Колодец миров - Генри Каттнер

— Я подойду к тебе позже, — быстро проговорила она низким голосом. — Если тебя спросят, не говори ни слова о Жар-птице. Помни, что я тебе сказала, иначе мы все погибнем. Ты меня слышишь, Олпер?

Он молча кивнул.

Она отвернулась от него и спустилась к богине. Тем временем колонна охранников-айзиров окружила Олпера, Сойера и Клай. На полных высокомерия лицах айзиров не отражалось ни единой эмоции, но хватка их холодных пальцев оказалась железной, когда, подхватив Сойера под руки, они поволокли его вниз по лестнице. Олпер пришёл в себя и даже попытался сопротивляться, Клай же, оказавшись в руках богов, совершенно пала духом.

Когда охранники повели своих пленников к стеклянным башням храма, над их головами в разрывах грозовых облаков проглядывал кроваво-красный закат. Пока длинная колонна пробиралась сквозь толпу горожан, стемнело, и один за другим начали зажигаться огни. В узких переулках пленников вели по одному, и Сойер не мог даже словом перекинуться с Клай. Девушка откинула на спину капюшон и жадно разглядывала знакомые улицы, как бы надеясь на чудесное спасение.

Сойер шёл словно во сне, слыша вокруг себя незнакомую речь, видя загорающиеся в домах незнакомые огни и движущиеся за занавесками загадочные тени. Мир этот, несмотря ни на что, был вполне реальным. Из окон, светящихся темно-малиновым и ярко-зелёным светом, доносилась странная музыка высокой тональности, исполнявшаяся на незнакомых инструментах. То и дело ощущались ароматы неведомых кушаний, смешиваясь с до боли знакомым запахом дыма от горящих поленьев. Мальчишки визгливыми голосами предлагали что-то, лежавшее в конусообразных проволочных сетках, но что это было, Сойер рассмотреть не смог. Маленькие торговцы сновали туда-сюда в толпе, занимаясь бойким вечерним бизнесом.

Но стоило айзирам с пленниками приблизиться, как толпа мгновенно замолкала и расступалась. За время пути Сойер увидел много лиц, в глазах которых светилось искреннее сострадание. Но что могли сделать эти несчастные создания, кроме как посочувствовать пленникам, да надеяться, что судьба окажется милостивее к ним самим. Однажды из окна, расположенного довольно высоко от земли, кто-то бросил пятнистый фиолетовый фрукт, который стукнулся о маску на затылке айзира, идущего как раз впереди Сойера. Айзир обернулся, внимательно всмотрелся, запоминая окно, и продолжил путь. От этого взгляда по спине Сойера пробежала дрожь.

Они только-только добрались до улицы, на которой стоял храм, как раздался сильный раскат грома и начался дождь, окрашенный закатом солнца в малиновый цвет. Послышался стук закрываемых окон и дверей, женщины начали звать детей с улицы. И когда они подошли к храму, улица была пуста и только ливень поливал их, не щадя сил.

Ворота были похожи на стеклянные или ледяные, с высокой, взмывающей вверх аркой, почти готической по форме и сложности сплетённых узоров. Ворота были прозрачными, но в красном свете заката они приобрели зловещий оттенок. С улицы ворота прикрывала раздвижная медная решётка.

Процессия остановилась. Шедший впереди айзир вытянул тонкие губы трубочкой и издал мелодичный свист, похожий на звук флейты. Какое-то время они молча стояли у ворот.

Решётка, подрагивая, начала расходиться, и в этот момент у входа в переулок, справа от Сойера, послышался какой-то шум. Он не мог разглядеть из-за косо падавшего дождя, что там происходит, но услышал крики и ржание несущихся на них людей и животных. Стены дрожали от грохота повозок, который многократно усиливался благодаря уличному эху.

Когда шум и грохот приблизились, Сойер разглядел несколько повозок, доверху гружённых чем-то, что по виду и запаху напоминало мокрую шерсть. В повозки были впряжены бешено несущиеся лошади — маленькие лохматые создания, пятнистые, словно леопарды. Передней повозкой правил полный пожилой человек в одежде уличного торговца. Ногами он упирался в передок телеги, а сам согнулся вперёд, подгоняя кнутом и без того несущихся во всю прыть лошадей. За первой повозкой мчались другие; люди в них громко кричали на лошадей. Шум дополняли крики бежавших за повозками людей и лай собак. Повсюду распахивались окна и выглядывали головы любопытных. Вокруг нарастала паника. Волна неразберихи подкатила к процессии и захлестнула её. Возбуждённые лошади вставали на дыбы и храпели, сея ещё больший беспорядок среди тех, кто стоял у ворот храма. Все собаки в округе оглушительно лаяли, лошади ржали, причём звуки эти чем-то напоминали человеческие вопли, а кричавшие люди бегали между накренившимися телегами, стегая лошадей и пиная собак, вертевшихся под ногами.

Даже надменные айзиры растерянно отступили перед такой неожиданной атакой. Сойер почувствовал, как его локоть сжали, словно железными тисками, и он без сопротивления позволил отвести себя к стене ближайшего дома. Айзиры тоже начали кричать глубокими, напоминающими звон колокола голосами, сердито отдавая приказания. Одна из лошадей брыкалась, как сумасшедшая. Она с ужасным грохотом опрокинула телегу, и огромные тюки шерсти раскатились по мокрой мостовой.

Среди всей этой толчеи Сойер случайно увидел Клай. Она была взволнована и жадно всматривалась в лица бегущих мужчин.

Случайно наступив ногой в лужу, Сойер поскользнулся. Державший его айзир попытался удержаться. Но Сойер подтолкнул его и схватил за ногу. Они оба упали и покатились в сторону айзира, державшего Клай.

Это был именно тот шанс, которого она ждала. Извернувшись, словно змея, вылезающая из своей кожи, она выскользнула из своей шубы и моментально очутилась у передней повозки. Толстый старик, крикнув «Клай!», подхватил её, и повозка тут же скрылась из вида. Остальные возницы с радостными криками умчались за ними. «Дедушка», — подумал Сойер.

Несколько особо нервных собак всё ещё бегало и лаяло в соседнем переулке, но вскоре и они успокоились, и всё произошедшее теперь казалось сном. Клай исчезла, как будто она вовсе не существовала, исчезла в городе, одновременно и родном и чужом для неё.

Всё случившееся произошло так быстро, что когда решётка окончательно раздвинулась и ворота открылись, уже стояла полнейшая тишина. Страж Сойера подтолкнул его вперёд, за слегка позванивающую медную решётку. Сойер оглянулся и в последний раз увидел лежавшую на дороге шубу Клай. Решётка закрылась, и все звуки внешнего мира внезапно умерли.

Олпер разместился на низком уступе в пустой стеклянной камере и смотрел на Сойера. Сойер сидел на полу в противоположном углу камеры и, обняв колени, смотрел на Олпера.

— Ну и дурак же ты, — выпалил Олпер.

Сойер промолчал.

— Помог ей сбежать, — продолжал Олпер. — Ничего более идиотского нельзя придумать. Теперь нам придётся за это отвечать.

Не возражая, Сойер окинул взглядом голые гладкие полупрозрачные стены. В стене должна была находиться дверь. Во всяком случае, через неё их сюда ввели. Но