Сигнал иного порядка - Софья Андреевна Мироедова

падки на веяния моды, а именно они содержали Универсариум, как средоточие науки и искусства. Здесь была масса музеев, лабораторий, учебных заведений, отелей, огромная библиотека и множество увеселительных лавочек на любой вкус. И везде была невыносимая для Абеля жара. Когда он добрался до кабинета Фирсова, первые три пуговицы рубашки были расстёгнуты, рукава засучены по локоть, а подмышками и на спине темнели пятна пота. Прощелыга с порога подсунул ему стакан воды со словами:

– Эка мы вчера с тобой посидели! Только таблетки и спасают!

Он действительно выглядел огурцом: румяное лицо лоснилось свежестью, глазки влажно бегали по сторонам, а довольная ухмылочка блуждала под носом.

– Я уже получил согласие на совместную работу. Приступим?

Фирсов приглашающим жестом обвёл кабинет с длинным столом, над которым уже висела голограмма. Интерфейс протеза мгновенно среагировал и вывел нужные данные. Из-за этого в глазах немного двоилось, но Абель уже привык.

– Здесь информация сигнала и весь шум, который мы получаем из тоннеля. Всё в режиме реального времени.

– Архивы?

– Тоже здесь.

Рудольф кивнул и подошёл к столу, покачивая стакан в руке.

– Ну, поделишься своими драгоценными мыслями?

– Подключись к системе, – сказал Абель своей нейросети.

– Сделано, – отозвалась она из динамиков кабинета.

– О, давно не виделись, дорогуша! Как поживаешь? – приторно промямлил Фирсов.

– В здравом уме и твёрдой памяти, – ответила та.

– Вон как ты её надрессировал, – хихикнул прощелыга.

– Спрогнозируй исходящий сигнал во времени, – скомандовал Абель.

Фирсов молча смотрел на проекцию. Нейросеть безмолвствовала несколько секунд, после чего озадаченно объявила:

– Это будет затруднительно. Слишком большой промежуток во времени и много неизвестных.

– Не можешь додумать?

– Возможно, дома смогла бы. Хотя тоже сомневаюсь.

– Ладно, тогда выдели единые фрагменты и сделай прогноз на их основе.

– Мелкое сито?

– Да, – раздражённо ответил тот.

– Результат всё равно далёк от идеала.

– Пусть. Теперь наложи прогноз на шум. Есть совпадения?

Нейросеть затихла. Она молчала так долго, что Фирсов сел в своё необъятное кресло и нетерпеливо заёрзал.

– Ну? – поторопил её Абель через минуту.

– Рудольф, я не могу так быстро просеять шум. Мне потребуется время.

– Сколько?

– Сейчас оно экспоненциально увеличивается. Грозит бесконечностью.

– Фирсов, – бросил он через плечо. – У вас классическое квантовое железо или на мемристорах?

– Классическое, конечно, – проблеял тот.

– Ясно. Здесь ничего не выйдет.

– Хочешь, чтобы я отдал всё тебе?

– Я не настаиваю, но знаю, что в колониях нет ни одного квантового компьютера нужной мощности.

– Никто не собирает эту чепуху на мемристорах. Это нонсенс, слишком много домыслов.

– Нам сейчас они и нужны! Или ты хочешь поседеть, ожидая расчётов?

– Я вообще хочу перевести фокус тоннеля на Тау Кита, – Фирсов замахал ручонками. – Я всё это делаю исключительно по дружбе!

– Мне нужно прогнать данные на моих серверах.

– Я и не сомневался. В это весь ты. Я-я-я, только я любимый! И никакой кооперации, никакого сотрудничества! Да как ты думаешь собрать команду в миссию? Кто с тобой полетит?

– Мне не нужна команда, у меня есть всё необходимое.

– Конечно-конечно! Ты и твоя мемристорная супруга. Это что, наивная попытка воскресить Адель? У них даже голос один, да? Какая женщина была!

