Хроники Тириса. Книга 1 - Василий Михайлович Маханенко

заработаю на свою мечту сам, — ответил я. Наверно глупо пояснять человеку, прекрасно осведомлённому о происходящем на нашей планете, что дарованных им пятнадцать процентов от прибыли перерабатывающего узла будет достаточно не только для того, чтобы купить себе новый корабль, но даже посматривать в сторону боевой академии нашего сектора, а не фронтира.

В голову пришла забавная мысль — Арис Соларион всё же умудрился «выкупить» у меня Сердце ксорхианского корабля. Пусть не напрямую, пусть благодаря моему решению, но результат всё же был достигнут.

Арис усмехнулся и поднял руку. Зал мгновенно стих — все уже поняли, что сегодня решается многое. Причём всё это решается не за закрытыми дверьми, а прямо на глазах у всех присутствующих. Это лучше прямой трансляции. Здесь можно почувствовать себя причастным.

В воздухе перед Соларионом вспыхнула голографическая проекция. Прошло мгновение, и проекция оформилась в вызов по гиперсвязи. Характерные звуки были знакомы многим.

Изображение дрогнуло и собралось в фигуру мужчины. Уставший, небритый, с тёмными мешками под глазами. Судя по одежде — кто-то из высших офицеров космического флота Соларионов. Хотя знак рода Соларион потускнел так, словно носитель давно утратил к нему уважение.

— Чего хотел? — грубо спросил мужчина, даже не пытаясь выпрямиться. В его голосе не было ни малейшего страха или почтения. — Я занят.

По залу пробежала волна ошеломления. Никто, кроме безумца, не осмелился бы говорить с Соларионом таким тоном. Но Арис даже не дрогнул. Наоборот — на его лице появилась улыбка. Не дежурная — настоящая.

— У меня для тебя дело, мой старый друг, — произнёс Арис.

— Не друг ты мне! — резко ответил мужчина. В голосе прозвучала злость и, что меня поразило больше всего, неприкрытая ненависть. Высший офицер флота ненавидит Ариса Солариона? Вот это новость!

— Но и не враг? — Арис демонстративно поднял брось.

В зале все даже дышать перестали, настолько необычным было всё происходящее.

Проекция молчала несколько секунд. Мужчина смотрел на Ариса, желая прожечь того взглядом даже невзирая на разделяющее их расстояние.

— Не враг, — наконец выдавил мужчина.

— Вот и хорошо, — довольно произнёс Арис. — Тогда у меня для тебя просьба. Выполнишь — и мы пересмотрим твоё наказание. Может быть, даже вернём тебя к обычной жизни. Хотя я не представляю тебя в обычной жизни. Что ты там делать будешь?

Проекция на мгновение дрогнула. Слова Солариона всё же его зацепили.

— Что тебе нужно, Арис? — хмуро спросил мужчина. — Уничтожить ещё одну армию?

— На этот раз ничего необычного, Адриан, — ответил Соларион и сделал едва заметный жест. Перед ним вспыхнула новая проекция, повернувшись так, чтобы собеседник увидел зал. — Хочу представить тебе вот этого молодого человека. Зовут Каэль Ардан. Он должен стать твоим студентом. На полном пансионе, разумеется.

Мужчина на голограмме молча активировал интерфейс, и перед ним вспыхнул поток данных. Какое-то время он изучал их, пробегая взглядом по досье, после чего нахмурился.

— Ардан? — уточнил он. — С каких пор ты начал решать вопросы дальних родственников?

Судя по вытянувшимся лицам Мерванов и Каллиос, что уставились на моего отца, ни о чём подобном они не знали. Впрочем, как и мои братья. Вся троица смотрела на отца, требуя хоть малейшего подтверждения того, что сейчас было произнесено, но отец оставался непоколебимой скалой.

— Дело не в родстве, мой старый друг, — ответил Арис Соларион.

— В чём тогда? — не сдавался мужчина в форме. — И с каких пор отпрыск богатейшего рода системы Агрис отправляется на полный пансион? Тем более в мою академию! Не слишком ли ты расщедрился, Арис?

— Скажем так, у этого молодого человека возникли некоторые сложности с семьёй, — произнёс Арис Соларион. — Герард Ардан считает младшего сына позором рода, старшие братья не считают его частью семьи, а мать слишком напугана, чтобы им всем возражать. Имя Каэля исключено из родовых реестров, но при этом он всё ещё числится наследником. Его отец не может изгнать его из рода без публичного скандала.

Он сделал паузу и добавил уже мягче, почти с улыбкой:

— Так что технически — он Ардан. Но юридически — никто.

Выдержки мне не хватило, и я уставился на отца, словно впервые его увидел. Меня исключили из родовых реестров⁈ Мало того, что меня за человека не считают, так ещё и из рода собрались изгонять?

Однако Герард Ардан вновь остался недвижим, невозмутимо наблюдая за происходящим. Какая разница, кто, когда и где озвучит то, что уже решено? Почему бы не сейчас? Я взглянул на Солариона и его слова о том, что отец должен годится таким сыном, заиграли новыми красками. Этот человек не просто знал всё, что происходит на нашей планете, но делает всё, что ему вздумается!

— И что? — послышался голос голограммы. — Как это объясняет то, что ты хочешь отправить его в мою академию? Его там сожрут.

— Сожрут, — согласился Арис без тени сомнения, но тут его голос изменился, став ниже и тяжелее: — Или подавятся. И сдохнут.

Невольно все гости сделали шаг назад — от Ариса Солариона исходила аура смерти.

— Этот парень, — кивок в мою сторону, — Вошёл к ксорхианский корабль, нашёл Сердце, а потом шантажировал прибывших имперцев его уничтожением, не подпуская их к своей добыче. Дело дошло до того, что пришлось вмешиваться уже мне. Ты знаешь, как я отношусь к тем, кто отвлекает меня от моих дел. Поэтому он отправится к тебе. Полагаешь, его сожрут? Возможно. Но я бы посмотрел на того, кто рискнёт это сделать.

Мужчина на голограмме перевёл взгляд на меня. И в этом взгляде не было ненависти. Скорее заинтересованность.

— Почему он ещё жив? — послышался вопрос. — Или ты отправляешь его ко мне, так как не хочешь марать свои высокородные ручонки? С каких пор Арис Соларион стал таким чистоплюем?

Арис чуть повернул голову, и его взгляд на мгновение стал тяжёлым.

— Ты знаешь меня, мой старый друг, — произнёс Соларион, — Мне не страшно замарать руки, если на то будут основания. Но здесь другой случай. Этот парнишка показался мне интересным, поэтому я предлагаю тебе выпор. И только тебе решать, принимать моё предложение или нет.

Мужчина на голограмме какое-то время молчал, не сводя с Ариса взгляда.

— Ему двадцать один, — наконец произнесла проекция. — Даже если сам император Лириан Четвёртый прикажет мне принять мальчишку раньше двадцати двух, я откажусь. Малолетка в мою академию не попадёт. Я не стану подставлять своё имя под твоё милосердие. Даже если цена — моё прощение.

Соларион улыбнулся — едва заметно, как улыбаются те, кто уже выиграл.

— Этого не потребуется, мой старый друг, — ответил он. — Я доставлю