Mondhexe - inverse101

зал был украшен с еще большей помпой, чем обычно. Четыре стола ломились от еды, появились дополнительные места для делегаций.

Рин заняла свое место, наблюдая за динамикой.

Французы жались к столам Рейвенкло, выглядя так, словно их заставили сидеть в хлеву. Дурмстранг, во главе с Виктором Крамом и Игорем Каркаровым, оккупировал стол Слизерина. Малфой сиял, как золотой галеон, пытаясь завязать разговор с Крамом.

Ужин прошел в атмосфере международного обмена сплетнями и взглядами. Но главное блюдо подали в конце.

Дамблдор встал. Зал затих.

— Момент, которого мы все ждали, настал, — объявил он. — Турнир Трёх Волшебников официально открыт.

По его знаку Филч внес в зал деревянный ларец, инкрустированный драгоценными камнями (Рин мгновенно оценила их стоимость — не меньше тысячи фунтов только за камни, но огранка была варварской).

Дамблдор коснулся ларца палочкой. Крышка откинулась.

Внутри стоял Кубок.

Грубый, деревянный, ничем не примечательный кубок. Но он был до краев наполнен пляшущим бело-голубым пламенем.

Кубок Огня.

Рин прищурилась, активируя магическое зрение.

«Артефакт класса "Контрактор"», — классифицировала она. — «Он не просто выбирает имена. Он связывает душу участника обязательством».

Это было серьезно. В мире магов Geis (Обет) — это не шутка. Нарушение магического контракта такого уровня ведет к откату, который может лишить магии или жизни.

— Желающие участвовать должны написать свое имя и школу на пергаменте и бросить его в Кубок, — объяснил Дамблдор. — У вас есть двадцать четыре часа. Завтра вечером, в Хэллоуин, кубок выбросит имена чемпионов.

Он сделал паузу, и его лицо стало суровым.

— Но, как вы знаете, в этом году введены ограничения.

Директор спустился с помоста. Он достал палочку и провел ею в воздухе, очерчивая круг вокруг ларца с Кубком.

В воздухе повисла тонкая, золотая линия.

— Возрастная черта, — объявил он. — Никто моложе семнадцати лет не сможет пересечь эту линию.

Рин наблюдала за процессом с профессиональным интересом.

«Барьер-фильтр», — проанализировала она. — «Условие пропуска: хронологический возраст субъекта. Бинарная логика: «да/нет». Просто, надежно, эффективно. Попытка обмануть его зельем старения не сработает, так как барьер считывает временную метку души, а не биологический возраст тела».

Студенты загомонили. Многие, кому не исполнилось семнадцать, выглядели разочарованными. Близнецы Уизли перешептывались с видом заговорщиков.

— И помните, — добавил Дамблдор. — Бросая имя в кубок, вы заключаете магический контракт. Пути назад не будет.

Пир закончился. Студенты разошлись по спальням, но Рин знала: ночь будет долгой.

Она не пошла к себе. Вместо этого она направилась в вестибюль, где стоял Кубок.

Ей было интересно.

Это был не просто научный интерес. Это было желание увидеть, как работает древний механизм выбора. И, возможно, немного садистского удовольствия от наблюдения за тем, как идиоты будут пытаться обмануть систему, созданную величайшим магом столетия.

Рин нашла удобную нишу в тени лестницы.

— Begrenztes Feld, — шепнула она.

Граничный барьер сокрытия присутствия развернулся вокруг неё. Свет преломлялся, огибая её фигуру. Звуки её дыхания гасли внутри сферы. Она стала невидимой и неслышимой для любого, кто не будет целенаправленно сканировать этот угол мощной магией.

Она прислонилась спиной к холодному камню и стала ждать.

Кубок Огня горел ровным голубым пламенем, освещая пустой холл.

Прошло полчаса. Час.

В вестибюле начали появляться первые смельчаки. В основном это были старшекурсники, которым уже исполнилось семнадцать. Они подходили к черте, гордо переступали её, бросали пергамент и уходили, сияя от собственной значимости.

