Я – Товарищ Сталин 4 - Андрей Цуцаев

Фридрих, закурив, думал: «Испания — это проверка. Если проиграем, Гитлер не простит. Но как можно победить с такими союзниками?» Он ненавидел зной и слабость фалангистов, позоривших, как он считал, их дело.

Ганс, склонившись над картой, размышлял: «Советы играют жёстко. Сталин хочет, чтобы мы тут серьезно увязли». Его ботинок стучал по камню, а тревога за жену в Мюнхене давила на сердце. Он знал, что большая война близко, и Испания, лишь её предвестие.

Снаряд разорвался за холмом, подняв чёрный столб дыма. Радист, весь бледный, выбежал из палатки, срывая наушники.

— Господа, приказ от штаба Франко! Республиканцы идут на Теруэль, их танки в десяти километрах. Советы с ними, самолеты в небе! Готовьтесь к бою!

Вильгельм встал.

— Вот и началось. Фалангисты пусть молятся, а мы будем драться. Проверьте пулемёты, зарядите миномёты. Если Советы идут на нас, мы покажем, что немцы не сдаются.

Фридрих, затушив сигарету, кивнул с уверенностью.

— Пусть фалангисты бегут, но мы удержим фронт. Это наш бой, и мы победим. Ради Германии и ради нашего будущего.

Ганс, свернув карту, отдал приказ.

— Отто, Вильгельм, собирайте людей. Проверьте пулеметы, подготовьте гранаты. Фалангистов держите сзади, им нельзя доверять.

Отто, застегнув кобуру, ответил с жаром.

— Готовы, Ганс. Пусть Советы идут. Мы покажем им как воюет Вермахт. А фалангисты пусть смотрят на нас и учатся.

Китай, март 1936

Раннее утро под Нанкином окрасило равнину бледным светом. Солнце, едва пробивавшееся сквозь дымку, освещало учебный полигон, окружённый редкими соснами и зарослями бамбука. Земля, сырая после ночного дождя, была изрыта воронками от прошлых учений. Гул артиллерии с соседних полигонов смешивался с криками солдат, скрипом телег с боеприпасами и стуком молотков, укреплявших деревянные мишени. Батальон Национально-революционной армии, шестьсот человек под командованием Чан Кайши, готовился к войне с Японией, чья угроза нависала над Маньчжурией. Зелёные палатки, потрёпанные, стояли в ряд, их брезент намок от росы. Под навесом штаба лежали карты с пометками и ящики с патронами. Офицеры выкрикивали команды, их голоса тонули в шуме учений: звоне металла, топоте сапог и редких выстрелов.

Майор Ли Чжэн, около тридцати пяти лет, коренастый, с широким лицом, стоял у навеса. Его выцветшая форма была покрыта грязью, тёмные глаза горели решимостью. Он держал бинокль. Капитан Ван Сяо, около двадцати восьми лет, худощавый, с резкими чертами лица, проверял Mauser C96, его быстрые движения были полны нетерпения. Лейтенант Чжан Мин, около двадцати пяти лет, высокий, с мальчишеским лицом, листал блокнот с приказами, поправляя сползающие очки. Сержант Сунь Хао, около тридцати лет, крепкий, с обветренным лицом, чистил пулемёт ZB-26, его глаза следили за солдатами, а губы, плотно сжатые, выдавали раздражение.

Солнце поднялось выше, осветив полигон, где батальон отрабатывал наступление. Солдаты в серо-зелёных мундирах двигались по полю, их шаги хлюпали по грязи. Рота, вооружённая винтовками Hanyang 88 и несколькими пулемётами ZB-26, готовилась к штурму. Деревянные мишени, изображавшие японских солдат, стояли в двухстах метрах, их силуэты темнели на фоне холмов. Два старых танка FT-17 стояли наготове, их моторы кашляли, выбрасывая дым. Curtiss Hawk II пролетел над полигоном, его рёв разнёсся над равниной, а тень мелькнула по земле. Солдаты проверяли оружие, их лица выражали решимость и усталость.

