Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

Первый круг печатей вспыхнул – "Липкая Ткань Времени" – пространство замедлилось, и сам паук, войдя в барьер, почувствовал, как его движения стали вязкими, словно он ползёт сквозь застывшее варево пепла и ртути. Он издал шипящий рев, который не был звуком – это было давление, от которого у Андрея треснули сосуды в глазах, даже через печати.

Но даже сейчас Андрей не бросился вперёд, не активировал копьё Святого. Пока нет. Сейчас был именно момент анализа. Он должен увидеть, на что может быть способен этот паук, как он реагирует на замедление, как работает его броня, где скрыты дыхательные щели, какая лапа главная, как он держит центр тяжести.

“Я не смогу победить его напрямую. Но я могу сломать структуру боя. Я могу измотать, ослепить, поймать в сеть… А уже потом ударить.”

Мир вокруг ловушки дрожал. Пространство буквально визжало от напряжения, но это существо двигалось так, словно вся ткань мира – лишь тугая паутина, в которой именно он хозяин. Сейчас у парня почему-то создавалось стойкое впечатление, что этот Нефритовый Паук не торопился. Его огромное, покрытое плотными нефритовыми щитами тело медленно передвигалось вперёд, словно проверяя каждый шаг.

“Он точно разумен…” – Понял Андрей, наблюдая с безопасного расстояния через один из боковых астральных зеркал-наблюдателей.

Паук остановился перед первой из сфер замедления, в которой агонизировали три несчастных зверя. Один рывок – и его передняя лапа пробила барьер, вскрывая пространство, как старую шкуру плода. Печати заискрили, вспыхнули, но не взорвались. Нет. Он… Впитал их силу.

“Он способен поглощать и анализировать печати. Вот почему его боялись даже Боги…”

Следующим движением этот монстр перерезал пространство, и огненная пантера взорвалась, словно бумажная игрушка. Её ядро исчезло – всосано в плотный белёсый нарост на груди чудовища. Именно в этот момент Андрей ощутил, как один из основных контуров первой сетки обороны сгорел. Поток энергии через печатную паутину сгорел до тла, и всё это – всего лишь за одно касание.

Потом паук вытянул лапу – не в воздух, а прямо в магический узел, скрытый в недрах скалы. Он не мог его видеть, но чувствовал – словно узел пахнул на него страхом.

“Ты пожираешь страх? Или память? Или просто силу?”

Следующим движением он опустил всё своё тело на землю, распластавшись, и… раздавил сразу семь вторичных контуров, словно это были жуки под ногой великана.

Осознав этот факт, Андрей не рванулся вперёд, хотя сердце уже стучало в ушах, а шрамы от магических ожогов внутри тела ныли от давления чудовища. Он сделал ровно то, что нужно. Отдал назад команду через печатную сеть, и деактивировал ближайшие барьеры вручную.

“Ты слишком жаден, старый ублюдок. Хочешь всё сразу – иди за мной.”

Из-под земли вспыхнула тонкая линия пространства, по которой Андрей протянул слабый сигнал – "приманка отступает". И Паук, словно чудовище, которое впервые за тысячелетие почувствовало азарт охоты, развернулся всем телом и начал двигаться в погоню. Он не прыгал, не телепортировался —а полз, и каждая лапа впивалась в землю, оставляя за собой запекшиеся борозды с испарением черной энергии.

Андрей уже ждал его у новых ловушек. Тот самый второй круг, на который ушло не меньше месяца подготовки, состоял не просто из замедляющих и сдерживающих печатей, а из трёхслойной структуры подавления. Печати Инверсии Направления, которые отражают импульсы движения противника – заставляя его внезапно терять равновесие или даже ударяться о собственные лапы… Барьеры Осушения, питающиеся собственной жертвой – каждая попытка разорвать их приводит к утечке жизненной силы… И наконец – Ядро Сквозной Раны, спрятанное в центре ущелья, под слоем обычного камня, которое при активации взрывает тонкое магическое острие в каждую уязвимую точку тела врага – но лишь если он задержится внутри более двадцати секунд… Всё это он подготовил ещё до последнего боя со старейшинами секты Нефритовой Луны. И теперь собирался использовать против куда более опасного врага…

“Теперь посмотрим… Что ты выберешь: остановиться и умереть или *попытаться рвануть – и сгореть на барьерах?”

Паук постепенно вошёл в зону. Его лапа мгновенно замедлилась, и он попытался опереться на скалу, но та внезапно превратилась в жидкость, ведь это была иллюзия, активированная в тот же момент, едва монстр вошёл в зону действия ловушки.

Древний монстр потерял равновесие, врезался грудью в землю, и в этот миг активировалась первая печать Инверсии. Поток энергии, что вышел из него для защиты, отразился, и ударил по его же глазам. Паук взревел, не звуком, а давлением, и начал яростно терзать землю, впадая в полу-бешенство… И именно этого Андрей и добивался.

“Вот ты и зашёл в нужную клетку, тварь.”

Но паук уже рвался наружу из замкнутого круга. Он не чувствовал страха, но ярость в его теле набирала обороты, словно древний вулкан, что вот-вот взорвётся. Андрей, стоя на выступе, вглядывался в фигуру гиганта, застрявшего в магическом капкане, и знал. Ещё мгновение – и ловушка начнёт давать сбои.

Он взял в ладони два слитка медной эссенции, вложил их в углубления на особой печати, врезанной в камень под ногами, и прошептал три слова, сжигая дыхание:

“Сквозь плоти – к сердцу.”

Мир замер. А потом взорвался тишиной. Внутри долины загорелся чистый свет, словно десятки тончайших линий, словно нити иглы, сплетённые в сияющую решётку, внезапно пронзили тело паука со всех сторон.

Не просто насквозь – а сквозь щели между щитками, в межсуставные узлы, в его вторичные ядра. Семь острейших ударов – и всё это в один миг. Паук взревел, на этот раз – по-настоящему, его голос взорвал воздух, словно горы треснули, а в скалах зазвенели запретные звуки, которых не должно было существовать в этом мире.

Но Андрей уже действовал дальше. Он ударил костяным клинком по воздуху, раскрыв пространственную расщелину, и протянул через неё волю, зовущую одно единственное существо.

“Цзяолин. Время пришло.”

В ответ мир дрогнул. Пространство изогнулось, и вспышка зелёного пламени вывернулась из портала, выхлестнув на поляну тяжёлое тело перерождённой духовной змеи. Цзяолин, преобразившаяся после линьки, вся пылала. Чешуя, отливающая нефритом и тьмой, подрагивала от напряжения, а глаза горели разумом и жаждой схватки.

Она взвилась в воздух, петлёй облетела окружённого печатями Паука, и ударила хвостом – не по телу, а по одной из линий подавления, в момент, когда Андрей повторно активировал подконтур энергетического замыкания. Паук впервые вздрогнул,