У Рудольфа запульсировала вена на виске. Он повёл желваками и свернул проекцию над столом.

– Это бесполезно, я возвращаюсь на Трапписта. Попрошу Совет передать мне данные, раз от тебя этого невозможно добиться.

– Ты не можешь лететь, у нас конференция!

– Какая, к чёрту, конференция? – Абель уже закипал. – Её что, не отменили по результатам открытия тоннеля?

– Как раз наоборот, именно сейчас она жизненно необходима! Я еле уговорил Совет не отменять.

Рудольф громко дышал, едва сдерживаясь, чтобы не придушить этого мелкого вруна. Раздувая ноздри, точно огнедышащий дракон, он процедил:

– Тогда организуй ещё одну встречу с Советом, я объясню им, почему мне не нужна команда, и почему твоя конференция высосана из пальца.

Не ожидая ответа, он развернулся и вышел вон из кабинета Фирсова. Ему нужно было успокоить нервы и собраться с мыслями. Его держали на ненавистной станции, когда следовало лететь на Трапписта и делать самую важную для человечества работу – расшифровывать сигнал.

6 Виктория

Гиперскоростная дорога вилась вдоль изгибов Нила, вторя его крутым поворотам. То утопая в зелени берегов, то срываясь в пустыню, она несла коллег к Средиземному морю. Линия была возведена вместо старых рельсов первой Египетской железной дороги, заложенной ещё в середине девятнадцатого века. Минуя извилистый цветущий берег Нила, она неслась вдоль западного рукава дельты через иссушенные земли к главному вокзалу Александрии.

Два часа дороги прошли незаметно. Искандер дремал на плече Вики. Половину пути она смотрела очередную лекцию об освоении космоса, это был рассказ доктора Абеля о сложностях прогнозирования текущего состояния звёздных систем, куда планируется открыть кротовые норы. Вика всегда увлечённо наблюдала за достижениями науки в новых мирах, лелея надежду когда-нибудь оказаться там. В смешанных чувствах остаток пути она молча любовалась мелькавшими за окном живописными видами.

Сбросив скорость на въезде в город, поезд прибыл на главную станцию – Египетский вокзал. Его здание Комиссия решила не трогать, оставив в том виде, каким его перестроили в начале двадцатого века. Интерьеры тщательно отреставрировали, привели в порядок стеклянный навес, так что, выйдя из поезда, компания очутилась прямо посреди двадцатых годов позапрошлого столетия. Алина и Дан с Сафией и Ларри устремились к выходу, не обращая внимания на уже привычные своды. Супруги вместе с Ваном медленно плелись позади, рассматривая восстановленные витражи и стены колониального вокзала, хотя все трое бывали здесь уже не раз.

– Эй, не тормозите! – окликнул их Ларри. – До начала полчаса, а нам ещё нужно взять тачку.

Путешественники поторопились, и уже через десять минут оказались у здания Новой Александрийской Библиотеки. Споры по поводу сноса футуристической постройки рубежа второго и третьего тысячелетий, велись до сих пор. Одна сторона настаивала на восстановлении оригинальной Птолемеевской Библиотеки, разрушенной пожаром и войнами. Другой стороной в противовес приводились аргументы смены исторических эпох и уважения к более современному периоду культуры Земли. Поэтому проект был заморожен на долгие годы, и монументальный колос конца двадцатого века по-прежнему выделялся на фоне модернистских улиц города.

Коллеги прошли широкий холл, миновали оформленный деревом многоярусный зал, наполненный солнечным светом, и оказались в переоборудованной под современную лабораторию просторной комнате. Она была разделена плексигласом: в центре в стеклянном цилиндре располагалась научная часть, по периметру был небольшой амфитеатр для зрителей. Всё это было похоже на традиционный анатомический театр конца девятнадцатого века. Аудитория была заполнена до отказа. Сафия стремительно прошла в первый ряд на свободные