Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев

Но уже подскочили следующие. Их обоих хватали и стаскивали на землю.

Когда Александра бросили в пыль, и он увидел занесённую над его головой ногу, то сразу сориентировался, схватил противника за вторую опорную и дёрнул. Мужик с криком полетел кому-то на руки. Но встать Александр не успел. Уже подскочил один из стражников и с хеком обрушил тупой конец копья ему на голову. Инок потерял сознание, не увидев, как Элезар раскидал нескольких противников, как четверо, включая двух стражников, повисли на франке, скрутили, связали и бросили в пыль рядом с Александром. Как толпа, забыв, зачем и с чего всё началось, кинулась к их тюкам, увязанным на мулах. Как из храма вышел довольно молодой жрец в зелёных одеяниях и громовым голосом, который больше подошёл бы какому-нибудь дородному попу, а не стройному юноше, остановил не успевший начаться грабёж и потребовал рассказа о том, что происходит перед вратами храма.

После объяснений, на которые ушло немало времени, по большей части потраченного на то, что бы прекратить бардак, в котором все перебивали друг друга, живописуя злодеяния пришлых христиан, постепенно нарастающие, как снежный ком. В апогее пересказа событий Элезар уже собирался поджечь храм Живы, а прочие убивали и резали горожан. Но к чести жреца он умело выяснил истину, останавливая завиравшихся рассказчиков и переходя от одного горожанина к другому, сумел прояснить картину достаточно ясно и достоверно. Не сказать, что услышанное вызывало у него улыбку, но и первоначальной враждебности поубавилось. А вот озабоченности прибавилось. Нападение уже состоялось, и он пока не очень понимал, как отыграть назад. Однако своей неуверенности внешне он не показал.

— Ведите всех троих в дом Святовита, решим их судьбинушку. — махнул он рукой. К имуществу же приставил стражников, которые хотели было улизнуть. Поостыв, те, поняли, что сейчас творился самосуд и князю, узнай он, что в этом участвовала и стража вместо прекращения беспорядков и защиты путников, сие может, мягко говоря, не понравиться. Но ослушаться жреца они не решились.

Схваченных и избитых пленников повели не в храм, а в стоя́щий неподалёку дом одного из участников инцидента, богатого местного купца, чему тот был совсем не рад. Одно дело напасть и избить какого-то нищего бродягу, и совсем другое — участвовать в избиении опоясанного мечом бойца, который просто не мог быть ничейным и никому не служить. Может, и родственник чей-то из знати. Какой-нибудь младший сын вождя, или судя по внешности и оружию какого-нибудь барона из франков, а может воин из хирда какого-нибудь ярла. За такое можно запросто и на кол сесть просто потому, что кто-то проговорится о том, куда их повели после нападения. А жрецы ещё и в стороне останутся. В нападении не участвовали, в храм пленных не отводили. Очень Святовит был не рад такому развитию событий и пытался понять, что же на них всех нашло за затмение.

— Ну что же, кто же вы такие и куда держите путь? Зачем притащили в город этого нищего и почему он проповедовал у храма? — задал вопросы Александру жрец, когда все собрались в длинном доме Святовита.

— И на какой вопрос отвечать первым? — усмехнулся разбитыми губами Александр. Ему и на удивление проповеднику досталось не так уж и сильно. У Аглаека так и вовсе были в основном царапины, так как женщины пускали в ход свои грязные ногти, а дети сильно его избить не смогли, даже подростки. У Элезара же основные удары пришлись именно на голову, и он стоял, покачиваясь, а лицо его было бугристым и перекошенным, словно он пил месяц. Отвечать на вопросы он не мог и, кажется, вообще ничего не соображал, едва не теряя сознание. На улице, когда их тащили в дом, его стошнило, что наводило на мысли о сильном сотрясении.

— Начни сначала.

— Я слуга епископа Шлезвига Сигварда. Этот воин нас сопровождает, что подтверждает его подорожная грамота. И путь держим к папе Рима. Нашему господину известно, где мы, и каким путём идём. Если не доедем, то нас будут искать.

Молодой жрец ещё не умел как следует держать эмоции и поморщился. Меньше всего ему хотелось ссоры с датчанами, которые были родственниками их князя.

— А этого нищего, зачем притащили в город, кто он тебе?

— Просто спутник. Мы христиане. У нас принято помогать нищим. Мы встретили его в Любице. Он сказал, что ему надо в Ратибор, как и нам. Вот и согласились проводить. Потом оплатили день ночлега и скромную пищу, не более того. Это просто совпадение, что мы оказались рядом. Прости, я плохо знаю ваш язык, не могу объяснить полностью.

— И так ясно, и язык ты знаешь неплохо. Судьбу вашу я решить не могу, отправимся в Священную Рощу. Все старейшины сейчас там. Они и решат, что с вами делать.

Святовит выдохнул, обрадовавшись, что в его доме расправы не будет, и первым принялся выводить пленников из дома. Но Элезару стало совсем худо, и он потерял сознание. Тогда его взяли на руки и понесли к повозке, которую споро запрягли. Путников, в сопровождении трёх недовольных стражников, Святовита с двумя вооружёнными палками слугами, жреца повели к противоположному концу города. Не позабыли прихватить с собой и имущество пленных. Горожане, почуяв, что их могут и в бунте обвинить, куда-то рассосались. Даже дети и собаки исчезли с улиц.

Городок больше походил на вымерший. Проехав его весь, пройдя мимо крепости, процессия вышла из вторых ворот и углубилась по довольно натоптанной и широкой дороге в лес.

Пленным не давали никаких поблажек, и Александр подумал, что, пожалуй, если они бесследно исчезнут, то это будет наиболее выгодно всем и потому сто́ит подумать о побеге. Руки его были не связаны, Элезару их тоже освободили. Но только что это даёт против вооружённых воинов, да ещё горожанина со слугами. Да и жрец хиляком не выглядел. Элезар без сознания, а самому Александру с ними голыми руками не справиться. Одного, может, даже двух он бы раскидал, в своих силах он был уверен, но не такое количество.

Жрец, которого звали Вацлав, тоже в этот момент думал, что лучше всего было бы, если бы эти трое просто исчезли, но были у него определённые сомнения в том, что не найдётся у князя соглядатаев в городе, которые доложат о