Том 1. Клоун - Cuttlefish That Loves Diving

— Рукопашному бою? — удивилась Мелисса ещё больше.

Клейн быстро подобрал слова:

— Дело в том, что я подумал… я считаю, что как консультант по истории и артефактам в охранной компании, я не могу вечно сидеть в офисе или на складе в порту. Возможно, однажды мне придётся вместе с ними отправиться за город, в старинный замок, к месту первоначального обнаружения артефактов. Придётся взбираться на горы, переходить реки, много ходить и сталкиваться с различными испытаниями природы. Для этого нужно быть в хорошей физической форме.

— Поэтому ты начал заниматься рукопашным боем, чтобы укрепить тело? — Мелисса поняла, что хотел сказать брат.

— Да, — подтвердил Клейн.

Мелисса слегка нахмурилась:

— Но это так не по-джентльменски… Ты ведь всегда стремился быть похожим на профессора? Профессорам достаточно читать литературу и размышлять над сложными проблемами, они должны быть учтивы и элегантны. Конечно, я не говорю, что это плохо. Мне нравятся мужчины, которые могут решать проблемы своими руками, неважно, мышцами или мозгами.

Клейн улыбнулся:

— Нет, нет, нет, Мелисса, у тебя несколько ошибочное представление о профессорах. Настоящий профессор может как вежливо и мягко общаться с людьми, так и, в случае возникновения недопонимания, взять трость и убедить собеседника физическими методами.

— Физическими методами… — Мелисса не сразу поняла, но быстро сообразила, что имел в виду брат, и не нашлась, что возразить.

Клейн больше ничего не сказал и с трудом побрёл в ванную.

Мелисса постояла несколько секунд, посмотрела ему вслед, потом покачала головой и догнала его:

— Тебе помочь?

Она предложила ему опереться на неё.

— Нет, не нужно, я немного преувеличивал, — Клейн почувствовал себя оскорблённым, резко выпрямился и пошёл нормальным шагом.

Глядя, как брат уверенно заходит в ванную и закрывает за собой дверь, Мелисса поджала губы и тихо пробормотала:

— Клейн становится всё более театральным… А я-то думала, у него и правда так сильно болят мышцы…

В ванной, за закрытой дверью, лицо Клейна исказилось.

Больно, больно, больно… — он затаил дыхание, напрягся и так простоял секунд семь-восемь.

Только спустившись вниз, позавтракав и проводив Бенсона и Мелиссу, он почувствовал, что боль стала не такой уж невыносимой.

Отдохнув немного, Клейн взял трость, надел шляпу и медленно вышел из дома, направляясь к остановке конки.

Летний Университет Хой утопал в зелени, пели птицы, цвели цветы — тишина и покой.

Пройдя немного вдоль реки, Клейн свернул на дорогу, ведущую к историческому факультету, и нашёл старое трёхэтажное здание из серого камня, где находился кабинет его наставника, Квентина Коэна.

Он постучал и вошёл, с удивлением увидев на месте наставника преподавателя Азика.

— Доброе утро, господин Азик. А где мой наставник? Мы договаривались встретиться в десять, — с недоумением спросил Клейн.

Азик, друг Квентина Коэна, с которым тот часто спорил на научные темы, улыбнулся:

— У Коэна срочное совещание в Тингенском университете, он попросил меня подождать тебя.

У него была бронзовая кожа, средний рост, тёмные волосы и карие глаза. Черты лица были мягкими, а во взгляде таилась невыразимая вековая печаль. Под правым ухом пряталась маленькая родинка, которую можно было заметить, лишь присмотревшись.

Объяснив причину своего присутствия, Азик вдруг нахмурился и внимательно посмотрел на Клейна.

— Что-то не так с моей одеждой? — растерянно спросил Клейн, осматривая себя: фрак, чёрный жилет, белая рубашка, чёрный галстук-бабочка, тёмные брюки, кожаные сапоги без шнурков… всё в норме…

Азик разгладил брови и усмехнулся:

— Не обращай внимания. Я просто вдруг заметил, что ты стал выглядеть гораздо бодрее, больше похож на джентльмена.

— Спасибо за комплимент, — спокойно принял похвалу Клейн и спросил: — Господин Азик, наставник нашёл в университетской библиотеке Исследование Древних Руин Главного Пика Хорнакис?

— Нашёл, с моей помощью, — мягко улыбнулся Азик, затем открыл ящик стола и достал книгу в серой обложке. — Ты больше не студент Университета Хой, так что можешь читать только здесь, уносить нельзя.

— Хорошо, — Клейн с радостью и некоторым трепетом взял научную монографию.

Оформление книги полностью соответствовало современным тенденциям: твёрдая картонная обложка и корешок, с абстрактным рисунком, изображающим главный пик Хорнакис.

Клейн бросил на неё взгляд, сел на стул и, открыв книгу, принялся внимательно читать, строчка за строчкой.

Он так увлёкся чтением, что не заметил, как рядом с ним появилась чашка кофе, источавшая густой и насыщенный аромат.

— Сахар и молоко добавь сам, — Азик поставил на стол маленькое серебряное блюдце, указав на молочник и сахарницу.

— Спасибо, — с благодарностью кивнул Клейн.

Он машинально бросил в чашку три кусочка сахара и плеснул немного молока, после чего, не чувствуя вкуса, продолжил чтение.

Исследование Древних Руин Главного Пика Хорнакис была нетолстой книгой, и к полудню Клейн уже закончил её читать, выделив для себя несколько ключевых моментов:

Поселения живых существ на главном пике Хорнакис и в его окрестностях явно достигли уровня цивилизации; там существовало древнее государство.

Судя по настенным росписям, их жители ничем не отличались от людей, поэтому их можно считать людьми.

Они почитали и боялись ночи, и на этой основе создали божество, которому поклонялись, называя его Владыкой Ночи, Небесной Матерью.

Самое странное — на всей территории не было найдено ни одного захоронения этого государства. Создавалось впечатление, что их жителям не требовалось погребение, возможно, они даже не умирали. Однако это противоречило содержанию настенных росписей, согласно которым народ этого государства верил, что смерть — не конец, и что умершие родственники будут оберегать их во тьме ночи. Поэтому они оставляли покойных дома, на кровати, рядом с собой, на целых три дня.

Далее росписи обрывались, не затрагивая тему погребения.

Клейн отпил кофе и продолжил делать записи в своём блокноте:

«Небесная Мать» — весьма возвышенное имя. А «Владыка Ночи», очевидно, пересекается с Богиней Вечной Ночи… В этом и кроется причина конфликта?

В древних руинах на главном пике Хорнакис и в его окрестностях все предметы и убранство хорошо сохранились, настенные росписи почти не повреждены. До их обнаружения это место, казалось, никто не тревожил… На столах стояли тарелки с засохшими, сгнившими остатками еды… В некоторых комнатах были полупустые бутылки с вином, которое почти превратилось в воду…

Куда же делись жители этого государства? Словно они все в спешке покинули свои дома, ничего не забрав, и больше не вернулись.

Если учесть отсутствие захоронений, это становится ещё более странным.