Учитель. Назад в СССР 4 - Дмитрий Буров

— Да-да, пожалуйста, слушаю вас, — деловито закивал директор.

— Можно как-то слегка урезать контроль над всеми нами? Зоя Аркадьевна, безусловно, очень… вдумчивый человек и завуч. Но ее, как бы это помягче выразиться, — я задумался. — Товарища завуча очень много на всех наших репетициях, включая рабочие моменты и обсуждения. Сценарий мы, конечно, покажем, замечания примем и внесем. Но хотелось бы чуть больше свободы, чуть меньше контроля. В идеале, чтобы завуч присутствовала только на генеральной репетиции и отсутствовала на всех промежуточных этапах.

— Я вас понял, Егор Александрович, — покивал Юрий Ильич. — Постараюсь сделать все, что в моих силах.

— Спасибо, Юрий Ильич, — поблагодарил я, впрочем. Не особо надеясь, что товарищ Шпынько очень сильно сократит свой контроль после беседы с директором.

Такие люди, как Зоя Аркадьевна, если чувствуют, что утрачивают контроль, становятся еще более подозрительными и въедливыми. Им кажется, что от них скрывают нечто страшное, важное, чтобы в результате испортить жизнь, подвести, все разрушить.

— Благодарю за понимание, Егор Александрович, — негромко произнес Юрий Ильич, хотел что-то добавить, но тут прозвенел звонок на первый урок.

— Я пойду? — уточнил я.

— Да-да, конечно, — разрешил директор.- Еще раз, спасибо, Егор Александрович. Я на вас рассчитываю.

Я кивнул и быстрым шагом покинул кабинет директора. Меня ждал хулиганистый пятый класс, урок географии и остальные сопутствующие предметы, которыми наградили меня в жеребцовской школе.

День промчался незаметно, я даже успел выпить чаю в пионерской комнате на большой перемене почти в тишине и спокойствии. Хотя подобные эпитеты совершенно не характерны для нашего школьного коллектива, особенно в преддверии праздника.

— Эх, хорошо бы по радио поздравить наших учителей! — мечтательно закатив глаза, высказался Горка Волков.

Как я успел выяснить, парень увлекается радиотехникой. Но о своей идеи создать школьное радио я пока молчал. Сначала разгребёмся с текущими делами, потом еще эта учительская конференция, будь она не ладна. А там погляжу.

— Кто вам мешает поздравить учителей песнями без радио? — закинул я удочку, наслаждаясь чаем вприкуску с сахаром.

— Так как же без радио? — удивился Федор, верный спутник Горки. — Самим что ли петь?

— Почему бы и нет? — улыбнулся я.

— Да вы что, Егор Александрович! Мне медведь на ухо наступил, какие тут песни! — принялся отмазываться Федор. Волков молчал, сосредоточившись на работе. Так у них обычно и происходило: Егор выдает идею, а уж Федор генерирует ее до конца.

— Неужели во всей школе не найдется поющих ребят? — не поверил я.

— Ну… О, а ведь Ленка наша Верещагина, она же артисткой хочет стать! Так и поет хорошо, верно, Горка? — оживился Федор

— Ну, вроде поет, — согласился Егор Волков, старательно обводя цветным карандашом фотографии на нашей стенгазете.

Это ответственное задание поручила парню староста. Горка пытался отказаться от оказанной чести, но Даша Светлова, как всегда, была неумолима. И вот теперь Горка бурчал под нос что-то, старательно под линейку вырисовывал линии. Я все ждал, когда же Егор взбрыкнет и сердито заявит, что будет обводить синим карандашом карточки учителей, а не красным, как ему велели. Но то ли парень не смотрел фильм «Девчата», то ли фотографии педагогов не вызвали у него такой страсти к возмездию, как живая Даша. Впрочем, думаю, Горке просто-напросто даже в голову не пришла подобная ассоциация.

— А что, Егор Александрович, у нас Вовка Свирюгин на гармошке играет, — продолжал накидывать идеи неугомонный Федор. — Ленка и Вовка в паре с песнями… Только целую песню это ж долго, — нахмурился Швец.

— Зачем целую? Вы узнайте, какие любимые песни у наших педагогов, выучите или куплет или припев.

— А лучше припев и куплет! Вот это вы здорово придумали, Егор Александрович! — восхищенно присвистнул Федька. — Надо ребятам сегодня же сказать. Точно! Срочное классное собрание!

— Да зачем оно надо? — буркнул Горка. — До воскресенья дней осталось с гулькин нос, кто чего там учить будет? И так заданий выше крыши. А еще уроки! Нас никто от уроков не освободил, — Волков кинул на меня хитрый взгляд, но я не повелся, сделав вид, что намек не понял.

— А тут еще и песни какие-то учить. Глупости.

— А я все-таки предложу идейку! — не сдался Федор. — У нас же сегодня последний урок у вас, Егор Александрович? Да?

— Все верно, — подтвердил я.

— Ну вот и скажу в конце урока, а там посмотрим! — удовлетворенно кивнул Федька. — Ну, ты чего там, сделал?

— Почти, — буркнул Егор.

— Давай быстрее, звонок скоро, — посоветовал Швец.

— Вот сам и делай быстрее, а мне потом Дашка голову оторвет, если чего не так и линии кривые будут. Если что, сам будешь перекрашивать, понял?

— Да понял я, понял, — Федька испуганно отодвинулся подальше от друга. — А какие песни, как думаете Егор Александрович?

— Тут я не советчик, Федор. Лучше у каждого учителя узнать, что он больше любит, ту и спеть. Или выбрать одну праздничную и исполнить каждому.

— Нет, одну — это неинтересно. Надо этот, как его… индивидуальный подход проявить, во! — выдал довольный Федор. — А то что это всем одно и тоже. Так не годится. Тамара Игнатьевна вот романсы любит, а мы ей эстраду какую-нибудь. Не порядок. Расстроится человек, весь праздник испортим.

— Тоже верно, — поддержал я десятиклассника. — Ребята, до звонка одна минута, заканчивайте, после уроков доделаете.

— Да мне две карточки осталась, — загудел просительно Егор. — Я быстренько.

— Сам говорил: Даша заставит перерисовывать. Поторопишься или накосячишь… или испортишь, — быстро исправился я. — Или на урок опоздаешь. И то и другое не дело.

— Ладно, — нехотя выдавил из себя Горка, откладывая фломастер. — Пойдем мы.

Я кивнул и тоже поднялся. Поставил пустую чашку в стол и заторопился на урок в седьмой класс. Меня ждали шепотные семиклашки и учебник «Физической географии СССР».

Глава 7

— Егор Александрович, мы красную дорожку достали! — радостным воплем встретил меня седьмой класс на входе в школьный двор.

— Зачем? — удивился я. — И