Фантастика 2024-82 - Алексей Переяславцев

Они, примерно, представляют, что такое Душанбе и Фивы — это города, оснащённые сетью подземных бомбоубежищ, из которых практически невозможно выковырять гражданских. Вероятно, они видели, как быстро я эвакуировал население, когда речь пошла об обстреле Фив из РСЗО Эстрид. Они поняли, что Фивы и Душанбе можно снести, но население уцелеет.

Дальше, как я полагаю, им пришла в голову мысль, что другие города этого мира, способные служить для меня источником живой и неживой силы, практически не защищены или не защищены вовсе, поэтому ничто не мешает раздолбать их в пух и прах. А вот уже потом можно провести наземную операцию, которая додавит сопротивление обескровленного лича — надёжный план.

Но они не знали, что у меня есть фронтовая авиация и бомбы.

— С безопасностью полный порядок? — поинтересовался я.

— Да, повелитель, — ответил Кумбасар. — Мы используем некоторые части живой ауксилии и все части Праведной Гвардии, чтобы поддерживать порядок в палаточных лагерях — происшествия случаются, но патрули действуют оперативно.

Причин раздувать конфликты, когда речь идёт о лагерях беженцев, у людей полно, поэтому надо показывать силу.

Пришлось учредить отдельное воинское формирование, задачами которого является обеспечение внутренней безопасности и выполнение полицейских функций в военное время. По личному составу это на 70% мертвецы средней категории и на 30% высококвалифицированные мертвецы-солдаты.

70% отлично справляются с повседневными охранными функциями, а 30% предназначены для силовых операций, чтобы, если надо, оперативно выдвинуться к месту действия и придержать врага до прибытия сухопутной армии или десантных войск Праведной Армии.

В общем-то, с организационной структурой я изобретать чего-то велосипедного не стал и выработал нечто отдалённо похожее на отечественный аналог.

Есть Сухопутные Войска Праведной Армии, то есть СВ ПА, есть Праведная Гвардия Праведной Армии, то есть ПГ ПА, есть ВВС ПА, есть Воздушно-десантные Войска Праведной Армии, есть ПВО ПА и многое другое.

На самом деле, регламентация родов войск — это требование Захара. Ему нужно было знать, как мы собираемся комплектовать наши войска и что им нужно, поэтому у нас появились рода войск, с соответствующими штабами.

Леви достались СВ, Кумбасару перешла ПГ, Литтлджонс получил ВДВ, а Кодзима ВВС.

ВМФ у нас запланирован, но его ещё нет. Катера и яхты, спизженные в Японии, задействованы в гражданском флоте, а военные корабли, в данный момент, не имеют смысла. Потом, если подвернётся случай, построим ракетные крейсеры, может, авианосцы…

— Это круто, что всё ништяк, — улыбнулся я Кумбасару. — Что по новобранцам?

Личного состава, если верить рапортам от командующий, хватает, но чует моё дохлое сердце, что это только до полномасштабного вторжения. Если Протекторат высадит миллионные армии, а он может, нам никакие автоматы не помогут — сомнут-с нас-с…

— Набор идёт непрерывно, — ответил Карим Кумбасар. — Позитивно играет тот факт, что люди хотят избавиться от неопределённости. Никто не знает, что ждёт всех в будущем, а доля ауксилария проста и понятна. Вот и стремятся в ауксилию, за деньгами и ясностью.

— Любопытно… — потёр я подбородок задумчиво. — Ладно, это хорошая новость. Лучше пусть взрослые трудоспособные мужики будут под присмотром инструкторов, чем на свободном выпасе.

Захар строит новые городские районы в Фивах — будем потихоньку заселять беженцев. У меня перед глазами стоит мегаполис на пару миллионов людей, а в перспективе даже больше.

Искусственный интеллект, потратив пару часов процессорного времени, выработал генеральный план строительства города, на десятилетия вперёд, поэтому я ожидаю, что Фивы станут чем-то вроде культурной столицы Праведной Республики.

Главное преимущество централизованного управления застройкой — точное следование утверждённому стандарту. Никакой тебе покупки земли с целью построить на ней побольше человейников с жизненно необходимым минимумом инфраструктуры, а полноценные жилые экосистемы, с рассчитанным количеством школ, медучреждений и общественных учреждений. Ну и Захар легко внёс разнообразие и придал уникальности каждому жилому дому и общественному зданию, чтобы не плодить однотипные районы. Захар молодец — хуй его знает, что бы делал без него.

На самом деле, знаю. Делал бы то же самое, но в тысячи раз медленнее. Сначала бы, конечно, поднимал промышленность, чтобы появилась возможность массового строительства, а затем бы начал планомерно превращать этот мир в цветущий сад — такой я, сука, неправильный архилич…

— Ладно, не буду больше отвлекать, — сказал я и вышел в коридор.

Мимо меня промаршировал взвод президентской гвардии. С воинским приветствием и поворотом корпуса вполоборота.

Спускаюсь по лестнице и иду во двор, в курилку. Улыбаюсь и киваю живым сотрудникам штаба Праведной Гвардии — есть у нас и такие. Интегрируем людей, чтобы создавать дополнительные рабочие места.

— Аллё, Хидео? — набрал я главнокомандующего Военно-воздушных Сил Праведной Армии.

— Да, повелитель? — ответил тот.

— Не буду мять сиськи — пришла одна мыслишка, — сразу перешёл я к делу. — Сбитых лётчиков много?

— Всего было сбито триста восемьдесят шесть лётчиков-курсантов, — ответил Кодзима. — Из них погибло сто шестнадцать.

Некоторые падали прямо на летающие крепости, некоторые не могли катапультироваться, а кто-то получал прямое попадание.

— Свяжись с Уиллом Райтом, пусть выделит тебе специалистов — нужен монумент в память о погибших, — дал я распоряжение. — Под монументом большую мемориальную плиту из мрамора — внести имена, фамилии, звания и даты рождения погибших. Я хочу, чтобы это были два высеченных из камня самолёта — «Праведник» и «Демократ». Ребята заслужили память.

— Я всё сделаю, повелитель, — ответил Кодзима. — Горжусь служить под твоим началом!

Невозможно подсчитать, сколько жизней спасли эти ребята. Каждая секунда полёта летающей крепости отнимала тысячи жизней случайных людей.

А мы убили не так уж и много — каждая летающая крепость насчитывала экипаж или, если корректнее, гарнизон численностью от полутора до пятнадцати тысяч разумных существ. Их было тысячу двести семнадцать штук. Триста тридцать одна крепость смылась в родной мир, после получения повреждений или захвата трофеев — как я уже говорил, некоторые сбитые самолёты падали на крепости. Сейчас осталось четыреста восемьдесят три — все в верхних слоях стратосферы.

Уцелевшие крепости просто медленно дрейфуют, по-видимому, создавая нам видимость угрозы, а Захар медлит. Он уже может разъебать их из рельсотронов с орбиты, но ждёт лучшего момента. На самом деле, он хочет захватить хотя бы одну летающую крепость неповреждённой, а для этого надо захватить невредимым коменданта. Со смертью коменданта аппаратура мгновенно выходит из строя, благодаря особой рунной защите. Захват такого