Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

Андрей начал с простого резонанса между своим ядром и артефактом. Он направлял волны воли в древние узоры, выжженные на древнем древке и лезвии копья. Каждая линия, каждый изгиб металла, каждая вкраплённая чешуйка, или даже сама основа – кость дракона, сейчас откликались по-своему.

Первые опыты были резкими. То копьё давило слишком сильно – вызывая даже галлюцинации, то вовсе молчало. Только через неделю ему удалось найти нужную ритмику дыхания, при которой воля начинает распространяться не как натиск, а как туман, как невидимый слой давления, проникающий в разум.

– Это не крик. Это присутствие. Как будто ты уже победил, и противник это чувствует. А значит… техника будет называться “Дыхание Копья”.

“Дыхание Копья” он разбил на три стадии, каждая из которых воздействовала на противника всё сильнее.

Первая стадия – Колебание Реальности. С её помощью сила подавления распространяется по полю боя подобно лёгкому сдвигу гравитации. Противники чувствуют беспокойство, теряют концентрацию. Это заставляет их ошибаться, терять ритм.

Вторая стадия – Тень Безмолвия. Пространство вокруг Андрея будто тускнеет, голоса глушатся, движения кажутся запоздалыми. Это уже давление на волю – с этим сталкиваются даже те, кто сильнее по уровню. Слабо подготовленные могут впасть в ступор, ощущая присутствие чего-то… выше их понимания.

Третья стадия – Призыв Судьи. В этот момент копьё поднимается над головой Андрея, и вся его воля проецируется наружу, образуя проекцию духовного острия, будто идущего сквозь саму душу. На этой стадии духовные сущности, призрачные звери, даже проклятые артефакты – преклоняются или рвутся в бегство. Живые разумные, не обладающие мощной защитой духа, могут упасть в обморок, сложить оружие или даже сломаться психологически.

Данную технику он специально записал на особом тканевом свитке, созданном из волокон травы, что росла на вершине одной из магических гор, где располагалась обитель Пяти Пиков Бессмертных. На чехле нарисовал символ копья, перечёркнутый спиралью. Знак воли, не требующей удара. А внизу он дописал:

"Пусть те, кто встанет передо мной, почувствуют… не страх, а смирение. Это не техника разрушения. Это – напоминание, что против моей воли не восстают."

…………..

Через несколько дней, глубоко в горах, севернее долины, когда обыскивал территорию на предмет того, что могло бы привлечь сюда представителей Нефритовой Луны, Андрей набрёл на расселину, из которой тянуло сыростью, гнилью и тёплой, почти липкой духовной энергией. Подошва ботинка хрустнула на камне – и откуда-то из нутра этой горной язвы донёсся тяжёлый, влажный вдох.

Он сразу понял, что внутри явно что-то есть. Что-то большое. Он не знал тогда, что местные называли это место Шепчущими Камнями, и что в их глубинах уже несколько сотен лет гнездится древняя змея, выжившая после уничтожения старой секты, которая использовала этого духовного зверя для охраны своих артефактов. Теперь же, практически полностью одичав, она питалась всеми, кто осмеливался войти на ближайшую к её гнезду территорию.

Так что, когда Андрей вошёл в пещеру, всё вокруг сразу потемнело. Не потому, что стало темно. А именно потому что само пространство “присело” под гнётом враждебной воли. И она была неосознанной, животной, но чудовищной.

А потом она появилась. Словно само горло пещеры раздвинулось, и оттуда выползла она – чудовищная змея, покрытая коркой минерализованной чешуи, с глазами, что горели янтарным светом, и пастью, шириной с арочный проём в крепости. Она не издавала звуков. Она просто двигалась, и это движение ломало дух. Андрей выдернул копьё, уже настроенное на “Дыхание Копья”, и активировал первую стадию.

Это было “Колебание Реальности”. Пол в пещере слегка вибрировал, когда он влил волю в артефакт. Сначала возникло лёгкое искажение, и мерцание воздуха. Камни будто тяжело задышали, а влажный туман пошёл приливными волнами. Змея остановилась. Не от страха. А, скорее всего, именно от непонимания. Андрей же продолжил своё давление, и перешёл ко второй стадии разработанной им техники.

“Тень Безмолвия”. И звук исчез. Всё. Даже дыхание глушилось, будто в кошмаре. Казалось, что даже окружающее их пространство замерло. Тень, отброшенная от змеиного тела, удлинилась, как будто в ней что-то проснулось. Глаза змеи резко расширились, а тело начало извиваться, как будто пытаясь сбросить давление, будто даже своя собственная чешуя ей стала тесна. Парень увидел, как её разум сопротивляется. Как инстинкты борются с волей, что давит извне. Сработало… Ещё немного… Но Андрей… Переоценил себя.

Змея выплюнула туман – выброс концентрированной, зловонной, разъедающей духовной энергии. Он едва успел создать барьер, но даже через него почувствовал, как его собственная кровь закипает. А потом змея метнулась вперёд. Мир вспыхнул, и потемнел. Парень успел только выкинуть копьё и задействовать фазовый отскок – свою защитную технику. Он исчез с места удара, но не раньше, чем её клык разорвал ему плечо и бок. Камни, стены, потолок – всё сотряслось. Судя по всему, этот клык не был ядовитым. Иначе вся его игра была бы быстро закончена.

Он вылетел из пещеры буквально кувырком, ударившись о скалы. Дышать было трудно, из уха текла кровь, плечо онемело. Но он понимал, что если бы остался там хоть на миг дольше… Всё было бы кончено. Так что он исчез, активировав одну из своих пространственных меток. И лишь уже оказавшись в безопасности, на склоне горы, он сплюнул на землю… Сгусток крови. Он проиграл. Техника давления не справилась с таким духовным зверем. А значит, он ещё не был готов к таким столкновениям. Даже не смотря на силу Доу Лин.

Немного отлежавшись, и залечив эликсирами свои раны, он сел у костра, обхватив колени, и долго молчал. А потом записал в свиток свои выводы о том, что техника срабатывает. Но сила воли – лишь один слой. Против зверя нужна не только воля. Нужна резьба, ритм, накопление. И главное… Он забыл о том, что даже воля – это не абсолют. В отличие от инстинкта выживания. И он поклялся, что вернётся туда. Сильнее. С новым уровнем, с новыми техниками. Чтобы не просто подавить. А покорить.

Через пару дней Андрей снял бинты с плеча. Кожа зажила, но под ней появилась тёмная, тугая рубцовая ткань. Вспоминая то, как этот духовный зверь, буквально играючи, разорвал его плоть, парень не чувствовал страха. А только внимательность. И тяжёлое уважение.

“Я пытался давить на волю. Но у зверя не воля. У него – инстинкт. Грубый, древний, не думающий. Не то что у разумных.” – Он мог сломать душу