Аквилон. Трилогия - Саша Токсик

Раньше ученик сопровождал учителя во всех делах. В чём был способен, в том помогал. Если не мог, просто смотрел, пытаясь разобраться, что вообще происходит. Именно так он осознавал, на что способна магия. В нем возникало желание повторить, а после и превзойти своего учителя.

Поэтому я и показывал Федьке то, что не понятно, но ужасно интересно.

— Вот сейчас, прислушайся, — я нарочно усилил мощность камней, чтобы даже новичок Федька смог их расслышать.

— Они… они как будто спорят друг с другом?

— Точно. А теперь смотри, что будет.

Начал перебирать камни, прикладывая их друг к другу. Волнов занервничал:

— Эй-эй! Они же парные! Нельзя путать!

— Можно и нужно. Вот, смотрите. Этот тусклый камень из тройки идеально резонирует с ярким из семёрки. Слышите?

Приложил камни друг к другу. Они издали едва слышимый звон, словно хрустальные бокалы соприкоснулись.

— Матерь божья! — выдохнул Волнов. — Никогда от них звуков не слышал.

«Камушки радуются!» — романтично заявила Капля, — «Встретились и радуются».

После создания новых пар началась настоящая работа. Я взял первую пару, положил по одному в каждую ладонь. Камни были холодными, почти разряженными.

Видимо Волнов покупал у братьев Крутовых не самые дорогие варианты, а те спихивали ему порой и откровенный брак.

— А теперь самое интересное, — сказал я. — Федька, подойди ближе. Постарайся почувствовать, что происходит.

Я направил энергию в камни. Не грубым потоком, как делают Крутовы, они просто заливают силу до упора, как наливают воду в бочку. Моя работа была тоньше. Сначала создавал контур, потом укреплял внутреннюю структуру, и только после наполнял её энергией.

— Не понимаю, — расстроенно сказал Федька, — только тепло чувствую.

— Не переживай, — обнадёжил я, — научишься.

Чуть больше энергии в верхнюю часть кристаллической решётки. Поворот потока на три градуса. Усиление в центральной точке. Камни начали теплеть в руках, их вибрация выровнялась.

— Готово, — положил пару на брезент. — Следующая.

Вторая пара оказалась с сюрпризом. В одном камне обнаружилась микротрещина, тонкая как волос, но для энергии, как щель в бочке.

— Глядите, — показал я, подсветив трещину энергией, так что она вспыхнула чертой на поверхности камня.

— Треснутый? — встревожился Волнов, наклонившись ближе. — Крутовы, черти, опять халтуру подсунули! Нельзя с ним работать?

— Можно, только сложнее.

Начал плести вокруг трещины сеть из энергетических нитей. Обходные пути, дополнительные каналы, перемычки. К третьей паре руки начали слегка неметь. Не от усталости., а от напряжения. Тонкая работа требует концентрации.

— Может, передохнёте? — предложил Волнов. — Чайку? У меня заварка южная, вкусная!

— Потом. Нельзя прерываться на середине.

Четвёртая пара самая проблемная. Оба камня старые, уставшие. Их подзаряжали годами, не обращая внимания на накопившиеся искажения. Отчетливых трещин нет, но износ такой, словно скоро рассыплются

Работал с ними особенно осторожно. Как доктор с пациентом.

— Дышать, что ли, разучился? — пробурчал Волнов, но тихо, боясь помешать.

Наконец я почувствовал отклик. Слабый, но он появился. Камни начали оживать, их внутренний свет разгорался, как угли в печи, это было заметно даже со стороны.

— Получилось! — Федька чуть не подпрыгнул.

— Тише. Ещё не закончил.

Довёл настройку до конца. Положил последнюю пару на брезент, размял пальцы. Вся работа заняла около часа.

Волнов не удержался. Схватил первую пару, помчался к ближайшей лодке. Руки у него тряслись от нетерпения, когда он вставлял камни в гнёзда движетеля.

