Курсант Сенька - Дмитрий Ангор

— Так точно, товарищ старший лейтенант! — по-военному отвечает Кирюха. — Больше не повторится!

Инспекторы ещё раз окидывают нас подозрительным взглядом, но всё же уходят. И мы слышим, как заводится УАЗик и уезжает. Кирюха даже потом выглянул за ворота, убеждаясь, что милиция действительно уехала, и помахал им рукой.

— Чисто! Мишка, вылезай!

Мишка выскочил из дома, и мы все вдруг начинаем хохотать как сумасшедшие. Смеёмся до слёз, до колик в животе.

— Ты видел их лица? — Борька держался за живот. — Когда Сенька в туалет побежал!

— А как Кирюха документы показывал! — вторил ему Максим.

— Ну, Кирюха, ты даёшь! — Мишка похлопал его по плечу. — Не ожидал от тебя такого!

— Да ладно, — Кирюха снял Мишкину кепку и куртку, возвращая ему. — Против ментов всегда надо держаться вместе.

— Слушай, а я думал, ты на нас зуб имеешь, — сказал я, вспоминая нашу недавнюю стычку у клуба. — Ты же тогда на меня с ножом кидался.

— Да брось, — отмахнулся Кирюха. — Погорячился тогда. Ты мне тоже хорошо врезал потом, считай, квиты.

Мы поглядели друг на друга, и я вдруг понял, что действительно не держу больше на него зла. Протягиваю руку.

— Спасибо, что выручил.

— Да не за что, — Кирюха крепко пожал мою руку, потом хлопнул по плечу. — Теперь вы мне должны, — он усмехнулся. — Да, шучу. Но с вас бутылка лимонада, когда в следующий раз на речку поедете.

— Заметано! — Мишка снова надел свою кепку. — Слушай, а давай с нами? В воскресенье.

— А чего, можно, — неожиданно согласился Кирюха. — Только мясо я сам замариную, по своему рецепту.

— Договорились! — Борька радостно потер руки.

А мы помогли Кирюхе открутить его номера с Мишкиного мотоцикла и вернуть на свой. Потом попрощались и, всё ещё посмеиваясь, разошлись по домам.

И вот иду я домой и думаю — странная штука жизнь… Ещё вчера мы с Кирюхой были врагами, а сегодня он нас выручил, и мы, кажется, подружились. Может, в этом и есть какая-то высшая справедливость? Не держать зла, уметь прощать и находить общий язык даже с теми, с кем раньше враждовал…

Вернувшись же домой после приключения с милицией, я сразу же сел за учебники. Время поджимало — до вступительных экзаменов в военное училище оставалось всего ничего, а мне нужно было подтянуть физику и математику. Батя не зря говорил — «Хочешь быть офицером — будь готов к тому, что голова должна работать не хуже кулаков». Просидел в общем над задачами до полуночи, пока мать не заглянула в комнату.

— Сенька, ты бы лёг уже. Завтра на ферму рано вставать.

— Сейчас, мам, ещё одну задачу решу.

В общем в тот день я лёг поздновато всё же и с трудом проснулся. Работа пусть и тяжёлая, но я уже привык. А после смены — пробежка пять километров, потом отжимания и подтягивания на перекладине. Боксёрскую грушу тоже не забываю — колочу по ней каждый день по полчаса минимум. Руки должны помнить.

Так прошла неделя в общем. И вот наступил тот самый день, которого я ждал. День, когда должен был состояться бой Роберто Дурана с Дэйви Муром. Встал я рано утром, надел свою лучшую рубашку — синюю, в клетку, которую мать купила мне на прошлый день рождения.

— Ты куда это вырядился? — спросил батя, увидев меня в дверях.

— В город еду, по делам, — ответил я как можно спокойнее.

— По каким ещё делам?

— Книжки для подготовки хочу посмотреть в книжном. И… ну, по своим делам.

Батя хмыкнул, но больше вопросов задавать не стал. Я взял же с собой все свои сбережения — 120 рублей. Сложил их в нагрудный карман рубашки, застегнул на пуговицу и отправился на автобусную остановку.

Автобус до города шёл несколько часов и я уснул даже несмотря на то, что трясло на ухабах. В городе же первым делом направился к гостинице — единственному месту, где, по слухам, принимали ставки на спортивные события. Конечно, официально букмекерских контор в СССР не существовало, но подпольный тотализатор процветал.

Гостиница эта — трёхэтажное серое здание с облупившейся штукатуркой — ничем не выделялась среди других построек. Я зашёл внутрь, огляделся. В холле — потёртые кресла, журнальный столик с газетами, за стойкой администратора — блондинка с чёлкой лет тридцати пяти.

— Тебе чего, мальчик? — спросила она, оглядывая меня с подозрением.

— Я к Михалычу, — сказал я тихо, вспомнив имя, которое слышал от мужиков в райцентре.

— Какому ещё Михалычу? — нахмурилась администраторша.

— Ну, который… спортом интересуется, — я многозначительно поднял брови.

Женщина окинула меня ещё одним подозрительным взглядом, потом наклонилась и прошептала:

— Третий этаж, номер 312. Только смотри, без глупостей.

Я поднялся по лестнице на третий этаж, нашёл нужную дверь и постучал. Открыл мужчина лет сорока, с залысинами и в очках с толстыми стёклами. На нём была белая рубашка с закатанными рукавами и тёмные брюки.

— Тебе чего? — спросил он, оглядывая меня с ног до головы.

— Я… это… на бокс поставить хочу, — сказал я, стараясь говорить уверенно.

— Какой ещё бокс? — он сделал вид, что не понимает.

— Дуран — Мур. Сегодня.

Мужчина помолчал, потом отступил в сторону.

— Заходи.

В номере было накурено. За столом сидели ещё двое мужчин — один лысый, с золотой цепью на шее, второй — молодой, спортивного телосложения, в спортивном костюме.

— Кого привёл, Михалыч? — спросил лысый.

— Да вот, пацан на бокс ставить хочет, — ответил Михалыч, закрывая дверь.

— На какой бокс? — лысый усмехнулся.

— Дуран — Мур, — повторил я.

— И на кого ставить будешь? — спросил молодой.

— На Дурана, — уверенно ответил я.

— На Дурана? — лысый расхохотался. — Парень, ты что, с дуба рухнул? Дэйви Мур молодой, быстрый! Он Дурана в порошок сотрёт!

— Не сотрёт, — упрямо сказал я. — Мур ещё зелёный. Дуран же — это «Каменные руки», легенда. У него опыт огромный, он уже чемпион мира был в лёгком весе.

Мужчины переглянулись.

— А ты, я смотрю, разбираешься, — сказал Михалыч с интересом. — Сам боксируешь?

— Немного, — скромно ответил я.

— И