Паломничество - Артём Курамшин

Да, червячная дыра или, если угодно, кроличья нора из сказки об Алисе, — продолжаю я, внутренне восхищаясь своим рассказом: насколько ловко излагаю рассуждения, даже про сказку упомянул, чепуха, конечно, но для красного словца очень даже сгодилась. Никогда, пожалуй, не был в таком ударе.

— Насколько я знаю, до решения проблемы ещё далеко? — замечает Стелла, а взгляд её продолжает рассеянно блуждать по вагону.

— Да, но могу вас уверить, что мы — я и моя научная группа — приблизились к ответу как никто другой. Серьёзно. Правда, я почти не хвастаюсь. Самое интересное в этой ситуации, это то, что… — говорю я, но тут же вынужденно прерываюсь: у Стеллы звонит видеофон.

Стелла ощутимо вздрагивает, достаёт видеофон из кармана. Глядя на экран, как-то сжимается всем телом и отвечает на звонок, причём явно прикрывает видеофон от окружающих — чтобы никто не увидел её собеседника.

— Да, — тихо произносит Стелла, и голос дрожит. Мне кажется, что пальцы тоже подрагивают. Стелла выслушивает ответ через наушник, после чего говорит: — Да, смогу… Конечно, смогу… — На этом разговор заканчивается, и Стелла озабоченно вглядывается в экран видеофона.

— Что-то случилось? — спрашиваю я, понимая, что продолжение нашей беседы, кажется, становится сомнительным. Стелла какое-то время игнорирует мою реплику, но после непродолжительных манипуляций с видеофоном говорит:

— Не могу понять, где мы едем?

— Не так давно проехали Вершину Тельмана, — напоминаю я.

— Значит, в этом тоннеле будет остановка, — размышляет Стелла, совсем не обращая внимания на тревогу в моём голосе. — Знаете, Стефан, — она наконец поднимает взгляд, — у меня возникли некоторые непредвиденные обстоятельства, нужно срочно бежать. Я, пожалуй, сойду на ближайшей станции. Благо, это совсем скоро. — Голос её холоден и решителен, по всему видно, что эти некие непредвиденные обстоятельства не совсем ей по душе. Стелла встаёт с кресла и продвигается через компанию наших попутчиков.

— Может быть, вам нужна помощь? — в отчаянии говорю я ей вслед.

Но Стелла лишь отмахивается, даже не обернувшись, и это не очень-то приятно. Как от назойливого комара. Она приближается к Кермиту и что-то сообщает ему на ухо. Тот согласно кивает в ответ и возвращается к своим анекдотам. Твёрдой походкой Стелла следует к выходу из вагона, и как раз вовремя — поезд начинает торможение. Как-то нехорошо всё это получается, и я расстраиваюсь ещё больше. Вот так вот в одночасье всё и закончилось. Рассчитывал, разумеется, на большее. Чего и говорить — поездка должна была получиться куда как интереснее и приятнее. И что за обстоятельства нарисовались? — остаётся лишь гадать. Но по всей видимости, дело серьёзное и срочное, раз Стелла так резко меняет планы, да ещё и так лихо, я бы даже сказал — грубовато, отшивает, не оставляет мне никаких шансов.

Я разглядываю вымощенный металлическими плитами перрон станции, пытаясь увидеть там Стеллу. Тщетно. Даже когда поезд трогается, не удаётся найти её, вероятно, уже исчезла в одном из коридоров станции, название которой я, кстати, не запомнил. Чтобы как-то смыть неприятный осадок, принимаюсь думать о меркурианских поездах.

На этой планете поезд — основное средство передвижения. Поезда на магнитной подушке бегают по специальным герметичным тоннелям. Тоннели проложены между городскими куполами, а также протянуты до других важных объектов — таких как космопорт, фермы солнечных батарей и прочее. Построены тоннели примерно из того же полимерного материала, что и поверхность куполов. Кроме того, едва ли не половина путей находится под грунтом — так, само собой, безопаснее. Вообще, вероятность того, что в вас или в поезд угодит метеорит, крайне мала. Если же космический булыжник всё же повредит тоннель или рельсы, то сработает система безопасности, и состав попросту даст задний ход, — такие случаи имели место. На открытых участках экскурсионные поезда часто останавливаются, чтобы туристы могли осмотреться и оценить красоту меркурианских пейзажей, существуют специальные станции, где можно выйти из поезда и прогуляться в скафандре по поверхности планеты. «Вероятно, как раз на такой станции и вышла Стелла», — думаю я, мысленно возвращаясь к покинувшей меня девушке. И только тут замечаю небольшой блестящий предмет, который лежит на подлокотнике у окна. Окна, возле которого только что сидела Стелла. Я наклоняюсь, беру его и сразу же понимаю, что это такое. Это тот самый тонкий браслет, изящная вещь, которую она крутила в руках, когда мы беседовали. Надо же — забыла его. «Ну да, так и было, — вспоминаю я. — Когда зазвонил видеофон, Стелла потянулась к карману и положила браслет на подлокотник, чтобы освободить руки». Вполне естественный жест, разумеется, ведь так удобнее, мы все часто так делаем. Я в тот момент не придал этому значения, потому что не предполагал, что Стелла так скоро покинет вагон. А потом, когда она уходила, понятно, растерялся и попросту забыл сказать ей об оставленной вещице — не до этого, если честно, мне было. К своему стыду признаю, что рассматриваю забытый в поезде браслет, а сам думаю только о том, что он — причина заглянуть к Стелле, когда вернусь в отель. Я даже представляю себе, как прихожу в номер к Стелле, а сам разглядываю браслет повнимательнее. Беглого взгляда достаточно, чтобы понять, что Стелла, так же как и я, принадлежит к астрологическому знаку близнецов. Браслет включает в себя маленькие стилизованные фигурки, судя по всему, из золота и серебра. И это обстоятельство не может не радовать: кто, как не два близнеца, могут понять друг друга и найти общий язык? Определённо, есть некое внутреннее родство между мной и Стеллой. Это я сразу заметил. Потому и потянулся к ней, а она, как мне кажется, ко мне. Уже, кстати, даже и не кажется, можно сказать, что я в этом уже почти уверен.

Глава 9. Выход в эфир

Суть заключается в том, чтобы освободиться от влияния других факторов. Ощущая ритмы лишь своей планеты, человек испытывает что-то вроде внутреннего прозрения, начинает понимать себя, свою сущность, истинные потребности, предназначение. Все рано или поздно с этим сталкиваются, по крайней мере, в теории, должны с этим соприкоснуться. Такая вот задумка, в этом и есть суть паломничества. Для этого я и прилетел на Меркурий, но откровенно говоря, пока ничего подобного не испытал. По всем канонам, должен ощутить свободу и лёгкость, необычайно кристальную чистоту духа, однако этого пока не произошло. Может быть потому, что не