И возродятся боги - Наталья Способина

У Алиша, оказывается, тоже была татуировка. Просто я никогда не обращала на нее внимания. Вязь, похожая на языки пламени, обвивала его правое плечо. Посмотрев на Врана, я заметила у него такую же.

Момент, когда Алвару вдруг стало плохо, я почувствовала всей собой. Меня опалило жаром, тут же сменившимся сильным ознобом. Подойдя к террасе, я коснулась плеча Алвара, все еще прижимавшегося лбом к своим рукам. Вран поднял голову, и я увидела на его глазах слезы.

– Я могу помочь? – спросила я шепотом.

Алвар выпрямился и посмотрел на меня. Его глаза были сухими.

– Он воин, краса. Каждый из нас знал, на что шел.

Было видно, что Алвар отвечает не мне, а себе. Проведя ладонью по лицу Алиша, Алвар закрыл ему глаза, а затем поднял со ступеней принесенный Враном плащ. Укрыв им тело Алиша, они унесли товарища в покои Врана.

Грит и его люди с лязганьем вытащили мечи из ножен, и я вздрогнула от этого звука. Коснувшись остриями земли, они склонили головы. Альтей тоже встал и замер, опустив голову. Грита, державшаяся рядом с отцом, принялась что-то тихонечко напевать. Никто из мужчин ее не одернул. Я не понимала слов, но из моих глаз вновь градом полились слезы. Слышать детский голосок, оплакивающий погибшего воина, было невыносимо.

Я изо всех сил зажмурилась, безостановочно всхлипывая. Кто-то осторожно коснулся моего плеча.

– Я найду твоего сына. Клянусь, – произнес Грит.

Его взгляд горел мрачной решимостью. Я благодарно кивнула, понимая, что он вышел воевать против своего рода за то, что считал правильным.

Неожиданно отряд кваров пришел в движение, и песня-плач Гриты оборвалась. Грит схватил дочь за плечо и подтолкнул ее ко мне, а сам направился к своим воинам.

– Это Альгар! – крикнул появившийся на террасе Алвар.

Подбежавший к нам Альгидрас дышал тяжело и выглядел так, будто успел поучаствовать в бою. Его взмокшие волосы торчали в разные стороны, а правое плечо, не прикрытое доспехами, пересекал длинный порез.

Увидев за расступившимися кварами Альтея, он бросился к нему, на миг обнял и, схватив его за плечи, принялся о чем-то расспрашивать. Альтей не спешил отвечать. Он насупился и сгорбился, будто ожидая наказания.

Я без сил опустилась на ступеньку, глядя на эту картину. Альтей жив, он нашелся, а мой сын оказался в руках врагов. Вот и пресловутый выбор, кому из детей жить, а кому… Закрыв лицо руками, я вновь беззвучно заплакала. Мой ребенок, добрый, честный, в жизни не сделавший никому ничего плохого…

– Я тебе скажу, где он был, – подал голос Грит. – Он бросился воевать против своего рода, да, мальчик? Кто-то внушил ему, что если подойти к врагу поближе, то его очень просто убить, особенно если он держит тебя за слабого.

Новость о том, что Альтей пытался кого-то убить, если я верно поняла сказанное, меня не удивила и не шокировала. Мне было совершенно все равно.

– Надя! – голос Альгидраса раздался совсем рядом, и через миг хванец обнял меня за плечи.

– Его забрал Гарай, – не отнимая рук от лица, всхлипнула я. – Он ведун. Я не знала… не знала об этом.

– С ним ничего не случится, – с уверенностью сказал Альгидрас. – Не плачь.

Вывернувшись из его объятий, я встала и посмотрела на Алвара.

– Он здесь. Мы же только его ждали? Идем?

– Сейчас подойдут мои люди от лодьи и те, кто ушел с Миролюбом. Вран их слышит, – Алвар все еще выглядел так, будто пытается нащупать опору, но ему это никак не удавалось.

– Они не дойдут. Их убьют, – сказал Грит. – Остров сошел с ума. Брат встал на брата. Даже мой брат, – Грит с шутовским поклоном указал в сторону стоявшего на тропинке Альтея, – попытался убить меня, что уж говорить о чужаках.

Альтей попятился, таращась на Грита. Я не представляла, как он мог пытаться кого-то там убить, потому что сейчас он выглядел обычным до смерти испуганным семилеткой. Один из кваров схватил его за плечи. Альтей, вскрикнув, принялся вырываться, но воин без особых усилий удерживал его на месте.

– Отпусти его, – подал голос стоявший рядом со мной Альгидрас.

– Пусть сперва его мать расскажет вам, зачем она была так добра к тебе, ко всем вам, – жестко произнес Грит.

– Отпусти его! – голос Альмиры, которую я до этого не видела за воинами, прозвучал пронзительно звонко.

Квар, державший Альтея, даже ухом не повел. Тогда она приблизилась к нему и встала рядом с сыном. Она тоже тяжело дышала, а подол ее некогда светлого платья был мокрым и заляпанным грязью.

– Альмира, о чем он? – подал голос Альгидрас.

– Отпусти моего сына, иначе ты умрешь, – не обратив внимания на вопрос хванца, произнесла Альмира.

Воин презрительно рассмеялся, и тогда она достала из-за пояса нож.

– Хватит! – крикнул Альгидрас и двинулся к сыну.

Он был безоружен, и на его теле, несмотря на доспехи, было достаточно открытых мест, чтобы получить смертельную рану. Алвар, стоявший до этого на террасе, сбежал по ступенькам и направился за Альгидрасом. Кажется, мирное разрешение конфликта никому из них уже не было нужно.

– Грит, пожалуйста… – подала голос я, повернувшись к племяннику старейшины.

– За кого ты просишь, Надия? – очень серьезно спросил Грит, подойдя вплотную ко мне. На его виске бешено пульсировала жилка.

– За всех, – устало ответила я.

– Эта женщина увела хванца, чтобы ведун мог забрать твоего сына. – Грит склонился ко мне, и я посмотрела ему в глаза. В них не было ничего человеческого сейчас. – За нее ты просишь тоже?

Я бессильно кивнула, потому что просто не могла позволить начаться резне. А она бы началась: Альгидрас защищал бы сына до конца и Алвар стоял бы с ним плечом к плечу. В том, что они пережили бы этот бой, я уже сомневалась.

– Ты все-таки глупа, Надия, – вздохнул Грит и, отстранившись, отдал приказ своим людям.

Освобожденный Альтей прижался к матери. Альмира обхватила сына за плечи и, спрятав нож за пояс, отвела мальчика на безопасное расстояние от воинов.

Глядя на это, я всхлипнула и вдруг почувствовала, как кто-то обнимает меня за ноги. Грита, маленькая, испуганная, прижалась щекой к моему бедру и принялась успокаивающе что-то шептать. От этого я опять разревелась.

– Я не хотела, Надия, – неожиданно произнесла Альмира, и я посмотрела на нее. – Ты мать. Ты должна меня понять. Думаешь, это легко – знать, что за каждый неверный шаг последует расплата? Думаешь, легко жить среди