Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

Стихийная фаза… Слияние Плоти и Плетения. Осознав это, он резко сел, ощущая, как мышцы скручиваются под напором силы. На плечах снова проявилась серебристо-чёрная чешуя, по венам пошли токи духовной энергии.

Он сформировал копьё. Но не просто оружие. Он вплёл в него свою кровь, свою суть. Часть своей плоти. И назвал это – “Техника Единого Выдоха”. Копьё не носится в руке. Оно прорастает из тела. Рывок с этим оружием ломает барьеры между пространством и формой. Оружие становится продолжением сущности.

Следующая тень – сражение в чёрной пустыне. Фигура… Человек… Или не совсем человек. В рваных доспехах. На руках – цепи, увитые змеями, под ногами – земля, сожжённая до бела, а против него – не враг, а тьма, что пыталась вырвать сердце. Он не сопротивлялся. Он позволил себе исчезнуть. Стать контуром, зерном, обманом. А потом – вспыхнул как клык, вспорол пустоту, и вырвался наружу.

"Нет техники лучше, чем стать пустым. И выбрать, когда наполниться."

Теперь Андрей знал, что всё это – не игра слов. Это основа новой техники. Он воссоздал её по памяти, усилил пространственным якорем, добавил контурную печать – и получил “Искусство Поглощённой Формы”. Умение исчезнуть с поля зрения на мгновение, раствориться в энергетической плоскости, а затем нанести “невозможный” удар из неожиданного угла. Требует подстройки якорей заранее или невероятной скорости плетений.

А потом случилось нечто иное. Он всё ещё сидел у костра, но внутри… Стоял… Стоял среди огромного зала, где стены были сделаны из костей и гвоздей. Руки, что он видел – были не его. Пальцы – длинные, покрытые не кожей, а пластинами, на запястьях – печати, что держали изнутри.

Он чувствовал, как тот, чьи это были воспоминания, создавал что-то большее, чем технику. По сути, он вышивал саму смерть. Вплетал безумие в структуру магии. И запечатывал в плетения чужую волю, чтобы ломать, подчинять и учить.

“Убей – и сохрани. Сломай – и впиши. Преврати врага в носителя знаний. Так рождаются Учения.”

И тогда Андрей понял, что эта тварь, Падший Бог, писал технику в живых врагах, и потом вытаскивал, вместе с их душами, из них и сами эти техники. По сути, всё это была жутко извращённая библиотека боли. И когда Андрей это понял, что сжал зубы аж до скрежета, а его сердце гулко застучало.

“Нет. Я не повторю это. Но… Я использую структуру. Перепишу. Сломаю изнутри. И заставлю служить по-другому.”

Как итог новый фрагмент стиля он воссоздал на свитке. Уже в своём исполнении. Без боли. Без страха. Только воля. Только плетение. Техника стала сосудом памяти, но не криком страданий – а тренировочной петлёй, в которой можно сохранить бой, а потом перепрожить его ещё раз. И снова. И снова.

Он назвал это “Петля Отражённого Врага”, что позволяет сохранить энергетическую копию сражения, даже погибшего врага, и использовать его как фантом для тренировок или отвлечения. При определённых условиях – даже вытащить и изучить технику, что тот использовал. Только потом он встал. Открыл глаза. И прошептал:

– Ты хочешь меня подчинить, кость. А я превращу тебя в клинок.

Андрей знал, что должен быть осторожен. Каждый раз, когда он вглядывался глубже в память кости, на него смотрело нечто. Личность, распавшаяся на осколки, но до сих пор сохранившая жажду господства. Но он был не слеп. И не подчинён. Он не собирался копировать память Падшего Бога. Он собирался её взломать, разобрать и переплавить. Сделать то, на что не решались ни Архидемоны, ни Святые.

Он не создавал школу – ещё нет. Он создавал блок, грязный раздел, который нельзя было преподавать в храмах или передавать ученикам без риска. Но он был нужен. Потому что в этом мире были враги, которых можно победить только тенью, только злом, обращённым против зла. И он назвал этот раздел – Раздел Искривлённого Искусства или “Осколки Падшего”.

Андрей разделил его на три части, как три слоя бездны.

Первая – Переломы Плоти. Это были техники, заставляющие тело работать вопреки боли и разрушениям. Именно здесь он извлёк "Технику Двойного Разрыва" – удар, при котором волна силы идёт не только во вне, но и внутрь тела, сжигая нервы и активируя скрытые резервуары энергии. Первые, экспериментальные версии чуть не убили его самого.

"Чтобы сокрушить врага – нужно пережить то, что он не сможет." – Эта часть раздела превращала боль в топливо. Позволяла атаковать, даже когда конечности были разбиты. И действовала она по принципу – Воля выше плоти.

Вторым шёл Изгиб Воли. Здесь он встроил техники подавления, в том числе ту самую, что ранее создал – подавляющую животную волю. Но теперь она была переработана. Он назвал это – "Кровоточащая Сфера". Энергетическое плетение, что охватывает противника, высасывая эмоциональные импульсы, подавляя желания, обнажая страхи. Чем слабее разум – тем быстрее он сдается. Чем сильнее – тем опаснее отклик. Именно на этой технике он планировал ловить тех самых злобных духов, не позволяя им разрушить сознание носителей.

Третий – Искажение Плетений. Это был венец. Здесь Андрей попытался переписать сам принцип построения техник. Словно бы плетение шло не по законам стихий или духов, а по деформированным маршрутам, будто рисовалось на рваном холсте.

Из этого родилась "Линия Порчи". Техника, при которой создаётся мнимое слабое плетение – а затем, когда противник взаимодействует с ним, атакует или блокирует, вся скрытая сила вырывается прямо внутрь его меридианов. Эта техника была непорядочной, грязной, почти демонической. Но против тех, кто приносил жертвы и создавал проклятых духов —она была справедлива.

Он понимал, что даже сам он не должен иметь постоянный доступ ко всем техникам. И потому заключил раздел в отдельный свиток, покрыв его плетениями ограничения, использовав силу копья и печати Падшего, чтобы активировать его можно было только при истинной угрозе.

“Тот, кто откроет этот свиток без нужды, пусть станет жертвой своих же страхов.” На крышке свитка он выгравировал знак:《赎罪之骨 · Кость Искупления》

В итоге, сидя у края расщелины, где ветер трепал его волосы, а змея дремала, свернувшись в огромный клубок неподалёку, Андрей смотрел на свиток, и чувствовал, как что-то в нём замолчало. Воля Падшего больше не шептала. Возможно – поняла, что больше не она использует Андрея. А он – её.

Подготовка к испытанию

Туман в низинах ещё не рассеялся, а Андрей уже стоял в самом центре тренировочной арены, раскинувшейся в ущелье, запечатанной десятками слоёв пространственных и защитных печатей. Свиток Искривлённого Искусства лежал