Ли Чжэн, подняв бинокль, крикнул, перекрывая шум:

— Первая рота, готовьтесь к штурму! Бейте по мишеням! Сунь, пулемёты на холмы! Японцы атакуют с флангов, как в Маньчжурии, будьте готовы!

Солдаты начали движение. Винтовки Hanyang 88 стреляли короткими очередями, пулемёты ZB-26 били по мишеням, разрывая дерево. Пули свистели, гильзы падали в грязь. Один солдат, молодой, замешкался с перезарядкой, и Ли крикнул:

— Чжао, не спи! Пока ты разберёшься, ты будешь уже мертв в реальном бою!

Ван Сяо, проверив Mauser, добавил с раздражением:

— Ли, половина этих парней, вчерашние крестьяне. Японцы раздавят нас, если не научим их стрелять. Нам нужны патроны, пушки, а не этот старый хлам! Чан Кайши говорит о великом Китае, но где снаряжение?

Ли, опустив бинокль, ответил устало:

— Ван, у нас мало патронов, два танка и один самолёт. Чан Кайши требует держать фронт, но у нас только люди и наше упорство. Японские Type 95 в Маньчжурии разрывают наши линии. Если не научимся воевать здесь, Шанхай падёт за неделю, а за ним и Нанкин.

Чжан Мин, листая блокнот, вмешался:

— Майор, разведка говорит: японцы готовят удар по Шанхаю. Их Mitsubishi A5M быстрее наших Hawk’ов. Надо отработать манёвры, перехитрить их на флангах, как партизаны.

Сунь, закончив чистить ZB-26, фыркнул саркастично:

— Манёвры, Чжан? Эти парни едва держат строй. Вчера один не мог собрать винтовку. Японцы же хорошо подготовлены, у них много обученных солдат, и они хорошо мотивированы. А ты ту со своими записями!

Ли, посмотрев на Суня, сказал:

— Хватит спорить. Поберегите злобу для врага. Сунь, готовь пулемёты. Чжан, рассчитай манёвры. Ван, проверь гранаты. Чтобы все было в порядке на сто процентов.

Ли, наблюдая за солдатами, думал: «Японцы бьют быстро и жёстко. Не давая время на раздумья. У них много танков, много самолетов». Он вспоминал Мукден 1931 года, сгоревшие деревни, крики. Он поклялся не отступить, но тревога давила на сердце.

Ван, держа Mauser, размышлял: «Чан Кайши обещает величие, но где танки, где самолёты?». Он вспоминал Шанхай 1932 года, бомбы и крики. Теперь он жаждал реванша, но слабость армии убивала его надежду.

Учения набирали темп. Первый взвод под командованием Суня двигался к мишеням с винтовками Hanyang 88, стреляя короткими очередями. Второй, с пулемётами ZB-26, прикрывал холмы, их выстрелы разрывали воздух. Третий, с гранатами, готовился к броску. Ли кричал, перекрывая гул:

— Быстрее, вперёд! Сунь, пулемёты на позиции!

Танки FT-17 стояли наготове, их пушки стреляли по мишеням, разрывая дерево. Один снаряд ушёл в сторону, подняв фонтан грязи, и Сунь выругался:

— Эти танки, рухлядь! Японские Type 95 порвут их в клочья!

Curtiss Hawk II пролетел над полигоном. Ли, подняв бинокль, крикнул:

— Противовоздушная оборона, готовьтесь! Японцы бьют сверху! Пулемёты в небо!

Солдаты направили ZB-26 в небо, их выстрелы гремели, пули улетали в пустоту. Чжан, качая головой, пробормотал:

— Они не готовы. Их самолеты сметут нас, если не научимся нормально целиться.

Ван, подбежав к взводу с гранатами, кричал:

— Бросайте по команде!

Гранаты взрывались, поднимая столбы земли. Один солдат замешкался, и Сунь рявкнул:

— Шевелись! А то