— Скучно, — зевнула Рин. — Статистика.

Но потом появились они.

Фред и Джордж Уизли.

Они крались, хихикая, держа в руках флаконы с какой-то жидкостью.

«Зелье старения», — безошибочно определила Рин.

Близнецы остановились у черты.

— Готов? — спросил Фред.

— Готов, — ответил Джордж.

— До дна!

Они выпили зелье. Переглянулись.

— Сработало! — воскликнул Фред.

Они шагнули через золотую линию.

Рин подалась вперед, ожидая развязки.

На долю секунды показалось, что у них получилось. Они стояли внутри круга. Джордж уже занес руку с пергаментом над огнем…

Ш-ш-ш-пух!

Звук был похож на удар хлыста.

Невидимая сила подхватила обоих близнецов и швырнула их назад. Они пролетели метра три по воздуху и с грохотом приземлились на холодный каменный пол.

Но это было не всё.

Раздался громкий хлопок, и оба близнеца схватились за лица.

У обоих выросли длинные, седые бороды. Густые, до пояса, как у самого директора.

— Моя борода! — взвыл Фред, ощупывая лицо.

— Твоя борода? Посмотри на мою! — ответил Джордж.

Они посмотрели друг на друга и начали хохотать.

Рин, стоящая в своей невидимой ложе, прижала руку ко рту, чтобы не рассмеяться вслух.

«Комедия, лучше не придумаешь», — подумала она.

Близнецы, всё ещё смеясь и путаясь в бородах, поплелись в больничное крыло.

Шоу продолжалось.

Пришли студенты Дурмстранга. Виктор Крам.

Он двигался иначе. Никаких шуток. Никакой бравады. Он подошел к черте, переступил её уверенным шагом воина. Бросил пергамент в огонь. Кубок принял жертву, полыхнув красным.

Крам кивнул своим товарищам и ушел.

«Дисциплина», — одобрила Рин. — «Этот парень знает, что делает. Он пришел побеждать, а не играть».

Время шло. Вестибулярные часы пробили полночь. Поток желающих иссяк.

«Оно и логично, желающих нарушать комендантский час при кураторе-параноике исчезающе мало. Хотя, иностранцы могут и загулять», — подумала она.

Рин уже собиралась снимать барьер и уходить спать, решив, что развлечений на сегодня достаточно, когда услышала звук.

Тум-цок. Тум-цок.

Характерный, ни с чем не сравнимый звук деревянного протеза по камню.

Рин замерла.

Из тени коридора вышла фигура.

Аластор Муди.

Куратор безопасности выглядел так же скверно, как и всегда. Его магический глаз вращался, сканируя каждый дюйм пространства.

Рин напряглась, усилив маскировку. Если кто и мог её заметить, так это он. Артефакт в его глазнице видел сквозь мантии-невидимки. Увидит ли он сквозь граничный барьер?

Муди остановился в центре холла. Он был один. Студентов рядом не было.

Его глаз метнулся в сторону лестницы, потом к дверям Большого зала. Затем он скользнул по нише, где стояла Рин.

Рин задержала дыхание, полностью остановив циркуляцию праны, чтобы слиться с фоном.

Глаз задержался на секунду… и двинулся дальше.

«Пронесло», — выдохнула она мысленно. — «Либо барьер слишком качественный для его кода».

Муди подошел к Кубку Огня.

Он не пересекал линию. Он остановился вплотную к ней.

Рин внимательно следила за каждым его движением. Что он делает? Проверяет безопасность? Ищет следы взлома?

Муди огляделся еще раз. Убедившись (ошибочно), что он один, он достал палочку-дубинку.

Он начал делать пассы над Кубком.

Это были не сканирующие чары.

Движения были сложными, ломаными. Он словно выплетал узор в воздухе.

Рин почувствовала всплеск магии. Тонкий, ментальный импульс, направленный прямо в ядро артефакта.

«Что он делает? Проверяет защиту?» — размышляла Рин.

Муди продолжал что-то