Колодец миров - Генри Каттнер

слетали с него, как листки с календаря. Спина выпрямилась, обвисшие щёки подтянулись, глаза засияли фанатическим блеском, и он кружился на месте и приплясывал, как мальчик.

— Так вот что это такое! — кричал он. — Вот эта, энергия!

— Отдай мне его, — крикнула Нэсс, бросаясь к нему. — Ты даже не знаешь, что творишь. Нельзя брать так много энергии, хом. Смотри, ворота уже открываются. Сейчас же верни!

Олпер увернулся от неё, смеясь, словно пьяный.

Сойер видел, что происшедшие с. Олпером изменения нельзя было назвать омоложением.

Лицо его было по-прежнему старым, хотя приобрело необычайно твёрдые и мужественные черты. Тело оставалось огромным и толстым, но энергия, казалось, била из него ключом.

Тут налетела Нэсс и обеими руками схватилась за брусок. Олпер, пытаясь увернуться, полоснул сияющими V-образными лучами по стене. Послышались исступлённые звуки музыки, словно стена была гонгом, по которому ударили молотом, а сноп света, исходящий из стены, стал таким ярким, что на него было невозможно смотреть. В ярком свете угадывался лишь силуэт Клай.

— Закрой его, Олпер, — кричала в исступлении Нэсс. — Нас всех потащит внутрь. Олпер! Закрой Жар-птицу. Можешь оставить её себе, только закрой.

Воздух, казалось, звенел. Круг света превратился во вход в светящейся, ведущий куда-то вниз и сужающийся вдалеке ледяной туннель…

Поток воздуха подхватил их и понёс к этому входу. От яростных, отчаянных криков Нэсс дребезжали ледяные стены. В воздухе слышалось шуршание и свист огромного количества крыльев. V-образные лучи пламени из туннеля шахты проносились мимо, касались стен, вспыхивали и гасли.

Только теперь Олпер закрыл брусок. Но было уже поздно. Поток подхватил их. Они кружились и падали, а ледяные стены мелькали и мелькали у них перед глазами.

IV

В какой-то момент стало так холодно, что Сойеру почудилось, будто у него смёрзлись и стали позвякивать, словно льдышки, все внутренности. И тут же он ощутил, что стоит на твёрдой земле, в длинном, круглом, бледно-зелёном, словно ледяном, коридоре. Он был не один. Рядом была едва державшаяся на ногах Клай, а ещё в трёх шагах Олпер; одной рукой он опирался на похожую на лёд стену, а в другой крепко сжимал обретённую драгоценность.

Но самым удивительным была толпа каких-то фигур, быстро удалявшихся вниз по коридору. Все они были очень высоки, необычайно грациозны, и казалось, что двигаются они задом наперёд. Милые, но слепые лица мягко улыбались у них на затылках.

Сойер посмотрел на Клай. Её глаза были совершенно круглыми от удивления. Переведя взгляд на Олпера, он увидел такое же удивлённо-недоумённое выражение и на его лице. Сойер решил заговорить первым.

— Олпер, — окликнул он. — Ты меня слышишь?

По пустому коридору прокатилось эхо. Олпер дважды беззвучно открывал рот, но лишь на третий раз раздались звуки.

— Да, я тебя слышу. Где…

— Где мы? — угадав его вопрос, произнёс Сойер. Он печально улыбнулся, когда Олпер выпрямился и, оглядев себя, победно рассмеялся. С удивительной лёгкостью Олпер отошёл от стены.

— Что за этими стенами? Посёлок и шахта?

— Я не знаю, где мы, — ответил Олпер, — но я знаю, как мы сюда попали. Вот. — Он открыл ладонь, и золотой брусок, поймав отблески света, тускло засиял. Толстые пальцы Олпера нажали на брусок. Открылись плоские золотые V-образные крылья, по краям которых сверкала огненная бахрома. Олпер ухмыльнулся и стегнул крыльями по ледяной стене. Она тонко и мелодично зазвенела. Больше ничего не произошло.

Олпер растерянно пробормотал что-то, завёл руку за спину и снова полоснул по стене. Со стеной опять ничего не произошло, но воздух вокруг стал накаляться.

— Закрой его, Олпер, закрой немедленно!

Все обернулись. И тут впервые они увидели Нэсс без всяких вуалей.

Среди одинаковых фигур, удаляющихся вниз по коридору, она единственная казалась живой. Движения остальных напоминали движения людей, впавших в транс. Одна из фигур, метрах в десяти от них, обернулась и пристально разглядывала их. Приглядевшись внимательнее, люди разгадали секрет милых, смотрящих назад лиц.

Это были маски. Настоящие лица странных фигур были обращены вперёд. Словно двуликий Янус, взирали маски ничего не видящими глазами и улыбались. Только Нэсс, отчаянно изогнувшись, пыталась смотреть назад.

Лицо её было необычным, неземным и, казалось, таило в себе огромную жизненную силу. Оно было узким, заострённым у подбородка и расширяющимся к огромным сияющим глазам, которые, словно у змеи, были полуприкрыты тяжёлыми веками. Рот её походил на узкий малиновый серп с загнутыми кверху концами, напоминая полубезумные улыбки мраморных древних этрусков.

Тело её, как и тела тех, среди которых она находилась, было не более человеческим, чем искажённые фигуры людей на полотнах Эль-Греко, и подобно людям с картин испанского художника, удлинённые пропорции придавали необычайное изящество и красоту этим фигурам, в сравнении с которыми обычные люди казались приземистыми и неуклюжими.

У Нэсс так же, как и у других, на затылке была улыбающаяся маска. На голове, между лицом и маской, была надета стеклянная корона. В ушах висели серьги — маленькие шарики с дырочками, из которых струился свет. От малейшего движения серьги качались и по щекам метались лучики света.

Все фигуры были одеты в одеяния цвета бледно-зелёного льда, свободно разлетающиеся от широкого воротника, напоминающего стихарь. Казалось, Нэсс прилагала огромные усилия, чтобы обернуться.

— Закрой его, — снова закричала она. — Быстрей. Так вы никогда не попадёте назад.

Колебания воздуха усилились.

Сойер повторил: «Олпер, быстрее» — и попытался обернуться и отступить назад.

Не тут-то было.

Воздух решительно и безжалостно сопротивлялся их движению назад. Это не было давление чего-то твёрдого и тяжёлого, а скорее походило на поток мельчайших колючих частиц, исходящих от стены позади них.

— Я уже пыталась, — спокойно сказала Клай. — Но это невозможно. Я не могу даже просто стоять на одном месте. Смотри, мы начинаем двигаться.

Сойер попытался было бороться против нарастающего давления воздуха, но вскоре понял всю бесполезность своих попыток и сдался. Впереди них Нэсс тоже отчаянно боролась. Её неземное лицо выражало ярость и беспокойство. Поток подхватил её и ей подобных, словно сильный ветер, и понёс вперёд.

Расстояние между ними начало быстро увеличиваться. Тогда Нэсс вытянула руку в повелительном жесте и потребовала:

— Олпер! Иди ко мне. У тебя есть Жар-птица и поэтому ты можешь двигаться. Отдай её мне.

Олпер возбуждённо засмеялся. Он резко нажал на брусок, и крылья тут же сложились. В воздухе всё стало тихо и свет