Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

начала меняться прямо у него на глазах. Её глаза стали вертикальными, чёрно-золотыми, как у высших драконов. Шея удлинилась, окрепла, а из спины, ближе к передним отросткам, начали формироваться примитивные крылья – не для полёта, но как источник балансировки в воздухе, и усиления атак.

Конец хвоста затвердел, превратившись в бронебойное острие, испещрённое линиями печатей. Это уже был не просто хвост. А полноценный артефакт, созданный телом зверя. А по всему телу начали пробегать рунические нити, похожие на живые сосуды, по которым текла не кровь – а чистая сила Доу Лин.

Цзяолин ревела беззвучно, сжатая муками перерождения. Но это был не крик боли – это было торжество нового уровня. Новый уровень – Доу Лин, Пятая звезда. Когда метаморфоза завершилась, вся долина содрогнулась от волнового выброса, настолько мощного, что все печати защиты взвыли от перенапряжения. Но удержались. И в центре площадки, покрытой чешуйками, пламенем и дымом, лежала уже не та змея, которую он привёл к себе тогда – выжженную, измученную, умирающую.

Перед ним раскинулась древняя форма, полу-драконья, с изогнутыми, изящно смертоносными движениями. Её тело всё ещё пылало остатками энергии. Она медленно подняла голову, и Андрей увидел в её глазах… разум.

– Ты… изменилась… – Прошептал он. Но Цзяолин не ответила, но в их ментальной связи раздался невербальный импульс, наполненный гордостью, лояльностью и ожиданием. Теперь она не просто зверь. Теперь – полноценный боевой партнёр. Божественная тень, ждущая его приказа. Он чувствовал, как долина гудела. Каждый камень, каждая трещина в скалах, каждая песчинка в почве – всё это вибрировало в резонансе с изливающейся из Цзяолин мощью. Воздух буквально пульсировал от энергии, как натянутая струна арфы, готовая лопнуть.

Но настоящий шторм сейчас был… Внутри него. Стоя у внешнего барьера защитного поля, Андрей тяжело дышал. На первый взгляд казалось, что он просто наблюдает за трансформацией Цзяолин, изучает, оценивает… Но в груди что-то пульсировало, сжималось, растягивалось, словно сердце перестраивалось на новый ритм.

Он уже не пытался контролировать поток энергии, исходящий от змеиной формы Цзяолин. Это было невозможно. Духовная связь, ставшая за время их совместного существования почти абсолютной, превратила её прорыв – в его личное испытание.

Как только чешуя зверя осыпалась, как только рунические сосуды на теле Цзяолин начали сиять, духовная нить между ними раскалилась. Он чувствовал, как каждый её вдох взрывается у него в груди, как каждая вспышка силы словно бьёт по его внутренним меридианам, пробивая закупоренные каналы и заставляя его ядро вибрировать, как колокол под ударами молнии.

– Слишком быстро… – Прошептал он, падая на колени. Но остановиться было уже невозможно. Её волны поднимали за собой и его самого. Словно протаскивая сквозь игольное ушко. Ощущение было… Странным. Словно кто-то взял его духовное тело, обернул лентой из огня, и начал медленно протаскивать сквозь тонкую расщелину – настолько узкую, что даже мысль там с трудом проходила.

Его собственное внутреннее ядро, ещё недавно сиявшее ровным светом, треснуло – не разрушаясь, а раскрываясь, словно скорлупа древнего яйца, внутри которого бурлила сила, давно не принадлежавшая только Андрею.

Его кожа покрылась испариной. Глаза застилала пелена. Кости вибрировали, а кровь… Кровь в жилах начала “петь”. Это было чувство трансформации, сродни смерти – и в то же время воскрешения во имя силы. И крик, сдавленный, животный, вырвался из горла Андрея. И в этот миг, где-то глубоко внутри, его ядро вспыхнуло, как солнце, прорвавшееся через толщи облаков. Волна силы хлынула вверх, превращаясь в столб энергии, пробивший барьеры сознания.

Он ощущал, как чешуя Цзяолин и магические сосуды на её теле отзываются в его собственной плоти. По плечам и спине побежали силуэты чешуек, едва заметных, словно из света и крови. А его боевые плетения, закреплённые в костях и духовных каналах, деформировались, вытягиваясь, становясь изломанными, но более живыми – теперь они двигались сами, как магические змеи, откликаясь на силу.

– Я… теперь тоже не только человек… – Прошептал он. И в этом не было страха. Была только ясность. Теперь он точно знал, что путь, по которому он идёт – ведёт выше. К вершинам, которых не касались даже те, кто называл себя Небесными. А когда он наконец-то смог подняться с земли, вся долина вокруг гудела от отголосков недавнего прорыва. А из центра купола, в отблесках магического жара, медленно, тяжело поднималась Цзяолин. Её глаза встретились с его. Теперь они были равными в уровне, но не в силе. Она – зверь. Он – человек. Но они были единым механизмом.

– Теперь… Начнём следующий виток… – Глухо прошептал он, и печати под его ногами вспыхнули новой конфигурацией…

Пробуждение Нефритового Паука

Где-то далеко, в глубине гор, скрытой слоями камня, магии и времени, происходило нечто, о чём давно никто не знал. Ни звери, ни люди, ни духи. Даже сама земля старалась забыть об этом. Но она не могла. Потому что он всё ещё был здесь.

Это было место, куда не проникал свет, где воздух был густ, как смола, и тишина столь древней, что казалась живой. Здесь не звучали шаги. Не проносился ветер. Не бродили даже низшие духи. Пещеры под Глубинной Гривой – так в старинных манускриптах называли этот подземный лабиринт, когда его ещё пытались картографировать. Теперь же карты исчезли, и память о них выцвела в монастырских хранилищах. Но под толщей камня и времени, в самом чреве земли, спал он.

Монстр, забытый Богами. Нефритовый Паук. Когда-то – погибель долин… Жнец Империй… Проклятие на многих ногах… Теперь – спящий ужас, заточённый не печатями, но голодом. Он был слишком силён, чтобы убить, и слишком опасен, чтобы оставить на воле. Боги, некогда населяющие Поднебесную, загнали его в этот каменный саркофаг не через бой, но изгнание. И повелели миру забыть о его существовании. Но он не забыл. Он ждал. Спал. Голодал.

И вот… Он почувствовал их. Волны новой силы. На окраине его сна – в вихре темноты, в паутине дрожащих теней – вспыхнула новая жизнь. Сила, доселе спящая, вспыхнула ярким пламенем. Почти синхронно проявились два существа, испускающих энергию, столь густую, столь яркую, что её не могли не заметить даже на границе между сном и смертью. Один – человек. Но не обычный. Изломанный, прокалённый силой древней кости, с налётом божественной мутации. Другой – зверь. Молодая змея, но с ядром, пылающим, как сердечник кометы. Духовный зверь, чья сущность звенела на частоте, знакомой даже спящим древним чудовищам. Они были достойны. А значит…