Потешный полк - Денис Старый

проводить дополнительное расследование по каждому из наиболее весомых эпизодов. И это требует и времени и сил. Хорошо, что в этом времени нет множества сложных процедур, как, например, передача дела в суд.

И уже по-хорошему, можно было предавать суду и Софью и других. Вот только я вначале сделаю все, чтобы было по-моему, а уже после и суды и судилища. Главное, чтобы так, как я хочу.

А то, что могу отдохнуть, так разве же у меня нет всех тех, кто уже должен хотя бы примерно уловить смысл и систему расследования? Собрать показания теперь уже со всех десятников не составит труда. Сотников-то, оставшихся в живых мы уже опросили.

Когда я проснулся стало проявляться какое-то игривое настроение. Вышел из спальни, открыл соседнюю комнату, где должны били находиться десять стрельцов, приданных Следственной комиссии.

Они все спали. Я понимаю, что сейчас время ранее, никак не позже шести часов утра. Хотя люди уже обычно вставали в это время. Но они же спят на службе!

— Подъём! Всем встать! — кричал я.

Воины подхватывались, взъерошенные, взбудораженные, мотаясь из угла в угол. Кто-то искал свою одежду, иные пытались вспомнить, куда поставили сабли или ружья.

— Десятник Матвей! Всем доложить, что назначаю общий сбор у нашей усадьбы. Выдвигаемся на… — я задумался, куда же нам выдвинуться. — на Серпухов.

По сути, было неважно, в сторону какого города я объявлю выход. Важнее совсем другое. Вот с таким игривым настроением я хотел проверить уровень организованности стрельцов. Или уровень бардака, который должне был начаться обязательно.

Тут же послал стрельца к Петру Алексеевичу. Я предупреждал государя, что проведу подобные учения. Ну и доложу царю об итогах суеты. Пусть проникается ситуацией, чтобы после не было сюрпризом. России нужна совсем иная армия. Или по крайней мере, чтобы костяк армии был другой. От старых воинских подразделений быстро не откажешься. Иначе еще не будет достаточно нового, а старого уже не станет.

Нужно понимать, сколько времени придётся затрачивать на то, чтобы собрать полк в кулак и выдвинуться. Вот, к примеру, прорвут татары засеченную черту, обойдут Тулу, Каширу, выдвинутся к Москве. Они конные, быстрые, мобильные.

Или другой вариант, очень даже вероятный, большой польский отряд вырвется и начнет бесчинствовать. Как те лисовчики, которые делали на Руси что хотели, а поймать их не могли. И кем купировать будь какой прорыв противника?

А ещё что-то я уже давно не проявлял себя, как полковник. Нужно показать, что я существую, что помню о полке.

При этом прекрасно осознаю, какой сейчас начнётся бардак. Одним стрельцам надо будет срочно закрывать свои лавки, ремесленные мастерские. Другим с бранью отрываться от семейных дел. Иные же будут вовсе вне столицы. Ведь им никто не регламентировал оставаться в столице.

И в этом есть самая главная проблема стрелецкого войска. Они, мы, слишком увязли в своих производствах, в своих финансовых вопросах, чтобы оставаться эффективным подразделением. И мотивации воевать не может быть достаточно. Тут нужна совершенно иная система.

И не скажу, что все петровские решения единственно верные. Я, например, не понимаю превосходство пожизненной рекрутчины. Зачем? Можно же еще и мотивировать солдат к службе. Без нареканий служишь, или даже совершил подвиг — приблизился тот час, как ты получишь землю, корову, дом. И будет у России целое сословие патриотично ориентированных, могущих за себя постоять, людей. Но, похоже, я заглянул далековато.

Вернулся в свою спальню, Аннушка уже оделась и стояла смирно, потупив голову.

— Господин Стрельчин, прошу, не вини меня, что снедать не подала, что спала, — сказала девушка.

Я подошёл, приподнял рукой её подбородок, посмотрел в эти глубокие красивые тёмные глаза. А потом поцеловал.

Она хотела что-то сказать, как только наши губы перестали касаться друг друга. Но я опередил её:

— Не ведаю я, что будет дальше. А нынче… Ты словно жена мне, а не прислужница, — сказал я и улыбнулся.

Аннушка тоже испытала радость. А ведь, по сути, только что я повёл себя, словно иезуит, подменяя понятия. И даже, если она жена, то всё равно будет мне прислуживать. И никто не отменял её работу. Ну, а ещё теперь уж точно я буду повторять раз за разом то, чем мы занимались этой ночью.

Анна быстро выпорхнула из комнаты, побежала, видимо, на кухню, чтобы бабы дали чего поесть.

Как только Анна выбежала, будто бы кто-то этого и ждал, в дверь постучались. Это не особо типичная манера для этого времени. Обычно тот, кто право имеет, заходит без какого-либо стука. А тот, кто права не имеет, зайти и не помышляет.

— Повиниться пришли, полковник Егор Иванович, — сказал сынок стряпчего на крюке.

— Придет Анна, у нее и повинную вымолишь, — сказал я.

Глава 6

Москва.

21 мая 1682 года

Если бы я не проникся эпохой, то обязательно стоял бы с секундомером, отмечая время по тем стрельцам, которые должны были приходить на пункт сбора полка. А я ел булки. Такие пышные, в меду и сметане, томлёные в печке. Как есть, чревоугодничал. И это вместо того, чтобы следить за процессом сбора полка.

А зачем? Разве же в прошлой жизни я не был в цирке? Или не видел достаточно юмористических передач? Так что неинтересно. Будут приходить, прибегать стрельцы. Станут материться, крыть проклятиями. Пусть выпустят пар, а после поговорю. Бунта точно не случится.

Была ещё одна причина, почему я объявил тревогу. И сейчас, несмотря на то, что нахожусь в родном доме, отслеживаю ситуацию. Мне необходимо чётко и ясно показать Петру Алексеевичу, что стрелецкое войско уже сейчас ни к чему не годно.

Вернее, не так. Конечно же, стрельцы годные, и среди них достаточно мужественных, сильных, инициативных людей. Но, скорее, я сравнил бы возможности стрелецкого войска с возможностями Росгвардии в России будущего. Ну или полицейские функции очень даже подошли бы для стрельцов.

Они теперь не выгодны стране. Ведь что получается, когда нужно уходить в поход и Москву покидают тысячи стрельцов? Закрываются ремесленные мастерские, торговые лавки. Часть бизнеса уходит неизвестно насколько. Конечно, многие приспосабливаются, нанимают управляющих. Но это же не сильно меняет картину. Либо ты торговец, ремесленник, либо — военный.

Да и не так много стрельцов зажиточных, которые могли бы позволить себе найм людей. Сыновья могут решить проблему. Но зачастую у стрельца и сын стрелец. Так что с уходом стрельцов частью торговля замирает.

Так что страдает экономика, в том