— Ну, с богом!

Толкнул рычаг. Лодка дёрнулась и понеслась вперёд так резко, что Волнов едва не вылетел за борт.

— МАТЬ ЧЕСТНАЯ! — заорал он, хватаясь за румпель. — Работает! Как твоя, Данила, и даже лучше!

Действительно лучше. Ресурс самих камней был больше. У меня была стандартная прогулочная лодочка, а Волнов сейчас плыл на самой роскошной, в которой и на камне не поскупился.

Лодочник сделал круг по каналу, вернулся к причалу. Глаза горели как у мальчишки, получившего новую игрушку.

— Данила! Ты не артефактор, ты просто волшебник! Она идёт лучше, чем новая! Лучше, чем те дорогущие катера, что богачи из столицы привозят!

— Рад, что понравилось.

— Понравилось⁈ — Волнов всплеснул руками. — Да я теперь лучший прокат на всём озере буду иметь! Очередь выстроится! Цены можно поднять вдвое!

— Только не забудьте, про источник улучшений молчок.

— Само собой! Коммерческая тайна!

* * *

В кармане зазвонил чарофон. Я достал трубку из кармана На индикаторе высветился номер Громова.

— Алло?

— Данила? Василий Петрович беспокоит. — Голос адвоката был деловым, без лишних эмоций. — Документы готовы. Всё, как обсуждали, регистрируем частную компанию на ваше имя.

— Отлично. Учредительный капитал?

— Минимальный, сто рублей. Для регистрации достаточно. Вид деятельности прописал максимально широко: «поиск и подъём затонувших ценностей, очистка водоёмов, консультации по водной безопасности и прочая деятельность, не запрещённая законом». Последняя формулировка позволит заниматься практически чем угодно.

— А Синяя дыра?

— С ней отдельная история. — Громов понизил голос, хотя вряд ли его кто-то мог подслушать. — Городская казна выставит её на торги через две недели. Без торгов продажа муниципальной собственности запрещена. Земля числится как бесхозная, наследники отказались от прав ещё двадцать лет назад, после очередной трагедии. Чтобы лишние налоги не платить. Начальная цена пятьсот рублей. Но тут хитрость, покупать может только юридическое лицо, занимающееся водными работами. Потому и регистрируем компанию сегодня.

— Умно.

— Скорее ожидаемо, — хмыкнул Громов. — Так вот, приезжайте в контору до трёх. Нотариус будет ждать. С собой прихватите сто рублей учредительного капитала и пятьдесят на регистрационные сборы.

Итого сто пятьдесят. Надо будет по пути заскочить к Золотову, забрать у него деньги и камни и завести по пути в банк. Дела движутся, это не могло не радовать.

— Буду через полчаса.

— И ещё момент, — добавил Громов. — Мне нужно еще где-то неделю, чтобы составить полные данные об имуществе Лазуриных. Как только получу кое-какие сведения, так сразу подаём иск о восстановлении прав на наследство Аквилонов. Лазурин до сих пор ни о чём не подозревает.

— Это хорошо. Пусть и дальше не подозревает.

— О, он будет слишком занят. Мои источники сообщают, что у него какие-то финансовые проблемы. Но это уже не наше дело. До встречи, Данила.

— До встречи, Василий Петрович.

Положил трубку. Волнов с Федькой всё ещё восхищались улучшенной лодкой. –

— Чувствуешь? Чувствуешь? Как кошка мурлычет! А раньше хрипела как старая карга!

Едва я опустил аппарат в карман, как он зазвонил вновь. Я решил, что Громов что-то забыл и перезванивает, но увидев имя, усмехнулся.

— Слушаю.

— Данила? Или мне следует говорить «господин чемпион озёрных гонок»? — Голос Аглаи Степановой по телефону звучал так, словно она нашептывает секреты прямо мне на ухо. — Поздравляю