Фантастика 2025-25 - Юлия Владиславовна Евдокимова

агент был одинок, что неудивительно при его работе. — Нужно найти и забрать книги. Да, все. Если их окажется слишком много, то ту, которую читали чаще остальных. Это всё. Встретимся в замке, когда ваш человек вернётся.

Отключившись, я аккуратно сложил листки так же, как они были до этого (способ мог служить ключом), и откинулся на мягкую спинку сиденья. Послание я передам Свечкину — пусть шифровальный отдел работает. А меня ждало этой ночью очень важное дело. Возможно, самое важное из всех.

Глава 11

Однако заняться им сразу не получилось: около десяти слуга робко постучал в дверь лаборатории и должил, что в замок прибыла Василиса Петрова.

— Прикажете впустить? — спросил он.

Видимо, аль-гуль явилась, чтобы передать мнение Магариба-Д’Алои о соблюдении мною договорённостей. И едва ли король доволен сроками, которые я озвучил.

— Да, проводи в кабинет, — ответил я. — Пусть охрана будет наготове.

Стянув защитный комбинезон, я отправился туда же. Петрова ждала, сидя в кресле напротив стола.

— Добрый вечер, Ваше Сиятельство, — проговорила она, оборачиваясь, когда я вошёл. — Простите, что так поздно.

— Ничего, я ещё не ложился. Чем могу помочь?

— Если у вас нет черепа, то, боюсь, ничем.

Я опустился в кресло, глядя на собеседницу. Если не знать, что это чудовище-людоед, прикрывшееся маскировочной магией, то можно влюбиться: тонкие и правильные черты лица, большие голубые глаза, полные губы, вьющиеся волосы цвета меди, выдающаяся грудь, стройные ножки. Откуда, интересно, аль-гули знают, что нравится людям?

— Зачем же вы пришли? — спросил я.

— Его Величество недоволен вашим ответом. Мне велено передать это вам.

— Я и сам огорчён, что дело затягивается, но артефакт хранится в Запретном городе и тщательно охраняется.

— Но вы знали это с самого начала, — качнула рыжей головой Петрова. — И согласились на сделку.

— Но сроки обговорены не были.

— Это не значит, что вы можете пользоваться обещанием Его Величества не нападать на ваши земли вечно. Магариб-Д’Алои не дурак.

— В этом я не сомневаюсь.

— Начинает складываться впечатление, что да.

— Уверяю, это не так. И вот, что я подумал: ваши агенты ведь наверняка успели составить план Запретного города. На их месте я бы непременно об этом позаботился.

Петрова помолчала, глядя на меня холодными, как сапфиры, глазами.

— Мне это не известно, — ответила она, наконец. — Но я понимаю смысл вопроса. Если у вас будет план, это ускорит дело?

— Безусловно.

— Допустим, вы получите то, что просите. Я не говорю, что план существует — заметьте. Но если он есть и окажется в ваших руках, какие сроки потребуются, чтобы добыть череп Раума?

— Не больше месяца.

Моя собеседница удивлённо подняла тонкие, изящные брови.

— Вы уверены? Я могу озвучить это Его Величеству?

— Вполне. Если план достаточно подробный.

— Нужно ли говорить, что в случае обмана все договорённости будут аннулированы?

— Не нужно. Я понимаю. Дайте мне план Запретного города, и я либо принесу вам череп, либо можете отправить в мой удел орду.

— Хорошо. Я передам Его Величеству ваши слова, маркиз.

— Буду ждать новой встречи. С нетерпением.

Пронаблюдав в окно за тем, как Петрова садится в машину и уезжает, я вызвал Марту и велел собрать всех Падших, кроме Есении.

— В трофейном зале. Думаю, там хватит места на всех.

— Слушаюсь, Ваше Сиятельство. Дайте мне несколько минут.

Долго ждать не пришлось. Девушки собрались оперативно, Марта и Аглая построили их в шеренгу. Я обвёл их взглядом. Предстояло толкнуть речь, а в них я не мастак. Не приходилось практиковаться. Так что всё, что хотел сказать, я постарался уложить всего в несколько фраз.

— Вы уже давно мне служите, и служите верно. Вас приняли в вассалы рода. Вы поклялись в преданности. И у меня не было повода усомниться в вас. Однако сейчас наступил момент, когда даже этого мало. На ваших лицах до сих пор татуировки, напоминающие о прошлом, когда вы принадлежали Лиловому клану. Я же жду, что самые преданные мои воины будут только моими. И исполнят любой мой приказ, не сомневаясь и не задумываясь. Поэтому сейчас я обращаюсь к вам с вопросом: кто готов отречься от прошлого и уверен, что сможет сделать всё, о чём бы я ни попросил, без колебаний и сожаления? Подумайте, прежде, чем ответить. Будьте честны не только со мной, но и с собой. Потому что по отношению к тому, кто меня подведёт, я буду безжалостен.

Повисла пауза. Некоторые девушки выглядели растерянными. Они не совсем понимали, к чему я веду.

— Я готова! — проговорила вдруг Марта, делая шаг вперёд.

— И я, — поспешно сказала стоявшая рядом с ней Падшая по имени Ольга.

— Я тоже, — выступила из ряда Аглая.

В общем, все амазонки одна за другой изъявили готовность отказаться от памяти о Лиловом клане и стать моим оружием. Хладнокровным и не знающим сомнений. Ну, посмотрим, удастся ли им это на деле. Если что, придётся провести отсев, так сказать. Насчёт безжалостности к тем, кто меня подведёт, я не шутил. Условия сделки были озвучены, и, если кто-то переоценил свои силы, это его проблема.

— В таком случае вам придётся принести ещё одну клятву, — сказал я, обводя девушек взглядом. — Она совсем короткая. Марта, ты первая, — я протянул ей листок, на котором было написано несколько фраз.

Падшая пробежала его глазами, кашлянула и заговорила:

— Я убивала, я убиваю, я буду убивать. Во имя своего господина и его рода, и никогда не усомнюсь в его слове и не дрогну, и, если прикажет мне что совершить, то совершу. Всё, что услышу или увижу, сохраню в тайне.

Она подняла на меня взгляд. Я кивнул и сделал знак передать листок следующей. Через пару минут с формальностями было покончено.

— Рассчитываю, что вы избавитесь от татуировок в ближайшее время, — сказал я, забрав у последней амазонки бумажку с клятвой. — Сейчас свободны все, кроме Марты и Аглаи.

Когда остальные Падшие покинули трофейный зал, разойдясь по своим постам, я сказал:

— Сейчас мне нужно поработать в лаборатории. Предстоит один опасный эксперимент. Вы ждите снаружи. Если… если всё пойдёт не по плану, действуйте… как сочтёте правильным.

Девушки переглянулись.

— Простите, Ваше Сиятельство, — сказал Марта. — Мы не понимаем.

—