Битва на Калке. Эпизод первый - Алексей Миронов

место, сразу за которым Забубенный узрел длинный пояс бревенчатых стен с бойницам, перемежавшихся островерхими башнями. Под стеной был виден не очень глубокий ров. Сама дорога, пройдя через поле, упиралась в ворота огроменной величины, сооруженные между башнями. Ворота были закрыты, мост поднят.

Похоже, это смутило Путяту.

— Знать, невесело сегодня князю, — пробормотал он и, пришпорив коня, поскакал к воротам.

Остановившись на краю рва, в котором, как увидел Забубенный, воды не было, воевода неожиданно зычным голосом гаркнул:

— А ну открывай, бездельники, своему воеводе! А ли не увидали кто прибыл, спите что ли?

Из башни высунулось действительно заспанное рыло и мгновенно исчезло обратно. Вместо него, спустя время малое, показалась более достойная личина с бородой и в шлеме, затянутая в кольчугу.

— Нам спать никак нельзя, — философски заметил новый человек и зевнул, — Ибо враг на подходе. А своего воеводу мы завсегда увидим. Здрав будь, Путята Алексич.

— То-то и оно, — ответствовал воевода, — отворяй, Гаврила Боречич! Князь, ждет.

— Ужо отворяют, отроков послал.

Скоро послышался лязг и скрип за воротами. Дрогнул огроменный створ и отворился. Затем и мост под копыта воеводских коней опустился, закрыв собой ров.

Отряд, следом за воеводой, вступил в город.

— Добро пожаловать в Чернигов, — крикнули им в вслед с башни.

Взору Забубенного, по-прежнему обретавшегося в арьергарде, предстал древнерусский город. Собственно в книжках по истории врали не сильно. Общие черты совпадали. Стены со рвом вокруг города. Деревянные лачуги внутри начинались сразу от городских ворот. Здесь их было так много, что появились даже подобия улиц. Затянутые бычьим пузырем прорубы вместо окон. Дворы, огороженные забором. Помои выливались прямо на улицы, а потому вонища стояла страшная. Даже кони, казалось, с омерзением наступали в помойные лужи, попадавшиеся под копытами через каждые три метра. Забубенный пожалел, что не захватил с собой противогаз. Впрочем, остальные ратники ничуть не раздражались резкими запахами. Скорее просто радовались прибытию домой и оживленно глазели по сторонам, переговариваясь, словно о том, что изменилось за их долгое отсутствие.

Постепенно продвигаясь вперед одному воеводе известным маршрутом отряд проезжал мимо множества домишек и Забубенный скоро стал улавливать разницу. Город стоял на крутом берегу, на холме, возвышавшемся над Десной, а внутри был разбит на кварталы. Судя по запахам, квартал притулившийся у городских ворот был кварталом кожевенников, где мяли кожи и делали всякие полезные штуки от обувки до доспехов кожаных. Потом запахи изменились. Стал преобладать дым и запах металла горячего. Значит, въехали в квартал, где обретались кузнечных дел мастера. И правда, механик-новатор заметил, что дым здесь валил изо всех щелей, повсюду виднелись домы с широченными дверями или просто навесы на столбах, а во дворах кучками стояли здоровенные полуобнаженные мужики в фартуках и колдовали над какими-то сложными приспособлениями. «Меха, — догадался Забубенный, — прообраз мартеновской печи, а это первые литейщики-металлисты». То и дело из-под навесов выбегал какой-нибудь отрок из подмастерья с раскаленной заготовкой меча в руке и совал его в воду. Будущий меч страшно шипел и пускал пузыри, охлаждаясь. Работа во всех кузнях кипела, словно все черниговские кузнецы недавно получили госзаказ.

Неожиданно эта мысль механика получила подтверждение. Остановившись рядом с одним из дворов, Путята знаком подозвал мастера.

— Здрав будь, воевода, — сказал, подойдя вплотную здоровенный потный мужик в грязном фартуке, о который он как раз, не торопясь, вытирал руки. Лоб его и русые волосы были перехвачены тонким металлическим обручем. Как вспомнил Забубенный, таких надо было называть «косая сажень в плечах».

— Здорово, Михайло. Ну что, готов заказ княжеский?

— Почитай все готово, — кузнец Михайло кивнул в сторону выстроившихся вдоль стены кузни новехоньких мечей, — Завтра к утру, как и было велено, все откуем.

— Добро, — удовлетворенно кивнул воевода и подозвал знаком отрока Изяслава, — Нако вот тебе еще работы. Возьми эти копья, да навостри оконечники, так чтоб щит вражеский пробивали с одного маха.

Изяслав спешился и под уздцы завел во двор кузни Михайло еле передвигавшую ноги после длительного похода и заплыва Савраску, груженную мокрыми копьями. К концу пути видать силы стали покидать престарелую Савраску и, едва ступив на двор, она рухнула на бок под тяжестью груза.

— Лошаденка устала, — резюмировал Забубенный.

Не обратив на припадок Савраски никакого внимания Михайло, подошел к валявшейся лошади, присел на корточки и внимательно осмотрел наконечники копий. Пересчитал, прикидывая объем работы. Видно остался доволен, кивнул сам себе, а потом встал и ответил воеводе:

— После завтра к обеду будет.

— Уговорились, — в ответ кивнул Путята, — этот отрок к тебе заедет за заказом. И лошадь заберет, если еще жива останется.

Теперь Михайло заметил лошадь и посмотрел на Савраску с видом знатока, который не первый день общается с лошадьми.

— За этой-то? — переспросил хитрый кузнец, — да она ж у вас вечная. Отлежится немного, отожрется, ее только подковать маненько и снова тягать тяжести начнет, как молодая.

Воевода понял, куда клонит Михайло, и сказал, как отрезал:

— Ковать не надо, кормить тоже. Она свое пожила. Если оклемается, то заберем. Ты, копья востри, да ни о чем другом не помышляй. Князю оружье скоро понадобиться во множестве. Торопись.

— Оно понятно, — заметил кузнец.

На том и расстались. Проехав еще несколько кварталов, запахи в который уже висели более тонкие, то ли одежу с нарядами там шили, то ли непахучее чего делали, отряд выбрался на небольшое открытое пространство. Забубенный осмотрелся по сторонам и понял, что это была площадь перед воротами в терем княжеский. Путь туда преграждали десять ратников с копьями в руках, что сразу признали воеводу, и срочность его миссии оспаривать не стали, пропустили во двор внутренний.

Оказавшись во дворе княжеского терема, механик стал с жадностью озираться по сторонам. Оно и было понятно, не каждый день простые механики с автосервиса попадают в гости к Черниговскому князю. А терем был знатный, словно из сказки: башни высокие резные с золочеными князю флюгерами в виде рыбок да петушков поверху. Окна повсюду резные с наличниками, а в них не бычий пузырь, сразу видать, а слюда всяких цветов отсвечивала. Да крыльцо богатое резное с колоннами да лавками широкими.

На крыльце том стоял видный муж в дорогих одежах, золоченых штанах, кушаком подпоясанный. Его широкое лицо с умными глазами, обрамляли волосы черные как смоль и борода умеренной длины. То и был князь Черниговский, что в народе прозывался Чернявым. А за спиной его тенями виделись два ратника в полной броне с мечами у пояса.

Глава шестая

«Мстислав Чернявый беседует»

— Ну, Путята, пес мой верный, —