Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

тут всё началось. Как волна, по залу прокатился бурный спор. Один заявлял, что парню стоит перейти к нему, потому что он владеет тайными техниками, позволяющими тренировать устойчивость ядра… Другой утверждал, что его стиль сочетает бой и укрепление духа… Третий обещал “личную опеку” и доступ к лучшим тренировочным залам Секты… Несколько – откровенно делали ставки на политическую выгоду. Мол, если мальчишка свяжется с определённой фамилией, всем будет лучше… А Йонг Мин всё ещё молчал.

Он стоял в центре этой мелочной бури, как остров посреди штормового моря. Его длинные брови чуть дрогнули, когда спор коснулся фамилий и брачных союзов, но он по-прежнему не произнёс ни слова. Он просто ждал. Позволял им говорить. Выкрикивать. Пререкаться. Оголять зубы. И лишь когда воздух в зале стал ощутимо нагрет от напряжения, он наконец медленно выдохнул, и произнёс – негромко, но так, что каждый услышал:

– Вы все уже выбрали, кто будет командовать его жизнью? – Он поднял глаза, в них не было ни следа страха, а только усталая мудрость и ледяная ясность. – Значит, позволите мне задать один вопрос.

После его слов на зал обрушилась тишина. Тугая, стекающая с каменных стен, как тень. Никто не возразил. Никто не перебил.

– Кто из вас подошёл к нему до состязаний? Кто накормил? Кто снял с него грязь? Кто дал ему крышу, когда на него плевали? – Он выпрямился, и в его слегка надтреснутом голосе сейчас звучало железо. – Кто из вас вылечил его от ночных судорог, когда энергия от формируемого ядра разрывала его тело изнутри? Кто остался с ним, когда он кричал беззвучно, сжимая грудь, потому что меридианы трещали, как сухие ветки?

В зале – тишина. Не гробовая. А какая-то… Покаянная…

– Я – алхимик. Да. Не мечник. Не боец. Я не обучу его резать глотки. Но я дал ему возможность дожить до того дня, когда вы все вдруг вспомнили, что он существует. – Он повернулся, уже идя к выходу. – Пусть он сам решит, кто достоин быть рядом. А до тех пор – он остаётся со мной.

И когда он уходил, его любимая трость тихо стучала по каменному полу. И каждый этот стук звучал как удар молота по самолюбию тех, кто привык распоряжаться судьбами. А Йонг Мин впервые за долгое время – улыбался уголком губ.

В зале, предназначенном для обсуждений старейшин, что располагался на одном из верхних ярусов храма Пяти Пиков Бессмертных, уже давно не было такой тишины. Стены, покрытые барельефами древних мастеров Дао, казались свидетелями разговора, который всё никак не мог принять спокойный оборот. Над благовоньями витала не медитативная сосредоточенность, а сдержанное напряжение.

Старейшины секты – те самые, кто ещё вчера едва помнил о существовании какого-то немого ученика – теперь спорили, словно от их решения зависело положение самой секты в будущих десятилетиях.

– Сила, проявившаяся при прорыве… это был уровень не ниже Доу Ши четвёртой звезды. Возможно, даже ближе к пятой! – Настаивал седовласый старейшина с фамилией Жао, один из тех, кто курировал боевую подготовку внутренних учеников. Его голос дрожал не от возраста – от напряжения. – Но если сейчас, на таком уровне, он уже способен вызывать такую реакцию ядра… Что будет через год? Или через три?

– Это если он вообще будет с нами через три года… – Мрачно заметил другой старейшина, по имени Бай Тун, один из самых старых членов Совета. – Мальчишка без корней. Без клана. Если кто-то более богатый и влиятельный предложит ему… – он не договорил, но все поняли. Намёк был прямым.

– Он уже с нами… – Сухо заметил Се Хоён, сидящий с прямой спиной и сдержанной мимикой. – Формально вписан в младшую ветвь семьи Хваджон. Пока вы тут спорите – они уже закрыли лазейку.

– Вот именно поэтому и надо действовать быстро. – Вмешался ещё один, явно раздражённый старейшина. – Нам нужно вообще понять… Что он такое? Откуда? Есть ли у него родословная? Кто его обучал до нас? Как он добился такого роста? Почему такое ядро в его теле не было замечено нами ранее?

– А может, он ученик какого-то отступника? – Осторожно вставил кто-то с другого конца зала. – Или, не дай Небо, наследник утраченного боевого пути…

И тут внезапно в помещение вернулся старейшина Йонг Мин, и решительно сел в своё кресло, которое никто так и не решился занять. Потом откинулся на спинку кресла, вздохнул и, впервые за всё время, говорил с лёгкой усталостью, но отчётливо:

– Хватит. Вы делите мясо дракона, ещё не убедившись, что это не просто хищная змея. – Он выдержал паузу. – Этот парень только что пережил прорыв на достаточно серьёзном уровне. Его ядро, какими бы потенциалами оно ни обладало, сейчас крайне нестабильно. Его меридианы перегреты. Магическая структура тела требует стабилизации. Если вы сейчас начнёте в него тыкать зондами, испытаниями, допросами – вы либо сорвёте развитие, либо запустите неконтролируемое преобразование.

– Но мы должны знать… – Начал было старейшина Линь Су.

– Нет! – Жёстко отрезал Йонг Мин, и его взгляд впервые за всё это время стал стальным. – Сначала – стабилизация. Пусть хотя бы трое суток пройдут. После – я сам проверю состояние его ядра и уровень. Но не раньше.

На мгновение воцарилась тишина. Лишь треск тлеющей благовонной спирали заполнял пространство.

– И что, всё это время мы просто будем ждать? – Недовольно выдавил один из старейшин. – Пока семья Хваджон пришьёт к нему золотую табличку со своим именем?

Йонг Мин лишь слегка усмехнулся:

– А вы, уважаемые, в прошлые месяцы даже не знали, как его зовут. Так что три дня – не такая уж потеря.

Старейшины слегка растерянно переглянулись. Кто-то опустил взгляд, кто-то сжал кулаки. Но спор уже иссяк. Потому что в глубине души они все уже понимали. Этот юноша станет той самой переменной, с которой придётся считаться. И уж если он доживёт до звания мастера Доу Лин, то спорить о нём будет уже поздно.

Ветер среди сосен, что шепчет о браке

Как только старейшина-алхимик снова покинул зал Совета Старейшин, оставив за собой мягкий аромат редких пилюль и ощущение глубокой уверенности в своём решении, в помещении, украшенном свисающими с потолка свитками с именами прежних мастеров и шелестящими занавесями с символами пяти пиков, повисла тягучая пауза. Она была почти ощутима – как электричество перед бурей. Лица старейшин, обычно суровые, непроницаемые, теперь дрожали от сдерживаемых эмоций.

– Он слишком самоуверен, этот старый травник… – Первым нарушил тишину старейшина Со Ёнгук, маг