Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи

Тан Тай Цзинь побледнел и процедил сквозь зубы:

— Ты всего-то дочь опального придворного.

Девушка фыркнула и, подняв ногу, упёрлась своей маленькой розовой ступнёй прямо ему в щёку:

— Да уж поблагородней тебя!

Он перехватил её ножку и, сжав в своей руке, строго проговорил:

— Си У, не путай добро со злом!

Су Су, сверкнув глазами, сложила пальцы в заклинание и жёлтый талисман, который она нарисовала несколько дней назад, выплыл из рукава её платья. В воздухе что-то вспыхнуло, и воротник сюаньи императора задымился, а девушка отвернулась к стене, всем своим видом показывая, что больше общаться с ним не намерена.

* * *

С приходом весны дворец ожил. Выйдя поутру в сад, Тан Тай Цзинь увидел служанок, собиравших с деревьев абрикосовый цвет. Палками из красной сосны они сбивали цветы, а после собирали их в большие корзины.

Евнух Вэй Си выступил вперёд и доложил:

— Ваше величество, с приходом весны весь наш народ в ожидании священного праздника, во время которого вы вознесете молитвы Небу и благословите нашу страну благоприятной для урожая погодой и мирным существованием. Последние несколько дней ваша супруга — принцесса Чжаохуа занимается приготовлениями, собирает самые красивые цветки абрикоса и отправляя их гадателям.

Абрикосовый цвет упал прямо в ладонь императора, и он фыркнул:

— Вознести молитвы Небу?

Вэй Си не уловил сарказма, но тут из-за цветущего дерева вышла стройная красавица. Она смотрела на Тан Тай Цзиня сияющими глазами, и её красивое лицо озаряла радостная улыбка:

— Ваше величество вернулись!

Это была императорская супруга.

Тан Тай Цзинь тут же сменил язвительность на благодушие и ласково спросил:

— Как поживает Бин Шан?

Та поклонилась со сложенными руками и молвила:

— Здоровье моё в полном порядке. Прошу прощения у вашего величества, что позволила себе самовольно начать подготовку к празднеству. Великому монарху некогда беспокоиться о таких мелочах, а воля народа будет исполнена.

Это ощущение Тан Тай Цзинь почти забыл — пожалуй, только Цзин Лань Ань заботилась о нём и его интересах подобным образом. Он мягко ответил:

— Как мы можем винить тебя?

Бин Шан застенчиво улыбнулась. Похорошевшая после выздоровления, среди белых цветущих деревьев она выглядела особенно прелестной.

Даже лишённый мужского естества евнух Вэй Си почувствовал трепет в груди.

Девушка осторожно заглянула в глаза императору, в надежде увидеть в них влюблённость, но там была лишь благосклонность.

Не полное равнодушие, но и не любовь.

Но почему? Почему на него не действует чары её красоты?

Нет же, вряд ли совсем не действует — с ней он обращается лучше, чем с другими. Даже ядовитый и высокомерный Пан И Чжи сдался перед её очарованием, когда она жила в гареме принца. Краснел и бледнел, как девица. Но Тан Тай Цзинь слишком спокоен. Она обдумала его слова ещё раз и решила, что просто темперамент у его величества слишком сдержанный. Принц Сюань тоже был с нею нежен и мягок, как речная вода.

Бин Шан решила не надоедать его величеству и удалилась вместе со служанками. С её уходом Тан Тай Цзинь перестал улыбаться, смял в руках нежно-розовые цветочки и бросил их себе под ноги.

Вэй Си подобострастно поинтересовался, где его величество изволит сегодня ужинать. Этот вопрос занимал не только его. В конце концов, молодой монарх должен утешить сердце своей законной супруги, ожидавшей его возвращения во дворце.

Тан Тай Цзинь открыл рот, чтобы ответить, но вдруг замер и помрачнев лицом, глубоко задышал от едва сдерживаемого гнева. Евнух проследил за его взглядом и увидел девушку в розовом, сидящую на траве с миской и ложкой в руках. Она кормила какого-то парня в жёлтой одежде. Тот послушно открывал рот и с аппетитом уплетал то, чем его угощали. Молодой человек был довольно симпатичным, с мужественным квадратным подбородком и простодушным взглядом. Его величество, задыхаясь от ярости, поспешил к жизнерадостной парочке. Су Су заметила его, только когда он оказался совсем рядом. Парень в жёлтом нетерпеливо замычал, показывая, что хочет ещё и она, не глядя, отправила ему в рот очередную ложку каши. Юноша замычал от счастья. Девушка зачерпнула ещё, но была крепко схвачена за руку его величеством. Трясясь от бешенства, молодой император наклонился к ней и прошипел:

— Что это ты делаешь?!

Су Су смотрела на него с недоумением.

Не дав ей ответить, Тан Тай Цзинь, позеленев от ревности, рявкнул:

— Нянь Бай Юй!

Тот возник из ниоткуда и преданно уставился на его величество.

— Для церемонии благословения нужны красные фонарики. Мы видим, что у этого бродяжки красивая кожа. Повелеваем сделать из неё несколько фонариков, — и испепеляющим взором посмотрел на юношу, сидящего на траве.

Вэй Си, слушая перепалку, понял, что молодой государь шутить не намерен, а Нянь Бай Юй невозмутимо поклонился:

— Слушаюсь и повинуюсь.

Но Су Су преградила ему путь и возмутилась:

— Стой! Что это ты творишь?

Тан Тай Цзинь упрямо сжал тонкие губы.

Су Су кивнула на упавшего ниц испуганного парня в жёлтом и спросила императора:

— Ты в самом деле хочешь его убить?

Тот промолчал в ответ, но, судя по его взгляду, явно не знал, кого только что обрек на смерть.

Девушка согласилась:

— Что ж убивай, но вообще-то это твой тигр.

Тан Тай Цзинь в изумлении повернулся к человеку в желтом. Гнев его испарился. Перепуганный подхалим подобострастно заулыбался хозяину, и, если бы у него был хвост, наверное, замахал бы им.

Он всего-то хотел попросить заговорённой воды с сожжённым талисманом, чтоб избавиться от грязи в душе. За что же его наказывать? Он и так чуть не сгорел заживо в священном огне, пытаясь создать собственную пилюлю бессмертия. Он так старался! Зачем же хозяин хочет содрать с него шкуру?

Глава 68: «Священные гвозди»

Тигр хоть и обернулся человеком, но вёл себя всё ещё как охваченное страхом животное. Повалившись набок, он таращил перепуганные глаза на Нянь Бай Юя, умоляя его о пощаде. Но, сообразив, что тот и не помышляет его убивать, а тем более сдирать шкуру, оживился и, пугливо оглянувшись на стражника, бросился наутёк, неловко размахивая ногами и руками.

Какая досада! При дворе Тан Тай Мин Лана он был чудовищем, внушающим ужас жителям двум государств, а у Тан Тай Цзиня превратился в жалкую послушную собачку.

Су Су, отшвырнув ложку и миску, ушла, даже не взглянув в сторону императора. С тех пор, как она высказала своё «заветное» желание стать императрицей,