Колодец миров - Генри Каттнер

class="p1">В этот момент череп его раскололся надвое от дикой боли. Перед глазами запрыгали искры, но теперь уже не только от мерцающих огней. Тяжёлая рука Олпера сомкнулась на запястье Сойера до того, как в голове у него стало ясно.

— Давай. Быстрее. Не заставляй меня браться за розгу. У нас нет времени.

Оцепеневший, с заплетающимися ногами Сойер позволил тащить себя вперёд. Золотистые лучи, казалось, почувствовали их, когда они пробирались мимо, и слегка затрепетали, но потом снова успокоились, продолжая свою тризну над мёртвым телом.

Постепенно туннель стал расширяться. Появился свет. На этот раз в виде большого и бледного круга на стене, как отсвет далёкого маяка. Словно распятая в этом светящемся круге, прижавшись к скале, стояла Клай Форд.

Сойер смотрел на неё и не верил своим глазам. Свет выходил прямо из скалы за её спиной, чуть выше головы. Клай стояла неподвижно, голова была откинута назад, ладони упёрты в стену. И тут вдруг Сойер сообразил, что неподвижность её вызвана тем, что она была как бы парализована. Словно мошка, попавшая в круг света, она не могла из него выбраться. Лишь быстрое дыхание, сияние глаз и блеск белых зубов, показавшихся из-под верхней губы, когда она заговорила, свидетельствовали о том, что она жива. В голосе слышалось нечто безумное.

— Ты не можешь это сделать, — кричала она тени. — У тебя нет на это права. Ты не богиня!

Сойер автоматически повернул голову, следуя за её взглядом. Светящаяся тень в темноте зашевелилась. Нэсс была сверхестественно высокого роста, вся окутана полумраком, сквозь который лицо её посвечивало тускло, как через вуаль. Сколько он не пытался, он не мог разглядеть под вуалью черты её лица и фигуру. Зато голос был чистым, сильным и мелодичным и заключал столько благости, словно это был голос ангела, повествующий о грядущих райских кущах.

— Я стану богиней и очень скоро, — сказала Нэсс. — Но откуда ты меня знаешь, хом? Ты ведь на самом деле хом, а не землянка. Как ты здесь очутилась?

— Я не знаю. Не знаю, — голос Клай дрожал. — Но ты не богиня и не можешь ею стать, пока у тебя нет двуликой маски. Господи, только бы мне вспомнить.

Нэсс неожиданно заговорила на незнакомом языке, полном странных сдвоенных согласных. Слова словно хрустели у неё на губах. Клай издала звук, похожий на рыдание.

— Я не понимаю, что ты говоришь. Я ничего не помню. Кто ты? Почему…

Олпер сделал шаг вперёд, и она замолкла. Краем глаза уловив его движение, она попыталась повернуть голову и не смогла.

— Нэсс, — начал Олпер.

Клай скосила глаза.

— Кто это? Олпер, это вы?

— Спокойно, Клай, — ответил старик. — Если хочешь жить, лучше молчи.

— Разве жизнь хома чего-нибудь стоит? — насмешливо спросила Нэсс. — Даже в глазах другого хома? Но ты мне надоел, старик. Девчонка теперь моя.

— Умоляю, не делай этого, Нэсс, — в голосе Олпера послышалось отчаяние. — Если ты её убьёшь, у меня отберут шахту и у тебя не будет РУДЫ.

— Может быть, ваши мелкие хомьи проблемы для вас и важны, но для меня они не имеют никакого значения.

— Они же найдут её тело, — закричал Олпер, — и обвинят меня в убийстве. Нэсс, не делай этого, прошу тебя.

— Тело? — презрительно спросила Нэсс. — Но оно здесь не останется. Я должна допросить её перед тем, как она умрёт. Она хом. Если бы я только знала это раньше! Но откуда мне было знать? Все вы, людишки, поразительно похожи друг на друга. А она, к тому же, всё время говорила на твоём языке, пока я не собралась её убить. Это, правда, дало ей некоторую отсрочку, по крайней мере до того времени, пока я не узнаю, как она прошла через ворота. Я должна это знать. Правда, я не думаю… впрочем, это не имеет значения. Я знаю весьма надёжное местечко, где можно спокойно допросить этого хома. И уж тогда мне, возможно, вообще не придётся возвращаться в ваш скучный мир. Прощай, старый хом.

Тонкая, гибкая фигура устремилась вперёд. Внезапно из-под вуали обнажилась рука — длинная и изящная. Между указательным и большим пальцами блеснуло что-то ослепительно яркое. В руке у неё было нечто, похожее на небольшой золотой брусок длиной в ладонь. Она сжала его в руке, и из бруска выросли крылья, соединённые в форме буквы V, поразительно похожие на те привидения, что остались позади, в туннеле. От крыльев исходило золотое сияние такой яркости, что резало глаза. Держа брусок над головой, Нэсс подбиралась к Клай. По мере её приближения круг света, в котором находилась девушка, становился всё ярче.

Олпер почти прекратил дышать. Чем ярче сиял брусок в руке Нэсс, тем в больший экстаз он впадал. Собрав остатки сил, он оттолкнул Сойера и бросился на Нэсс, как заворожённый, не в состоянии оторваться от вожделенного объекта.

— Дай его мне, Нэсс, — глухо рыдал он, протягивая вперёд обе руки. — Нэсс, отдай его мне. Ну позволь коснуться его хоть один раз. Нэсс…

Сойер, видя, что старик вытащил руку из того страшного кармана, в котором находился пульт управления, бросился к нему, словно выпущенная из лука стрела. Он и сам не знал, чего хочет, но подсознательно чувствовал, что Нэсс — враг и если он сумеет завладеть золотым бруском, то получит ключ к чему-то необычайно важному.

Всё произошло в течение считанных секунд. Вытянутые руки Сойера сомкнулись вокруг высокой, окутанной вуалью фигуры за мгновение до того, как приблизился Олпер. Под вуалью ощущалось тонкое, изящное тело, твёрдое и сильное, как стальной канат. От неожиданности Сойер вцепился в неё ещё сильнее. Он хотел удержать её одной рукой, а другой выхватить брусок, но это оказалось невозможным. Несс издала пронзительный, звонкий, словно удар гонга крик, в котором странно сливалась музыка и бешеная ярость. Тело её начало раскачиваться и извиваться, словно змеиное. Задыхаясь, ничего не соображая, он всё ещё держал Нэсс, но понимал, что силы его на исходе.

Тут Олпер хрипло крикнул. Что-то сверкающее пронеслось перед лицом Сойера. Олпер тут же схватил это на лету, одновременно ударив Сойера. Сойер ослабил хватку, и Нэсс вырвалась из его рук.

Для Олпера настал момент наивысшего блаженства. Золотой брусок озарил его своим сиянием, и пока он стоял, держа его в руках, он начал преображаться на глазах. Казалось, годы