянул Волдемар. Теперь я видела, что это он, но вот только в нём наверное было больше какой-то светлой уверенности, веры в себя.

Наконец, он исхитрился и обнял женщину. — Ура, — из-за дома выскочили мальчуган похожий на Волдемара и девчонка лет десяти. Наверное, брат и сестра менестреля. — Я же говорил, что они помирятся, — вопил мальчик. И тут же наябедничал. — Мам, а он невесту привёл знакомиться.

Картинка стала бледнеть и постепенно растаяла.

В нашей реальности минуло едва ли пара мгновений.

Может быть я придумала это, отрицая происходящее, а может быть увидела кусочек реальной истории, которая изменилась в тот момент, когда ребёнок остался сиротой, а эльфийцы стали проклятыми и гонимыми.

Среди древнего народа существовало поверье, что в неком зачарованном "ларце", таится застывший, замерший в одной точке наш истинный мир. Настоящий. Без несправедливости,