Попаданец в Дракона 9 - Владислав Андреевич Бобков

искренне ненавидел Аргалора, но при всей своей ненависти он не мог не восхититься непоколебимостью принципов этого ублюдка. Как же Цербас хотел точно так же послать эту высокомерную дрянь, но он не осмеливался, ведь кроме него самого в «игре» были задействованы интересы и других игроков, вроде того же Широ Змея или Найта.

— Какие громкие слова от той, кто из себя ничего не представляет, — насмешливо протянул Аргалор, чеканя каждое слово, чтобы все они отпечатались в памяти драконицы. — Твой отец заслужил право на уважение и почитание, но ты? Бесполезная пигаска, трясущая богатством своего отца. Что ты без него?

— Жалкий негодяй! Я давала тебе шанс возвыситься и выбраться из этой ямы, чтобы увидеть большой мир! Но ты, в своём скудоумии, так и не понял этого, наплевав на мои добрые намерения! — ложь и правда извергались из пасти Фелендрис столь плотно, что она наконец-то и впрямь начала напоминать синего дракона. — Дедушка, пожалуйста, заставь заплатить этого наглеца! Ты слышал, что он сказал обо мне⁈

Все зрители вновь резко напряглись, когда Богатая использовала столь сокрушительный козырь, как прадедушку титанического дракона.

Чтобы понимать весь масштаб и абсурд ситуации, это равносильно приказу начать на Земле полномасштабную ядерную войну с использованием тысяч ядерных боеголовок из-за глупого спора двух детей. Даже хуже, ведь у Казрекса были силы не просто стереть жизнь на целой планете, а расколоть само небесное тело на куски.

Но следующие слова прадеда заставили Фелендрис потерять дар речи.

— Прости, внучка, но я не могу, — Казрекс печально развёл лапы, и на его морде появилось извиняющее выражение, что, учитывая его размер, выглядело очень сюрреалистично. — Твой оппонент тоже правнук титанического дракона, и если я вмешаюсь, то есть риск, что в ответ пострадаешь уже ты. Поэтому, как бы мне не хотелось наказать его за грязный язык, я вынужден сдерживаться.

«Твои уста лживы настолько, что даже политики Земли уважительно склонили головы!» — мысленно выразил Аргалор своё мнение о «беспомощности» титанического дракона: «Разве десяток минут назад ты не говорил мне, что пришибешь меня и через пару сотен лет помиришься с Ульдрадом⁈»

Вот только Фелендрис не было при том разговоре, так что она не могла использовать этот аргумент. Кроме того, зная своего деда, как она могла не понимать его паскудный характер? Если Казрекс что-то решил, то его никак нельзя было сдвинуть!

— Плевать! — горящие гневом серебристо белые глаза Фелендрис остановились на Аргалоре, пока она решительно двинулась прямо к нему. Защитные артефакты мерцали зловещим светом, словно намекая на исход этого поединка. — Я сама втопчу его в прах, дедушка! Я слышала, ты осмелился сражаться с древним драконом, но так его и не победил? Так сюрприз, древние драконы бессильны против меня!

— Против тебя, да? — ухмыльнулся Аргалор, пока вокруг его меняющегося под влиянием Эви тела образовывался огненный доспех и плащ. Острые лозы привычно оплетали его тело, формируя ещё один слой брони. — Или против твоего отца? Ведь, как я и сказал, без его артефактов, ты ничего из себя не представляешь!

— Умри! — бешено взревела Фелендрис, когда драконья ярость укрепила её тело, и она практически телепортировалась вплотную к Аргалору, чтобы нанести удар светящимися от электричества когтями.

Когда же Фелендрис уже торжествовала, ожидая услышать звук разрыва чужой чешуи и плоти, Аргалор плавно изогнулся, пропустив её удар буквально впритирку к своему телу, заставив пораженную драконицу пролететь мимо.

Изменённая физиология Аргалора в этот раз концентрировалась не на взрывной силе, а скорее на скорости и ловкости, позволяя красному дракону развить поистине ужасающую скорость.

Дочь Раганрода уже как сотню лет была взрослой драконицей. Её тренировали лучшие учителя и наставники, выковывая смертоносные навыки боя. За защиту же отвечали непроницаемые артефакты стоимостью в целые миры. Казалось, это должно было превратить её в грозу драконов… но этого не случилось.

Да, её сила была велика, а защита непробиваема. Однако, не желая подвергать свою дочь угрозам вселенной, Раганрод пошёл против самой сути воспитания цветных драконов.

В отличие от металлических драконов, цветные развили способность становиться сильнее от опасности в несколько раз больше. Сражайся, доминируй, побеждай, и твоя чешуя станет крепче, кости вырастут, а клыки станут острее.

Достигнув двухсот лет, рост Фелендрис был всего лишь семь с половиной метров, в то время как Аргалор почти к ста имел все семь! Даже Аксилия Жаждущая крови, будучи примерно того же возраста, в высоту достигала чуть больше семи с половиной метров, а ведь она была черным драконом, самым невысоким из всех цветных видов.

Обладая ресурсами Раганрода, Фелендрис уже давно должна была превысить восемь, а то и все девять метров. Но история не знает сослагательного наклонения.

Впрочем, рост был лишь незначительной трудностью, ведь всякому наблюдающему за боем виднелась куда большая проблема.

Рычащая от гнева Фелендрис развязала нескончаемый поток электрических и физических атак, мгновенно превративших богатую купальню в пыль. Песок, осколки камня, черепица крыши и осколки стекол — всё это разлетелось от мощных ударных волн и электрического драконьего дыхания.

Но какие бы быстрые или сильные удары Богатая не развязывала, все они пролетали мимо кружащегося и ловко уворачивающегося Аргалора. Красный дракон был подобен танцующему духу воды, ускользая от каждого удара в самую последнюю секунду, давая противнику чувство бессилия и усиливающегося гнева.

Хуже же всего была раздражающая ухмылка, не пропадающая с морды Льва ни на секунду. Он специально рисковал, давая Фелендрис надежду на попадание, но в последнюю секунду безжалостно забирая её и оставляя свою противницу в виде клоуна, танцующего под его хитрый танец.

— Дерись, трус! — в унижении ревела Фелендрис, отчаянно пытаясь попасть. — Хватит уворачиваться! Дракон ты или нет⁈ — она с самого начала отказалась от защиты, ведь её артефакты выдержали бы, но это всё равно не помогало.

Несмотря на лучших учителей и сражения с другими драконами, истинными противниками Фелендрис всегда были слабые враги. Мало того, дочь Раганрода никогда не была в настоящей, смертельной опасности.

В этом плане Аргалор был абсолютно другим. С самого детства его путь сопровождался бесконечными тренировками, войнами, сражениями с Аргозой и Луидорой. От когтей и клыков Аргалора пало множество сильных врагов, а сам он не раз стоял на «лезвии ножа».

Могла ли двухсотлетняя Фелендрис сравниться опытом с выкованным в горниле нескончаемой войны столетним Аргалором?

Ответ был очевиден для всех зрителей.

Аргалор наслаждался смертельной опасностью, проносящейся мимо него, отбивая и получая скользящие