Янтарная гавань - Виолетта Орлова

– Я буду драться с тобой на этом поединке, – с жаром воскликнул Кирим. – Поверь, за то время, что я предводительствовал в Мире чудес, я неплохо освоил боевые искусства. Я уже не тот забитый и не умеющий за себя постоять Лэк!

– Кирим… – ахнула Тиллита, с робкой мольбой взглянув на смелого юношу. Армутка хотела бы сказать, что не отпускает его на такое опасное дело, но она также и понимала, что от исхода поединка зависит их общее благополучие. Поэтому девушка не продолжила говорить, а просто ограничилась тем, что назвала друга по имени.

– Думаете, король сдержит слово? Допустим, Артур победит в поединке. Есть ли гарантия, что Грызун все равно не разделит нас? Мне почему-то кажется, что он уже заранее предопределил взять Диану с собой… – протянул вечно сомневающийся во всем Даниел.

– Этого не будет! – сухо и отрывисто возразил Артур. В тонком рисунке его губ явно обозначилась суровая складка, а голубые глаза загорелись такой жестокой и безрассудной решимостью, что никому из присутствующих не пришлось сомневаться в том, что отважный юноша скорее положит свою жизнь, нежели позволит хоть кому-то тронуть его подругу.

– Кирим, разреши мне драться вместе с Артуром, – со страстной мольбой в голосе проговорил Тод, глядя армуту в глаза. – Я подвел вас, ребята, мне бы хотелось хоть немного поднять себя в ваших глазах. Клянусь, я сделаю все, что в моих силах. Лучше я сам умру, чем… – голос его дрогнул, как ненастроенный клависон. Беруанец не продолжил начатую фразу. В этом абсолютно не было необходимости, ибо друзья и без того обладали достаточной проницательностью, чтобы понять всю серьезность его намерений. Кирим же, однако, не на шутку рассердился. Будучи всегда добродушного нрава и скорый на перемирие, нежели на раздор, сейчас он не захотел обуздывать свои эмоции. Лицо его потемнело от гнева, когда он смотрел на Тода.

– Ты потерял право что-либо у нас просить. Подлый поступок, коим мы все явились свидетелями, говорит о том, что тебе совершенно нельзя доверять. Ты подставил Артура, равно как и всех нас.

Беруанец густо покраснел; длинные ресницы на его глазах затрепетали, словно он намеревается расплакаться.

– Значит, когда Артур, не спросив ни у кого, кидается на помощь своим бывшим рабовладельцам, это воспринимается, как нечто прекрасное и благочестивое? А мой поступок, когда я, ведомый жалостью и милосердием, спешу помочь маленькому раторбержцу, по-вашему, приравнивается к страшному преступлению? Справедливо ли это? Виноват ли я в том, что меня подставили, и Хвостик, вместо бедной жертвы, оказался коварным подстрекателем на службе у Клока?

– Ты виноват, потому что теперь мы все действуем сообща. А ты предпочел совершить подвиг у нас за спиной, причем, как я смею полагать, вовсе не из-за милосердия и жалости, а из-за своих неуместных чувств кое к кому и желания покрасоваться!

– Хватит! – в сердцах воскликнул Артур, которому уже порядком надоели эти разбирательства. – Нам еще не хватало ссор! Давайте не будем обсуждать то, что уже прошло. В этом нет никакого смысла. Нам нужно решить, что мы будем делать. Вдруг нам не придется ни с кем драться, тем более что затея эта глупая и, как сказал Дан, бесполезная.

– Как это не придется? – поинтересовался Инк. – Надеешься воззвать к гостеприимности Грызуна? По-моему, плохая идея, учитывая его недавнее точное попадание флягой тебе в лицо.

Артур с тоскливой надеждой взглянул на беловолосого юношу; во взгляде его явно читалась какая-то невысказанная просьба. Руководитель так и не решился озвучить ее, но проницательный Инк и без того догадался, чего от него хотят, и с сожалением покачал головой.

– Не надо слишком много от меня ждать, – повторил он свою любимую фразу, которую уже не раз использовал в качестве отговорки.

– У кого какие мысли? Что будем делать? – спросил Тин, который всегда предпочитал действие, нежели бесперспективное ожидание.

– Искать выход из города бессмысленно, – заметил Инк. – Даже если мы найдем лодку, то куда поплывем? Нам остается только ждать поединка и дальнейших действий короля. Радует то, что они собираются туда же, куда и мы, иначе говоря, в Тимпатру. Без их помощи мы вряд ли доберемся до города армутов.

– Я бы предложил… Другое, – вдруг сказал Артур. Все сразу же с надеждой посмотрели на него, явно ожидая от руководителя каких-то замечательных решений. Их вера в изобретательность друга была незыблемой. Впрочем, увы, на сей раз он не располагал гениальным планом. – Я думал… Может, попробовать найти кого-то из этих дератизаторов? Вдруг они смогут помочь нам?

– Это значит лезть на запретную территорию. Тебе мало выходки Тода? Слишком рискованно.

– А плыть с раторбержцами не рискованно? – криво усмехнулся Артур.

– Тебе и мне – нет, – пожал плечами Инк. – А за нее я не отвечаю.

– А я отвечаю! Причем за каждого из вас! – почти с угрозой проговорил Артур. – И буду искать любой способ, пусть даже опасный, чтобы избежать этого совместного плавания.

– Ну и глупо, – тихо ответил Инк.

– Что думают остальные? – своим звонким голосом поинтересовался руководитель. – Вы готовы рискнуть и попробовать пробраться на территорию дератизаторов? За нами, кажется, не следят, так что, думаю, у нас есть все шансы попасть туда незамеченными.

– Я за, – тут же энергично отозвался Тод. – Тем более, у меня осталось кое-что для реализации этого плана.

– Что?

Беруанец скосил глаза вниз; одной рукой он наполовину вытащил из кармана своих походных штанов золотой ключ, который при свете масляных фонарей заманчиво блеснул бриллиантом.

– Откуда он у тебя?

– Когда меня колотили, он выпал из кармана Клока и застрял в водорослях, так что его не увидели. А я незаметно подобрал.

– То есть помимо того, что ты столичный франт, который думает, что все сходит ему с рук, ты еще и карманник? – съязвил Инк.

– Лучше быть столичным франтом, чем никем, как ты, Ик, – рявкнул ему в ответ Тод. У беруанца явно сдавало терпение.

– Прекратите уже рычать друг на друга, и так от крысиного писка голова болит, – вмешался Тин. – Пойдемте, а то на нас начинают обращать внимание.

Ребята устремились в сторону ворот и крепостной стены. Их фигуры почти сливались с воздухом в сером полумраке улиц. Никто не следил за ними и не препятствовал их передвижениям; король слишком хорошо понимал, насколько гости зависят от него.

– Сбежать бы отсюда… Но мы тут, как в ловушке, – с затаенной грустью проговорил Даниел. Юноша отчаянно тосковал по широким морским просторам, свежему ветру, подгоняющему прекрасную «Балерину», а также тому удивительному чувству абсолютного бесстрашия, несмотря на окружавшие корабль опасности. Как тяжело все-таки все время быть