Испытание Бога - Константин Петрович Черников

Ныне правящий Дом НЕБЕСНОГО ОРЛА был облачён в нежные голубые тона, Дом ВОДНОГО ЗМЕЯ — в тёмно-синие, ОГНЕННОГО ДРАКОНА — в ярко-красные, а ЗЕМНОГО БЫКА — в зелёные. Ану не спроста разделил дома своих детей по стихиям природы. Каждый из Домов был здесь повелителем вверенной ему стихии и владел особой её магией, заключённой в соответствующей Таблице МЕ, дарованной им лично Ану. Над каждым их сектором гордо реяли флаги с золотыми и серебряными изображениями родовых тотемов. Алгар, как и положено было наследнику главы Дома Дракона, занял своё место в самом центре красного сектора. Сейчас он выполнял тут обязанности «главы фракции», ведь его родители, как члены Совета Двенадцати, находился в этот момент на центральной трибуне.

Оба «они» — и товарищ Муратов и принц Алгар — заметно волновались. Ведь для «обоих» это был первый в их жизни Высокий Экур. Предстояли важные события, и как оно тут всё пойдёт было совершенно не ясно.

Остальные аннунаки, не входившие в Великое Семейство, заняли просторную «галёрку», окружавшую центральную трибуну. Здесь всё буквально пестрело от великого множества разноцветных флагов и гербов. Муратов даже не ожидал, что в Шумере обитает столько семейств простых аннунаков. По старинной традиции, все они, вернее — их главы и законные наследники имели право участвовать в Экуре и имели равные права голоса. Всё было готово к началу. И вот — наконец, снова загудели трубы и забили священные барабаны. Главной Хранительнице Тилмуна, в силу её статуса — старейшей Богини Шумера, предоставили право открыть Высокий Экур.

Нинмах, одетая в свои роскошные, праздничные наряды, вышла на середину зала. Вид её был величественен, а её парадные одежды впечатлили всех присутствующих. Поверх длинной туники из льна, вышитой золотыми и серебряными нитями, на ней был надет широкий плащ, сплошь сплетённый из дорогих лазуритовых бус, которые тут ценились наравне с золотом. Ярко блестели крупные золотые серьги в виде ладей и наручные браслеты. Вся она была окутана божественным сиянием и клубами благовоний. Длинные седые волосы были тщательно уложены в форме объёмных полушарий по бокам головы. А на самой голове сверкала корона с двумя золотыми рогами Священного Быка — символа Земли. Нинмах издревле почиталась Богиней-покровительницей самой Земли и её плодородия. Все почтительно смолкли.

— Братья и сёстры! — зазвучал под древними сводами её твёрдый голос, — Все мы сейчас собрались в этом самом священном для всех нас месте на Земле для того чтобы предотвратить непоправимое — ВОЙНУ, — решительно заявила она, — Как вы знаете, многие и многие сары земля Тилмуна была всеобщим достоянием всей нашей цивилизации, самым нейтральным и неприкосновенным местом. Здесь тысячами земных лет хранились и накапливались бесценные знания, опыт и традиции нашей великой расы. Здесь свершались самые главные таинства и заключались нерушимые заветы. Так повелел ещё наш отец — Ану, во времена своего самого первого визита на Землю. Я же была поставлена им сюда, как Великая Хранительница всего этого бесценного сокровища. И здесь, в этом священном месте, я призываю вас сегодня разрешить все наши противоречия мирным путём.

Даже сам Муратов невольно залюбовался необычным зрелищем, которое сам же и транслировал. Это было как повтор любимой передачи. Словно оживала самая древняя история, давно уже забытая и недоступная новым поколениям. Такая — которую невозможно себе даже представить. История ещё допотопных времён, когда люди жили бок о бок с Богами и магическими существами.

Ход Экура был грандиозен, но членов Совета Алгара сейчас мало интересовали торжественные ритуалы и пышные обряды. Гораздо больший интерес вызвали прения, разгоревшиеся на собрании Богов. Они проходили необычайно остро. Особенно активны были Великие. Не стесняясь в выражениях, они предъявляли претензии и бросали упрёки своим конкурентам. Атмосфера Экур быстро накалилась.

Больше всех горячился Мардук, отстаивая своё право на первенство. Новый глава Дома Змея, как всегда, был не сдержан и решительно заявил, что он никогда не смирится с вопиющей несправедливостью по отношению к его клану и уничтожит любого, кто посмеет встать у него на пути, кем бы он ни был. Энлиль от этих слов пришёл в ярость, назвал всех сторонников своего дерзкого племянника бунтовщиками и грозился суровой карой.

— Вы — бунтовщики! Что, осмелели не в меру? Осторожнее, племянничек! — воскликнул он со своего высокого места, — Берегись. Ты осмелился пойти против законного Правителя. Меня поставил сюда сам Ану и только ему решать достоин я власти или нет, стоит ли меня сместить или оставить. Это дело не твоего Ранга.

— Наш Великий Дед, да продлится его правление вечно, слишком далеко, на Нибиру. Ему давно уже нет никакого дела до Земли, — смело крикнул в ответ Мардук, — А здесь мы всё решим и без него. Во благо всех. Я лишь восстанавливаю историческую справедливость.

— Справедливость — это прежде всего закон. А вы с Нергалом его нарушили, — возразила Нинмах, — То есть, получается, что именно во благо всех и во имя справедливости, вы взяли и разрушили город Шурупак? — саркастически спросила она, — А мой неприкосновенный и священный город Тилмун вы захватили тоже во имя справедливости?

— В конце концов, не мы начали этот конфликт, — заявил в ответ Мардук, — Нинурта первым совершил налёт на наши земли. Атака на Шурупак — ответная мера. Тилмун же принадлежит всем нам, а не одной лишь Хранительнице. Ты же, тётушка, сама узурпировала его задолго до меня.

— Я лишь преследовал бунтовщиков, которых вы укрывали, — парировал Наследник престола, — И делал это законно — по приказу Верховного Правителя. Вы же, укрывая преступников, фактически стали соучастниками… А ваш самовольный захват Тилмуна — вообще за гранью! И, клянусь, вы за это ответите!

— Неужели, кузен? А ты ещё не забыл, как твои доблестные войска драпали от моих каменных великанов? — расхохотался Мардук.

Снова поднялся шум и гам. Одни горячо поддержали Нинурту, другие — Мардука. Похоже, у каждого была своя правда, поступиться которой они не желали. Примирение как-то не складывалось. Скорее наоборот — послышались взаимные упрёки, посыпались оскорбления и угрозы — конфликт набирал новые обороты.

— Брат мой, неужели ты не урезонишь своего первенца? — обернулся Верховный Правитель Шумера к Энки, — Он слишком далеко зашёл. Разве ты не видишь — его речи и поступки преступны? Они могут погубить его самого и весь твой Дом. Подумай об этом.

— В чём же мне его урезонить,