Запорожье -1. Провал - Безбашенный

их рост и силу, но в остальном довольно точными подобиями мечей, уже выданными школьной столярной мастерской. Пока ещё без системы, больше играют, чем реально тренируются, да и не хватает ещё этих деревянных мечей на всех, но Зозуля, проходя мимо, остановился, понаблюдал, да кое-какие сабельные удары и защиты от них им показал, а Стемид этот из туземцев, чуть было дружинником не ставший, и показывает им приёмы фехтования на мечах, и объясняет. И не беда, что понимает его пацанва лишь с пятого на десятое — он ведь и руками показывает, так что общий смысл понять можно. Он и сам невольно заинтересовался, когда парень разжёвывал мальчишкам, почему, если удар на меч принимать приходится, так только на ту часть клинка, которая ближе к рукояти, ни в коем случае не на дальнюю. В прежней жизни старлей никогда такими тонкостями и не интересовался. Только сейчас и узнал впервые в жизни, что не по всей длине клинок меча или сабли затачивается, а только дальняя от рукояти часть, которую поэтому и берегут от ударов, а у рукояти клинок остаётся тупым, и как раз на эту часть принимаются удары.

Дико, да парадоксально всё это выглядит на поверхностный взгляд. Оружие-то их анклаву для чего вообще нужно? Чтобы самостийность свою от любых дикарей в этом мире отстоять. А смысл самостийности в чём? Ну, во-первых, конечно, чтобы не обижали всякие окрестные хулиганы, но во-вторых, и это главное — чтобы цивилизацию в городке привычную современную по возможности восстановить и жить как белые люди, а не как все эти окрестные дикари. Так в числе прочих благ цивилизации — быть и вооружёнными нормальным цивилизованным оружием, а не этим дикарским. Но и не тем, которое у них сейчас, к нему патроны кончатся, а каким-то другим, которого у них покуда ещё и нет. Но чтобы сохранить самостийность до его появления, надо растянуть имеющийся боезапас, а для этого — овладеть и вот этим дикарским. Парадокс? Но жизнь — вообще парадоксальная штука. Каких-то десять дней назад в том прежнем мире они с напарником воевали против самостийной Хохляндии. А сейчас, вот в этом, именно её мелкий огрызок — и есть вся их современная цивилизация, самостийность которой они теперь защищают от дикарей бок о бок с недавним противником…

19. Коммуникации и электрификация

Следующий день, условное 28 мая.

— А здесь фасады домов выступали из общей линии, и ширина проспекта между фасадами нашего сто девяносто третьего и ихнего двести тридцать четвёртого не сорок, а только тридцать пять метров, — просветил Михалыч, — Ну и линия обрыва не по их фасаду, а по тротуару и неровная. Где-то на два метра до их фасада не доходит, а где-то и на пять. В общем, метров тридцать каждой трубы мы из-под проспекта выковырнем в магистрали, и таких межквартальных районных магистралей нам досталось две. Ещё от десятого дома к сто восемьдесят седьмому и девятнадцатому да от четырнадцатого к стадиону — это ещё где-то метров двадцать суммарно. Вот, два по тридцать, да двадцать — восемьдесят метров каждой трубы мы можем отчекрыжить от оборванных тупиков.

— И из этих труб вы хотите сделать водяные колёса? — спросил Семеренко.

— Мы не знаем, в каком они состоянии, и какая их часть ещё на что-то годна, — уточнил Науменко, — Но больше водяные колёса делать не из чего.

— Добрая половина, скорее всего, в состоянии нестояния, — съязвил сантехник, — Последние десять лет точно не менялись. И прежний Толян Куртиев хапуга был ещё тот, все ремонтные деньги пораспиливал, а эта Регина Харченко, которая с апреля, хоть и за ремонты на словах — чья ставленница? Нашего областного головы Фёдорова. А у него — какие ремонты коммуникаций, когда на фортификацию денег не хватает? Всё для фронта, млять, всё для победы. Вот такие все наши последние городские головы. И не удивлюсь, если две трети этих труб окажутся полугнилыми. Так учтите, самые лучшие в запас надо оставить. Наши прогниют — на что менять будем?

— Да, это точно, — мрачно подтвердил геолог, — Наши внутренние коммуникации вряд ли в лучшем состоянии, и новых труб нам взять негде, так что лучшие — в ремонтный запас, а все наши поделки придётся выкраивать из оставшегося полугнилого говна. Сейчас мы говорим о самых больших трубах, канализационных.

— А наши — двести пятьдесят миллиметров, — конкретизировал Михалыч, — Это и по документации, и по факту. Когда дорыли "динозавром" траншеи до обрывов — именно этот размер и есть. А что на выходе, то и везде между домами и кварталами. Как обрежем лишние со входа и боков, да заглушим срезы — вот, считайте, метров восемьдесят получим этой трубы. Треть, метров двадцать пять самой лучшей, надо оставить в запас. Остаётся на вашу электрификацию примерно пятьдесят пять метров, а уж сколько из них ещё сгодится на ваш ДнепроГЭС — хрен их знает. А водопроводные трубы между кварталами у нас ещё меньше — двести миллиметров. А чего вы хотели, граждане начальнички? Застройка у нас старая, малоэтажная, а по застройке и коммуникации. Радуйтесь тому, что есть.

— Понял, — кивнул майор, — Ладно, чтобы зря не расстраиваться, сосредоточимся на хорошей стороне — с отрытием этих траншей выходные стоки нашей канализации у нас восстановлены. Полдела, получается, с канализацией сделано?

— Во-первых, меньше четверти, — возразил сантехник, — Траншеи эти провести в мягком грунте "динозавром" — это разве труд? Труд будет, когда и на проспекте дорожное покрытие начнём раскурочивать. Ага, вот все эти тридцать метров в двух местах. Вот там мы точно загребёмся. А во-вторых — млять, поубивал бы грёбаных уродов!

— Это кого конкретно?

— Знал бы, кого конкретно — собственноручно и поубивал бы на хрен! Всем же объявили в первый же день, что ссать и срать теперь — только на улице! Так нет же, когда вскрыли стоки, так и свежее говно потекло! Какие-то падлы так и продолжали в унитазы ссать и срать! Лень жопу оторвать, да на улицу выйти! Ну что за народ, млять!

— Ну так сами же первыми свой вонизм и нюхают, — хмыкнул Семеренко, — Ещё же и дристуны у нас есть вроде семейки Бланков, которых если приспичит, хрен до толчка на улице добегут, — все трое рассмеялись, — И кстати, Остап Андреич, что у нас получается с нормальной родниковой водой? А то ведь если эту речную не кипятить, так все дристать с неё скоро начнём.

— Выше наших основных кварталов нам