Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

пытались его остановить. Он вошёл в помещение, где дрожала от боли девочка, связанная слабыми печатями удержания. Как только он переступил порог – комната вспыхнула тенями, а затем замерла.

Он поднял копьё, и провёл древком по воздуху. Вспыхнула печать изгнания. Снова – печать опустошения. И затем – зов Души Света. В воздухе завыли духи. Печати обнажили сущность злобного духа, выдавливая его из плоти ребёнка, как червя из сердца.

Девочка лежала, скрючившись, словно её тело больше не принадлежало себе. Лицо искажено. Изо рта текла кровавая пена. Глаза были застланы пеленой, под которой то и дело проступали теневые очертания чужого лика. Тело её било в мелкой дрожи, а из груди вырывались звуки, больше похожие на шорох ползущих насекомых, чем на дыхание.

Но как только Андрей пересёк порог комнаты, воздух изменился. Он не издал ни слова. Копьё Святого отозвалось низким пульсом, с вибрацией, которую ощущали даже кости под кожей Тёмное пламя – не огонь, а нечто глубинное, начавшее сочиться по древку, вырисовывая на нём символы воли и изгнания. Андрей поднял копьё в обеих руках и вонзил его в центр комнаты, врезав древко в каменный пол, словно устанавливая центр ритуала. Сразу же вспыхнули печати.

Потом он вытянул вперёд левую руку. С кончиков пальцев сорвались тонкие нити света, которые стали вписываться в воздух, вырисовывая круговую схему. Внутренний круг – печать сдерживания… Второй круг – печать отсечения духовных каналов… Третий – печать изгнания… И, наконец, внешний – печать разрушения узла привязки…

Комната словно погрузилась в другую реальность. Стены затрепетали, как в жару. Пол начал покрываться морозным инеем, который потрескивал под тяжестью разливавшейся духовной силы. А затем – внутри девочки что-то всколыхнулось.

Тень раздулась в её теле. Грудь девочки выгнулась так, будто её позвоночник стал тетивой, которую натянул неведомый лучник. Из горла вырвался не крик, а глухой, разлагающийся вой, от которого у стены лопнула зеркальная пластина. Из глаз девочки хлынула смола – густая, чёрная, как сажа из погреба умерших храмов.

– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! – Завопила она чужим голосом. – Я УЖЕ СТАЛА ЧАСТЬЮ ЕЁ!

Андрей не ответил. Он не для этого пришёл сюда. Наоборот, он шагнул ближе, поднял копьё… И остриём прочертил полосу по воздуху. В этот миг печати снова вспыхнули. Над телом девочки возникли семь рун, каждая из которых отражала разные фрагменты воли того, кто пришёл очистить не только тело девочки, но и само это место. Печать истины… Печать отречения… Печать изгнания… Печать узла… Печать очищения… Печать памяти… И последняя – печать рассеяния духовного следа…

И в тот же миг он подключил свою волю. Копьё дрогнуло. Из него вырвался луч, подобный игле из звёздного света, вонзившийся прямо в грудь девочки – не раня её плоть, но пронзая ложную душу. Сквозь неё вырвался силуэт – закрученный, дёрганый, злобный облик, напоминающий обугленного младенца с криками старухи, вырвавшийся из тела ребёнка. Он закрутился в спирали над ней. Пытался наносить удары по печатям… Рвался к Андрею… Кричал… Проклинал… Предлагал силу… Но тут Андрей повернул своё копьё на три четверти, и вся система замкнулась в печати уничтожения.

Вспышка… Беззвучный взрыв света… Тень растаяла, словно её выжгли изнутри. Девочка обмякла. Пелена с её глаз исчезла. На губах выступила тонкая капля крови, но лицо стало обычным, чистым… Детским. А вокруг – тишина. И теперь создавалось такое ощущение, будто всё в этом доме – вновь дышит полной грудью. Андрей поднял своё копьё, и печати одна за другой угасли. Они сделали своё дело.

Как только последняя печать угасла, а копьё Святого дрогнуло в руке, Андрей ещё секунду оставался на месте, затаив дыхание. В комнате пахло паленым ладаном, кровью, и чем-то иным – словно горела сама духовная суть. Он внимательно посмотрел на девочку.

Та теперь лежала без сознания, но ровно дышала. С её лица исчезла мучительная гримаса, кожа обрела человеческий цвет. Под веками уже не блуждали теневые шевеления, а губы, до этого сжаты в судороге, едва заметно улыбались. Её маленькие ладони, прежде сжатые как когти какой-то хищной птицы, теперь безвольно опустились, как у спящего. Андрей опустил взгляд на копьё, всё ещё излучающее остатки силы.

Копьё Святого отреагировало. Оно впитало слабый отблеск изгнанного духа, не душу. Нет… Но остаточное эхо, наподобие того, что остаётся в помещении после смертельной схватки. Это поток злобы, боли, страха, отголосок чужой воли. Словно шрам, этот отпечаток вжёгся в узор древнего оружия, и на нём вспыхнул новый фрагмент рисунка – глаз с вертикальным зрачком, сверкающий серебром и алым. Андрей впервые заметил, что копьё не просто накапливает силу – оно помнит. Каждое столкновение, каждую волю, каждый ритуал – копьё сохраняет это как часть божественного опыта, отпечатывая в себе историю воли своего носителя.

“Оно учится… – понял Андрей. – И оно смотрит.”

Он аккуратно извлёк древко из пола. Камень в этом месте потрескался, но печать уже была отключена, и поднёс копьё к плечу. В это время в комнату ворвались люди. это была семья. Первым был воин с печатью рода Лин на груди, один из старших сыновей, кажется. Его меч был наготове, но, когда он увидел, что девочка жива, а пульс на её горле бился равномерно, то он тут же замер.

– М-моя сестра… – Прохрипел он, – …она… что?

Андрей не ответил. Он просто шагнул в сторону, и позволил семье окружить девочку. Вбежала мать, вся в слезах. Вбежал глава рода Лин, опирающийся на серебряный посох. И когда он понял, что его внучка спасена, то тут же упал на колени.

– Мы… мы не знали… – Выдохнул он. – Господин… Если вы требуете наказания – возьмите меня. Но вы спасли наше дитя…

Андрей поднял голову. Он был в маске Пустого Лика, и шёлковый плащ Святого скрывал фигуру. Но сейчас в его глазах светилась усталость и ледяное спокойствие. Он не требовал поклонов. Он не искал благодарности. Он уничтожал зло. А затем уходил.

– Я не пришёл за кровью. Я пришёл уничтожить то, что секта Нефритовой Луны насаждала здесь с помощью жертвоприношений. – Произнёс он, сдержанно и глухо. – Но если вы ещё раз позволите этим тварям вернуться… Я не буду столь милосерден.

Глава рода кивнул, всё ещё стоя на коленях:

– Мы… клянёмся именем предков. Этим тварям больше не будет места в нашем доме.

Андрей шагнул к окну. Порыв ветра взметнул его плащ. Он снова вскочил на копьё – и, поднявшись в воздух, исчез в небе…

Змея, укрытая