Ларс. Первые шаги - Еретические записки

не оказалось, разумный передо мной просто умел логически думать. А то, что Татуин был огромной деревней, было мне хорошо известно — все местные старожилы хорошо знали друг друга, многие на протяжение поколений. Надо не забывать, что передо мной всё же новый, но реальный и внутренне связанный мир, не всё в котором объясняется заговорами. Если уж в таком простом моменте я увидел подвох, не подумав перед этим, то дальше могут быть ещё большие проблемы. Хотя никогда не считал отца и сына Скайуокеров внешне похожими, да и взгляд в зеркало говорит о том, что я далек от того пацана, что играл будущего Дарта Вейдера в первом эпизоде.

— Знаешь, когда Уотто узнал, что тебя привезли к Ларсам, он напился какой-то своей тойдорианской дряни и кричал, насколько вы, Скайуокеры, все у него в печенках сидите и никак не отпустите — твой отец, твой дед, теперь ты. Он был уверен, что ты абсолютно так же будешь ему досаждать, я так и не понял почему, но он ругался на джедаев. И вот я вижу тебя, уже оценивающего свуп, несложными манипуляциями преобразовывающийся в гоночный под, — продолжал делиться историями У. Вальд, — уверен, и ты им воспользуешься.

Отвлеченный предложением гонщика погонять на смертельных гонках, я чуть не упустил главное, в пространном монологическом рассказе, прошедшее как бы «само собой» среди множества другой информации, не вписывающейся в то, что не вписывалось в том, что я знал о истории Скайуокеров.

— Ты сказал мой дед? Отец отца?

— Конечно, — засмеялся собеседник, — твою мать я никогда не знал. Или ты думал, что твоего отца заделала джедайская Сила?

Вообще-то я так и думал, тупое ты пресмыкающееся, это же Скайуокер. Какие я только теории не читал конечно о том, кто был отцом первого Скайуокера — круг лиц был широк, от Палпатина и Дарта Плэгаса до целестийца Отца, успешно самоубившегося в результате действий Энакина же Скайуокера во время Войн Клонов. Там, кажется, как раз Квай-Гон свидетелем был, но не уверен, что стоит расспрашивать его об этой части его посмертия, по крайней мере пока. Это, не считая всяких экзотических вариантов, не имевших особых обоснований. И вот, выясняется, что об деде Люка знает даже У. Вальд, его мелкий друг детства, бывший рабом Уотто.

— Расскажи о нём, пожалуйста, — попросил я родианца, сдержав порыв придушить его Силой. Я так, конечно, ещё не умею, но всегда стоит учиться быть лучше…

— Так я и не знаю ничего, кроме его наличия, — вскинул руки он, — даже имени. Уотто пару раз проговаривался, что с Энакином не всё так просто, и да Гардулла не отдала бы мальчишку с такими навыками просто так какому-то старьёвщику.

— И всё же? — надавил я на приятеля детства Энакина, который оказывается был свидетелем множества событий, которые мне интересны. Сила подсказывала, что он недоговаривает что-то важное.

— Ладно-ладно, подожди. Уотто боялся чего-то после того, как проиграл Энакина, и быстро продал Шми, постаравшись забыть о всём произошедшем. Я стал работать в лавке вместо твоего отца. Как-то он напился своей дряни, которая пахнет как охладительная жидкость, и бормотал, что он не при делах и во всём виноваты джедаи и это внутренняя их разборка. А потом прилетел этот странный мужик, человек в возрасте, высокий и седой. Я его лица не видел, сразу забился под прилавок от страха, когда он ворвался в лавку. Он избил Уотто, очень сильно. Я не видел процесс, но у него были переломаны кости и его, кажется, били электричеством. Я услышал, как незнакомец кричит на Уотто, спрашивая, как он мог отдать его сына, раньше, чем надо было, а потом потерял сознание от страха.

Скиппи объехал У. Вальда, пробибикав на бинарном что-то о том, что полностью поддерживает незнакомца, и такого плохого разумного как Уотто стоило бы вообще убить, за его отношение к дроидам, за что получил мой осуждающий взгляд. Нет, мне было не жалко старого тойдарианца, но источником информации он был важным. Надо будет к нему заглянуть, чуть позже, узнать побольше информации о предполагаемом деде. Слишком уж это было интересно, и Сила подсказывала, что важно.

— Ужасы какие на этой планете, — похлопал я продавца по той части плеча, до которой смог дотянуться, — сочувствую тому, что тебе удалось пережить. А как, кстати ты переоборудовал свуп в гоночный под? Эти ускорители надо куда-то подсоединить?

— А, смотри, — улыбнулся Чемпион Жестоких гонок, возвращаясь к любимому вопросу, — вот здесь и здесь, надо зафиксировать, и связать…

Сторговались мы на девяти сотнях хаттских пеггатов, что по нынешним меркам было равно примерно 1400 имперских кредитов — несмотря на формальное уничтожение хаттского государства, его институты жили, а валюта до сих пор считалась более стабильной, чем кредит Галактической Империи, который хоть и был доминирующей валютой в Небесной реке, не очень уважался во Внешнем Кольце, где главными валютами до сих пор были пеггаты, а после них спайс. Сбил я у У. Вальда совсем немного, вообще-то подержанный Ветерок-G и стоил тысячу пеггатов, или полторы тысячи кредитов, но зато родианец отдал мне вместе с свупом репульсорный прицеп, на который я погрузил всё, что превращало свуп в гоночный под и Скиппи, после чего тепло попрощался с У. Вальдом, кажется решившим выкупить свою родианку прямо сегодня, пообещал обратиться к нему за советом, если решу стать гонщиком как отец и поспешил назад на ферму Ларсов, пока не стало темно. Оуэн, конечно, уже выдал мне старенький бластерный пистолет Е-9, но экспериментировать в бою с тускенами почему-то не хотелось. Дорога не была особо далека — построенный вокруг космопорта Мос-Эспа располагался недалеко от Анкорхеда, от которого было уже рукой подать до фермы Ларсов. Скиппи из прицепа весело пиликал о том, какой был великий человек мой биологический дед, раз избил паршивца Уотто, на которого у шарда считающего себя дроидом явно была обида. Перекидываясь фразами с ним, мы и проехали большую часть пути, на фоне двух садящихся солнц Татуина — зрелище красивое, скажу я вам не кривя душой.

Анкорхед проехал быстро, стараясь успеть домой до того, как второе солнце не сядет окончательно. Сила не предупреждала о чём-то плохом, Скип бибикал о том, что в Громилу можно установить целый арсенал для убийств, когда мы наконец его починим, а я сам думал о том, что пора начинать строить большие планы