Телохранитель Генсека. Том 6 - Петр Алмазный

посетовал, что не ознакомился заранее с его личным делом, но поначалу ведь не предполагал, что Федор задержится у меня дольше двух недель, подменяя лейтенанта Колю. — Федор, давай за руль. ОБХСС завтра.

И, повернувшись к водителю, попросил его:

— Освободите водительское место.

Он не стал возражать, молча вышел и быстро направился прочь, через минуту растворившись в людском потоке.

Мы подвезли Даню и Карпова к обкому. Когда они вышли, скомандовал:

— В Чкаловский район. На объект Свердловск-19…

— Владимир Тимофеевич, — Газиз покраснел, но все-таки, поборов ложную стыдливость, смог выдавить:

— Я в туалет… — и пулей вылетел из машины.

Вернулся он быстро, уселся на заднее сиденье, и сообщил:

— Владимир Тимофеевич, Карпов просил передать, что первого секретаря обкома нет в городе. Он буквально полчаса назад улетел в Москву.

Вот значит как? Ельцин решил физически быть подальше от города? Вдруг почему-то вспомнилась ситуация с учениями в Удомле, случившаяся в моей прошлой, гуляевской жизни. Об этом мне рассказывал приятель — очевидец и непосредственный участник тех событий. Я с минуту молчал, обдумывая, как вдруг все пазлы сложились в одну картину. В груди похолодело, но произнес спокойно:

— Планы меняются. Федор, врубай мигалку и пулей, на предельной скорости, в Заречный, на Белоярскую АЭС!

Глава 6

Кобылин включил мигалку и вдавил педаль газа в пол. «Волга», рывком сорвавшись с места, понеслась вперед, лавируя в плотном потоке машин. Нам по возможности старались освободить дорогу. Я в который раз порадовался, что пробки в СССР — дело почти немыслимое.

Снял трубку с «Алтая» и, нагнувшись, быстро набрал номер. Мгновенья, которые прошли, пока Соколов ответил на звонок, показалась мне вечностью.

— Соколов! — рявкнул я в трубку, почти не слыша собственного голоса из-за рева двигателя. — Свяжись с Седьмым управлением и срочно выдвигайтесь во Внуково. Встретишь Бориса Ельцина. За Ельциным на все время его пребывания в Москве установить наблюдение. Круглосуточно! Да, и поставь в известность Удилова.

Машина накренилась на вираже, шины взвыли.

— Задача: все его контакты, встречи, разговоры — фиксировать. Если удастся записать — это будет удача. Нет. Отставить, капитан Соколов! — я снова повысил голос. — Никаких задержаний и провокаций. Просто наблюдай. Все доложишь мне лично по нашему возвращению в Москву. — я бросил трубку.

Город мелькал за стеклом размытой полосой.

Постарался расслабиться. Скорее всего, накручиваю себя. И — дай бог, чтобы это было так.

Кобылин, даже не повернув головы в мою сторону, тихо произнес:

— Владимир Тимофеевич, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Будто мысли читает. Но — действительно, надо успокоиться, взять себя в руки. Хреново, что даже со стороны заметно мое волнение. Однако сомнения точили изнутри. Если мои подозрения не подтвердятся, то я, фактически, сорву операцию, которую долго готовили.

Ладно, не впервой лезть на рожон.

Еще раз мысленно пробежался по плану учений. Командный пункт группы «Альфа» должен быть вне периметра объекта, на котором проводятся учения. Это базовый принцип. «Диверсанты» — бойцы «Альфы» — получат задание проникнуть на территорию так, чтобы их не обнаружила военизированная охрана самого объекта. Выявление слабых мест в охране АЭС — первоочередная задача.

Внешний периметр охраняется частями внутренних войск. В результате неизбежна неразбериха. Идеальная среда для настоящей диверсии…

Вырвавшись из города, мы понеслись по трассе Свердловск — Тюмень. Небо густело, сизая мгла поглотила последние отсветы уходящего дня. Огни поселков мелькали, как в калейдоскопе. Ровно через двадцать четыре минуты трасса вынырнула из небольшого леска и Заречный возник перед глазами.

— В степи так мираж появляется, — заметил Газиз, всю дорогу молчавший на заднем сиденье.

— Здесь что ни город — то мираж, — заметил Кобылин. — И таких «миражей», Газик, вокруг Свердловска с десяток наберется. Это как минимум.

Газиз, этот сын степей, который абсолютно не считывал сарказм, и Кобылин с его острым языком — на мой взгляд они идеально дополняли друг друга. Я не зря взял с собой именно их. Ни тот, ни другой никогда не задавали лишних вопросов. Им не нужно было объяснять, с какой целью мы мчимся на закрытый объект. Или, зачем установили слежку за секретарем обкома. Федор все понимал с полувзгляда, будто сразу видел суть задачи. А Абылгазиев просто выполнял приказы — методично, до последней буквы. На контрасте с постоянной бравадой Соколова, которую, к счастью, прекрасно гасил своим перфекционизмом Карпов, эта пара сотрудников казалась куда более перспективной. Но — время покажет. Была еще одна пара — совершенно оторванный от реальности Даня, практически сросшийся со своим компьютером, и крепко стоящий на ногах Марсель, для которого правило «доверяй, но проверяй» было его личным законом. Из правил бывают исключения, но из законов — нет.

Но во всей своей команде я был уверен на все сто процентов. Точно знал, что никаких лишних разговоров в курилке не последует. Что бы у нас в управлении не случилось, сор из избы выносить не будет никто из моих парней.

На въезде в городок атомщиков — КПП, шлагбаум. Пришлось остановиться. К машине неспешно подошел солдат с автоматом, лицо бесстрастное, но глаза прищурены, смотрит на меня с подозрением.

— Предъявите документы. — голос ровный, без какой-то заинтересованности.

Я сунул в окно корочки и допуск. Он внимательно посмотрел, и махнул рукой в сторону КПП. Шлагбаум поднялся.

— Проезжайте, — и он вернулся на пост.

Кобылин тут же рванул с места по широкому проспекту, конец которого упирался в лесок. За леском маячили корпуса АЭС.

Командный пункт группы «Альфа» располагался неподалеку от станции — в законсервированном на случай ядерной войны убежище. Это я прочитал в мыслях полковника Зайцева еще в самолете. Командир группы «Альфа» — Зайцев Геннадий Николаевич — прогонял в уме план учений, особое внимание придавая деталям и локации…

— Федор, Газиз, изучите обстановку вдоль наружного периметра и доложите.

Оба тут же растворились в темноте. Я прошел к входу в убежище. Как из-под земли вырос боец в камуфляже, в лицо мне брызнул свет фонаря.

— Документы.

Я второй раз за последние пять минут достал удостоверение.

— Вы к кому?

— К Зайцеву, — ответил я.

— Проходите, — и он, постучав в металлическую дверь, снова растворился в темноте.

Дверь бесшумно распахнулась. Я прошел по коридору, спустился вниз и оказался в командном пункте. На стене карта объекта, рядом на столе макет АЭС. С десяток экранов, на которые выдавалось изображение