Хроники Тириса. Книга 1 - Василий Михайлович Маханенко

кристалл, использующийся при производстве личных щитов. Потребность в кристаллах огромна и дом Вейран готов платить за них достойную цену. Для того, чтобы купить комплект «Омега-12», достаточно всего восьми килограмм миона.

— Звучит слишком привлекательно, чтобы здесь не затаился какой-то подвох, — произнёс я. Разбор станции научил меня — если тебе предлагают что-то простое, значит ничего сложнее в своей жизни ты ещё не делал.

— Как я сказал, личные щиты изготавливаются Вейранами, — спокойно ответил Арис. — Не Соларионами. Будет приятно щёлкнуть их по носу, выгрузив восемь килограмм миона. И да — тебе придётся спуститься в самые глубины туннелей. Туда, куда обычно новички не добираются. Это рискованно, есть вероятность умереть, но результат того стоит — ты сумеешь подготовиться к Императорской военной академии без чьей-либо помощи. Только сам. На всё про всё у тебя будет не более шести месяцев. Два на учебный лагерь, четыре на добычу миона. Потом начнётся учёба и опаздывать на неё я бы никому не рекомендовал.

Я посмотрел на голограмму «Призрака». Арис дал мне выбор без выбора. Либо заключить с ним кабальный договор, превратившись в раба, либо рискнуть жизнью и остаться независимым. Уверен, девяносто девять процентов всех, кого я знаю, выбрали бы первый вариант. Быть рабом такого влиятельного человека — прямой путь на самый верх. Туда, где есть всё.

— Вариант с мионом мне нравится, — уверенно произнёс я, зачислив себя к единственному проценту безумцев, не желающих двигаться в общем потоке.

Арис кивнул, словно никогда не сомневался в этом ответе.

— За тобой прибудут через час, — Арис нажал на планшет и в кабинет вошёл один из слуг. — Подготовьте нашего гостя к вылету.

* * *

Когда Каэль вышел, Лирэн отправила на планшет господина данные:

— Я выбрала для него тренировочный полигон «Кузница». Он находится на четвертой планете системы Таури. На полигоне готовят будущих курсантов для Императорской боевой академии. Элита космодесанта. После первого месяца подготовки отсеивается шестьдесят три процента поступивших. Смертность среди оставшихся — двадцать восемь процентов. В Императорскую боевую академию поступают сто процентов выпускников тренировочного полигона. Тех, кто выжил, конечно же. Транспортник «Кузницы» находился в соседней системе, и они с радостью откликнулись на наш запрос.

— Идеально, — Арис погрузился в изучение всплывших перед ним голограмм. — Отправь за ним одну из своих теней. Мне нужны все данные: физиологические показатели, психологическая устойчивость, скорость обучения, реакции в стрессовых ситуациях. Всё.

— Считаете, он все же носитель матрицы? — на мгновение по лицу Лирэн прошла тень удивления.

— Я считаю, что Вселенная, при всей её необъятности, не допускает совпадения с вероятностью в три миллиардные процента. Это не случайность. Это нечто, что мы не в состоянии зафиксировать на текущем уровне развития технологий. Если в парне что-то есть, на «Кузнице», под давлением, на грани жизни и смерти, это проявится. Если нет, то Гиперион-7 станет его могилой, и мы закроем этот вопрос. В любом случае мы получим исчерпывающий ответ.

* * *

Меня проводили к видавшему виды шаттлу, стоявшему в стороне от роскошных, отполированных до зеркального блеска челноков «Сароса». Его потрёпанный корпус, покрытый сварными швами и вмятинами, казался удивительно родным после стерильного, давящего величия флагмана.

Внутри пахло перегоревшей изоляцией и слабым ароматом антисептика. Внутри уже находились десяток таких же, как я, парней и девушек. Одетые в одинаковые серые комбинезоны, они были пристёгнуты к откидным креслам вдоль бортов и смотрели друг на друга с нескрываемым вызовом. Здесь нет друзей и партнёров. Только соперники.

Перелёт к месту назначения оказался долгим и мучительным. Если «Сарос» плыл сквозь гиперпространство плавно и без рывков, то старый шаттл трещал всеми швами, вибрировал и бросался из стороны в сторону, словно плыл против течения в бурной реке. Если все бледнели, вцепившись в блокираторы кресел, то я окончательно ощутил себя в своём мире. Мой «Северный Ветер» шумел ещё громче и страшнее, так что за полтора года я к таким звукам привык настолько, что умел различать просто дребезжание и действительно критичное повреждение. Каким бы старым шаттл не выглядел, он был относительно целым. На фронтире такой бы точно пригодился.

Когда мы, наконец, с громким хлопком вывалились из гиперпространства, в центре шаттла появилась голограмма системы двойной звезды. Огромный жёлтый гигант спектрального класса «G» и меньший, но невероятно яркий белый карлик, вращались вокруг общего барицентра, насылая на систему мощнейшие магнитные бури и радиационные всплески. В такой системе жизнь на планетах не может зародиться. Никак.

Среди хаоса астероидных полей и разноцветных туманностей, на дальней орбите висела планета. Она была меньше Агриса, окутана плотной, ядовито-жёлтой атмосферой. Поверхность, просвечивающая сквозь редкие разрывы в облаках, представляла собой нагромождение черных скал, ледяных равнин и активных вулканов.

— Кузница! — в динамиках послышался голос нашего пилота. — Готовьтесь к стыковке!

На орбите планеты висела гигантская станция. Ее корпус, покрытый орудийными батареями, антенными решётками и посадочными огнями, откровенно пугал. Открытые ангары были скрыты силовыми полями и через них непрерывным потоком вылетали шаттлы, уходя вниз, в ядовитую пелену планеты.

Мы влетели в один из многочисленных ангаров. Здесь царила организованная суматоха. Рёв двигателей, шипение стыковочных муфт, металлический лязг и чёткие, отрывистые команды инструкторов, которые не орали, но их усиленные голоса слышались в каждом углу ангара.

— Отряд «Дельта» — на погрузку! Кандидаты группы «Гамма» — к медосмотру!

Нас, новоприбывших, построили в ровную шеренгу и отвели на автоматизированный склад, где робот-погрузчик своими щупальцами-манипуляторами вручил мне металлический контейнер с именем «Кайл», нанесённый на крышку гравировкой. Только имя, без фамилии. Ардан остался в прошлом.

— Получил? — раздался голос инструктора. — Переодевайся и стройся! Три минуты!

Контейнер с глухим щелчком открылся. Внутри, аккуратно уложенная в мягкие ячейки, лежала черная обтягивающая форма. На ощупь материал был прохладным и упругим. Я быстро переоделся. Форма идеально села по фигуре, будто её шили специально под меня. Она не стесняла движений, но при этом ощущалась, как вторая кожа.

— Кандидаты, на медосмотр! Следом за мной! — скомандовал инструктор, и наша группа потянулась за ним.

Медблок представлял собой ряд стерильных кабин, оснащённых сканерами и анализаторами. Меня направили в одну из них. Пока роботизированные манипуляторы проводили стандартные замеры, я сидел на кушетке и пытался не думать о предстоящем.

Именно в этот момент, под монотонный гул аппаратуры, в моей голове что-то щёлкнуло.

— Внешнее сканирующее поле отсутствует. Уровень угрозы снижен. Возобновляю базовый функционал.

Голос был тихим, словно после долгого сна, но это был он. Эхо. Очнулся.

— Ты где пропадал? — мысленно спросил я.

— Неизвестная угроза. Опасность поглощения. Режим полной изоляции — необходимость. Угроза