Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

А когда в финале ученики все хором прокричали «Спасибо, тренер! Разрешите нам тренироваться!», зал поднялся и начал аплодировать.

Даже самые разгорячённые бойцы сбавили тон.

— Это мой перфоманс, — сказал я, когда видео закончилось. — Я собираю подписи, чтобы доказать, что мой зал нужен детям. Нужен городу. Я не рассматриваю это как бизнес и ни копейки не беру с учеников, занятия абсолютно бесплатные. Я хочу, чтобы в городе было место, где пацаны становятся мужчинами.

Но по-человечески вели себя не все. Один из бойцов, уже знакомый мне поддатый, вскинул руку, привлекая к себе внимание.

— Бесплатно тренируешь, да? — он поднялся. — Все знают, что если бесплатно, то значит, бабки отмываешь. Твой зал — прикрытие, и стоит за этим не кто иной, как бывший авторитет Игнат.

Зал загудел. Камеры повернулись ко мне. Я почувствовал, как волна шума нарастает.

Внутри неприятно кольнуло. Всё, что я строил, могло рухнуть от одной грязной фразы. Я видел, как операторы ловят мою реакцию, а глаза зрителей ищут правду на моём лице. Я крепче сжал микрофон.

— Сядь, — потребовал я. — Дай мне договорить. Потом, если хватит духу, получишь ответ.

Он ещё пытался что-то вставить, но ведущие уже махнули руками, возвращая внимание ко мне.

Я закончил говорить, попросив поддержать мою петицию. Экран за моей спиной потух, и в зале вновь вспыхнул свет.

— Поддержите Сашу Файтера, — сказал Лёша, и публика отозвалась аплодисментами.

— Да, голосуйте, — подхватил Паша. — Правда нуждается в том, чтобы её услышали!

Я уже собирался сесть на диван, как Паша обернулся с микрофоном ко мне.

— Саша Файтер, — в его голосе звучала нарочитая серьёзность. — Тебе есть что ответить Васе Шторму? Он утверждает, что всё это — отмывка денег, а ты работаешь на бывшего криминального авторитета?

Я прекрасно понимал, что помимо шоу близнец озабочен и тем, чтобы на мою петицию не легла тень. Да, я знал, что его слова — полный бред, который даже не стоит всерьёз обсуждать. Но проблема в том, что ничего этого не знали зрители. А насчёт Игната было несколько неожиданно, но, в принципе, я не удивился… в 90-е Игнат явно не на заводе работал.

Я взял микрофон крепче и посмотрел на Васю Шторма.

— Во-первых, — начал я. — Если уж говорить о человеке, то говорить нужно в его присутствии. Игната сейчас здесь нет. Хочешь знать, как всё обстоит на самом деле? Приезжай в клуб «Тигр». Там поинтересуешься у любого и лично убедишься, что разносишь сплетни.

В зале прокатилась волна гулких голосов, но я не дал прервать себя.

— Да, я выступаю за этот клуб. И выступать буду. Но что касается моих тренировок в «Боевых перчатках» — никакого отмыва денег там нет. Знаешь почему? Потому что нечего отмывать. Прибыли у меня ноль. Есть только расходы. Моё время, труд, мои силы. Я не считаю деньги в чужих карманах, потому что у меня их нет. Я считаю детей, которые вместо подворотни приходят в зал.

Я сделал паузу, вдохнул глубже и добил:

— Так что прежде чем открывать свой поганый рот, лучше посмотри вокруг. Подумай, что ты можешь сделать для того, чтобы улучшить мир, в котором живёшь, а не лей грязь на того, кто уже это делает.

Вася вскочил. Я видел, что он хотел броситься на меня, но его схватила за руки охрана. Он дёргался, выкрикивал что-то бессвязное, но не смог прорваться.

Зал гудел, как улей. Вася, едва его усадили обратно, попытался снова вскочить, глаза налились кровью, а губы искривились в звериной ухмылке. Люди ждали развязки, и Решаловы, как настоящие дирижёры, тут же подхватили волну.

Паша поднял руку, призывая к тишине.

— Ну что ж, кажется, у нас намечается поединок на шоу, — сказал он, глядя сперва на моего визави. — Ты не против такого боя?

Васе дали микрофон.

— Разорву! — хрипя от злости выкрикнул он.

Теперь все ждали, что скажу я.

— А ты? — Паша перевёл взгляд на меня.

Я взял микрофон, перевёл взгляд на Васю Шторма.

— Мне всё равно, кого бить из негодяев.

Толпа снова зашумела. Решаловы переглянулись и почти одновременно объявили:

— Тогда пройдите на битву взглядов!

Стердаун.

Мы поднялись с диванов и вышли в центр зала, навстречу друг другу. Вокруг сгрудились камеры, крики, вспышки. Но я видел только его глаза.

Мы остановились в полуметре друг от друга. И то лишь потому, что дальше не дала бы пройти охрана.

У него дрожал уголок глаза, кулаки сжались так, что побелели костяшки. Он хотел сожрать меня взглядом, но чем больше он напрягался, тем спокойнее становилось внутри у меня. Он уже горел, а значит, на ринге сгорит куда быстрее…

Вася дышал тяжело, ноздри раздувались, как у разъярённого быка. Он пытался задавить меня взглядом, а я просто стоял и смотрел в упор.

Несколько секунд мы стояли так. Шум зала не стихал.

— Всё, парни, — наконец вмешался один из Решаловых, разводя нас руками. — Достаточно.

* * *

Мы сидели в тренерской зала «Боевые перчатки», которая теперь служила нам штабом. Я, Марик, Виталя и приехавшая Настя.

Виталя нервно крутил в руках пластиковую бутылку с водой, постукивал ею по колену, будто этим мог ускорить время. Я положил телефон на стол и раз за разом обновлял страницу с голосованием.

После конференции поток людей действительно хлынул. Решаловы тоже сдержали слово и разместили ссылку в своих соцсетях. Честно скажу, я думал, что на этом всё ограничится, но оказалось, что ссылку подхватили ещё несколько бойцов, даже те, кого я едва знал. Для меня это было неожиданностью. Конкуренция конкуренцией, но уважение к делу они всё же проявили.

Ученики не остались в стороне. Парни, которых я тренировал, разослали смс всем, кому могли. Одноклассники, родственники, знакомые родителей — в ход пошли все контакты. Петиция разошлась по всем местным школьным чатам.

И всё это вкупе сработало.

Цифры на экране росли так быстро, что я едва успевал обновлять страницу. Когда перевалило за сорок тысяч, я впервые позволил себе выдохнуть. Но и на этом цифры не застыли, а продолжали идти вверх.

— Сколько? — спросил Марик, перегнувшись через стол.

— Сорок девять тысяч восемьсот семьдесят пять, — ответил я.

— Чёрт… — Виталя встал и зашагал по комнате. — Всего сто двадцать пять голосов до полтинника. Всего-то!