Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

Духовлад рассмеялся, и смех его отдавал хохотом безумца.

— А я очень сильно удивлён, что вы повязали беднягу Ратимира, после того, как его столько раз пытались убить мы.

— Откуда такое благородство? — удивился Бессараб, явно игравший теперь первую скрипку в этом небольшом оркестре.

— Тупость мне ваша надоела! — взорвался Духовлад. — Непроходимая тупость и подозрительность. Все вы одинаковые – варвары. Вы только и заслуживаете, что быть нашими рабами. Жаль ничего не вышло с массовым применением вещества, над которым мы так бились. Обратили б вас с громадное стадо баранов и пасли бы да стригли. Идеальное общество для варваров вроде вас. Как же я вас презираю!

— Эк его проняло-то, — усмехнулся Бессараб.

И тут уже «проняло» меня. Не знаю, что это было такое, но я почувствовал как странное, неведомое доселе чувство ледяными когтями вцепилось в меня изнутри. Не знаю, почему на Духовлада оно подействовало раньше и намного сильнее чем на меня, но и мне досталось очень сильно. Как будто изнутри всего меня скрутили в тонкий жгут и отпускать не желают. Каждый вдох и выдох давались с огромными усилиями. И всё же я каким-то чудом справился с этим, размотал чудовищный жгут, в который скрутилось всё внутри меня. А после обмяк на стуле и потерял сознание.

Маркиз Боргеульф наблюдал за тем, что творится в городе прямо под днищем его небесного крейсера, всё ещё украшенного флагом Народного государства. И результатом он остался более чем доволен.

— Похоже, профессор, вы превзошли самого себя, — произнёс он, не отрываясь от оптики. — Воздействие вашей установки ударило не только по молодогвардейцам, но по всем, кто связан с Нижними мирами. Как скоро прошедшие обработку энергиями Нижних миров бойцы будут снова готовы к бою?

— Расчётное время пять минут, — каким-то тусклым голосом ответил профессор Бодень. Он вообще выглядел каким-то погасшим после инцидента около каюты Сигиры. — Но интенсивность излучения моей установки оказалась сильнее, значит, и время на восстановление уйдёт больше. Сколько точно – сказать не могу. У нас просто нет приборов, замеряющих активность энергии Нижних миров.

— Но полное подчинение мне и только мне, вы по-прежнему гарантируете?

— Как только бойцы придут в норму вы можете отдать им приказ через встроенный в установку микрофон, — пожал плечами с отменным равнодушием Бодень.

— Я именно так и сделаю, — кивнул Боргеульф, принимая у Озо эбонитовую трубку, витой шнур от которой уходил куда-то под палубу. В помещение, выделенное под пресловутую установку профессора Боденя. — Я отдам приказ, профессор, и этот приказ запомнится всем.

Тонкие, бескровные губы маркиза Боргеульфа растянулись в улыбке. Профессор Бодень пожалел, что его не застрелили вчера вместе с Сигирой, чьё тело, наверное, уже отправилось в полёт с борта крейсера.

А вокруг них замерли истуканами, поражённые излучением установки матросы и командиры «Народной славы». Неестественно выпрямился капитан крейсера, в креслах застыли вахтенные матросы. Но пройдёт совсем немного времени и они оживут, полностью подчинённые воле одного человека. Того самого, что улыбался сейчас, сидя в адмиральском кресле.

Александр Гедеон

У оружия нет имени

Глава 1

Планета Гефест. Пустыня

Корабль погибал. Поражённые «подсаженным» преследователями вирусом бортовые системы отказывали одна за другой. Мигнув, пропало освещение. Тьму разгоняли лишь мерцающие красные аварийные огни на переборках. Затем настал черёд системы жизнеобеспечения: тихий шелест вентиляции сменился пугающей тишиной. А мгновением позже по натянутым нервам ударил вой аварийной сирены.

Пилоты сотворили чудо, направив гибнущее судно в атмосферу планеты. Теперь оставалось справиться с удержанием от неконтролируемого вращения, чтобы безопасно покинуть обречённый корабль.

Корпус затрясся, словно в дикой скачке по ухабам. Захлопали аварийные переборки, и по отсекам распространился самый страшный в космосе запах – запах горящего пластика.

– Возгорание правого двигателя! – доложил второй пилот.

Его напарник молча кивнул, ни на миг не отрываясь от пульта управления.

– Восемь-пять! – позвал он.

Сидевший за его ложементом солдат-репликант РС-355085 вскинул защищённую глухим шлемом голову, демонстрируя внимание.

– Обеспечить безопасность пассажиров! – приказал пилот. – Усадите их в капсулу и катапультируйтесь. Встречаемся на поверхности.

– Сэр, а как же вы? – Солдат неуверенно взялся за замок, не решаясь оставить командира.

– Мы следом! Выполнять!

– Сэр!

Репликант расстегнул страховочные ремни и, держась за переборку, покинул мостик. Пилоты испытали невольное облегчение. Спокойный, лишённый страха искусственный солдат вызывал бессознательное отторжение у людей.

Сам репликант, с трудом удерживая равновесие на ходящей ходуном палубе, сумел добраться до люка пассажирской палубы.

– Блайз, подъём, – сказал он напарнику, распластанному в ложементе.

– Садж?[328] – Второй репликант поднял голову.

– Приказано эвакуировать пассажиров.

Сержант поймал момент между рывками корпуса и броском преодолел расстояние, отделявшее его от напарника.

– Это я с удовольствием, – рассмеялся тот. – Я же любимец всех девиц этого сектора!

Сержант недовольно поморщился: манера Блайза трепать языком по поводу и без иногда вызывала раздражение.

– Это первые девицы, которых мы с тобой видим, – безжалостно напомнил Блайзу сержант. – Пошли, упакуем в капсулу.

– А как же майор и капитан? – Блайз расстегнул ремни и встал, держась за подголовник.

– Они идут следом. – Сержант хлопнул по сенсору замка каюты.

Блайз пристроился позади, приноравливаясь к качке, и старался не врезаться в сержантскую спину.

Едва люк раскрылся, пассажирки синхронно повернули ко входу одинаковые, будто у самих репликантов, лица. Обе находились в приемлемом состоянии. Надежно зафиксированные ложементами, девушки перенесли болтанку без травм.

– Мэм, – искажённый динамиками шлема голос сержанта звучал абсолютно спокойно.

Репликант будто находился не в отсеке гибнущего корабля, а любовался закатом на парковой аллее.

– Следуйте за нами, мэм. Мы покидаем корабль.

Сержант принялся расстёгивать замки страховочных ремней на ближайшей к нему пассажирке. Бросив взгляд на её обувь, репликант раздосадованно цыкнул. Гражданские туфли на тонком и высоком каблуке были сейчас как раз самым подходящим вариантом для получения сложного перелома ног.

– Извините, мэм. – Сержант в два рывка сдёрнул обувь с ног девушки, безжалостно порвав тонкие ремешки.

Повторив эту процедуру со второй пассажиркой, репликант занялся страховочными ремнями ложементов. Процедура была достаточно сложной – приходилось балансировать на уходящей из-под ног палубе, одной рукой держась за поручень ложемента, а другой – орудовать замками. Справившись с задачей, репликант подловил нужный момент, выдернул пассажирку из кресла и прижал к себе.

Блайз стоял рядом на страховке, держась за переборку, и с любопытством разглядывал девушек. Он как-то пытался расспросить об их роли в операции, но был безжалостно осажен сержантом, сообщившим, что это секретная информация, допуска