Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1 - Tired God

Она выглядела хуже, чем я ожидал. Обрушенная кровля. Прогнившие балки, хрустящие под ногами куски стен, внутреннее опустошение… Каменная кладка частично осыпалась, вход почти завален. Пришлось протиснуться боком, оставив на кромке камня полоску ткани с плеча (которую я, разумеется, забрал изнутри).

И вот — я тут…

Барьера Богини, что обычно защищает активные церкви, я тут не чувствовал, но некоторое ощущение спокойствия — к своему удивлению, — да.

Впрочем церковь — это немного громко сказано. Маленькое однонефное* помещение, не больше двадцати шагов в длину. Когда-то здесь молились, получали лечение и благословение жители давно мёртвой деревни под лоном Единой Империи.

Теперь же я был тут один.

Не знаю, жили ли на таком экстремальном севере отмороженные воины с магами, была ли тут ссылка для оголтелых преступников или же местные были просто настолько… храбрыми, чтобы устроить деревню в самом начале Демонических Гор — но вот я тут, отдаю им свою благодарность за кров.

А моё состояние всё ухудшалось…

В углу, под небольшим выломанным окном, которое я сразу же закрыл, позволив себе мгновение максимально осторожного волшебства, каменной стенкой изнутри, стояла она — Стелла Богини.

Не выше моего пояса. Потемневшая от времени, покрытая мелкими трещинами, но всё ещё отчётливо сохраняющая форму: прямоугольный монолит с вырезанными буквами в старо-имперском стиле. Слова одной из глав священных писаний: «О Птице, Вечность Клюющей».

Признаюсь честно, я не читал так уж много писаний. Те, что были в деревне — это раз. Несколько штук, что были в библиотеке Академии — взятые просто для ознакомления — два. Но вот часть «О Птице, Вечность Клюющей» — искал целенаправленно. И читал крайне внимательно.

Я подошёл к Стелле, просто встал рядом, боясь положить руку на холодный камень. Ветер выл за стенами, ночной холод пробирался под броню и ткань… а я боялся разочароваться.

Я чувствовал: магия, её крупицы, но так и отдающие теплом и… непередаваемым стремлением помочь, — точно как у лучших из священников, не считая Хайтера, — были в камне. Стелла не угасла.

Я закрыл глаза, вспоминая всё, что узнал, и что помнил об этом моменте. Давно прочитанная манга, заклинание из неё, выписанное и вызубренное, потом неоднократно проверенное магией Разума, и то священное писание, в котором я не смог обнаружить хоть чего-то особенного.

Стабилизация снова чуть не сорвалась, но я успел перехватить контроль. Стиснул зубы, с силой сжав лямку походной сумки. Я всё ещё держался, но лучше бы сделать это поскорее — и лечь отдыхать.

Но я всё стоял, не находя в себе сил сказать нужные слова.

— Ес… кхм… Есхли слышишь, — хрипло выговорил, не зная, зачем, — просто… не давай ложных надежд. Мне бы просто выжить до утра. А дальше — разберусь сам.

Тишина. Ожидаемо.

Протяжно выдохнув, я опустился рядом со стеллой, привалился к стене и прикрыл глаза. В очередной раз прогнал в мыслях буквы древнего заклинания, так беспечно, мимоходом показанного в той самой манге, которая и стала мне реальностью.

Поймал себя на мысли, что рассматриваю вариант принять третью дозу стимуляторов, чтобы продержаться ещё немного… подготовить более удобное место для ночлега, но… если план Б сорвётся — лучше уж принять откат ночью, с возможностью доспасть или вовсе переспать его, нежели оттягивать.

Снаружи, по ощущениям, мела только начинающаяся пурга, внутри же воздух был глухой, едва ли не застывший — то небольшое окно едва обеспечивало помещение сквозняком. Сейчас же — просто необходимой вентиляцией из оставленных щелей.

И вновь, доставая из рюкзака «Жаровую пасть», поймал себя на проявляемом малодушии.

Ну может не сработает заклинание! Может Богиня даёт доступ к такой невероятной возможности только тысячелетним эльфийкам-архимагам! И что? Я от этого умру тут или как⁈

Решительно посыпав алхимическим составом очищенный камень пола рядом, с двух сторон, чтобы обеспечить необходимое для отогрева костей тепло, севшим от мороза голосом чётко произнёс:

— Фиала Торр!

И положил руку на Стеллу. И грянула вспышка!

* * *

— С-с-скука-то какая… — едва чувствуя окружение открыл глаза, — Откат, что ли…?

Темно. Холодно. Свет луны и редких звёзд пробивался сквозь завесу снега. Небо — темнее моего чувства юмора, а вокруг мягенький снег… вроде бы.

Как там было-то? Душа моя пушиста и бела, аки ядерная зима…

Это-то к чему вспомнилось…?

А ещё я был… снаружи.

«Какого сухофрукта я делаю в такой час снаружи⁈»

Резко подскочив, неожиданно не ощутил никаких неприятных чувств. А ведь помнил как отключался в церкви, заранее боясь отката! И наконец, огляделся.

Я проснулся, лёжа прямо на обледенелой земле, почти в самом центре выцветшего ритуального круга…

«Какого…?» — едва начала появляться мысль, как ту буквально смыло осознанием, — «Сработало! Спасибо, Богине — сработало!»

Не тратя времени — легко вскочил на ноги, внимательно исследовав остатки крайне сложной печати, пока та не исчезла! Плетение уже едва читалось — то ли таяло, то ли саморазрушалось, свернув исполненное. Искажённый воздух линий подрагивал, будто от сильного жара — я ощущал его остаточное магическое поле, знакомое и чужое одновременно.

Моя мана, но намного, намного более мощная. Но всё равно едва ощутимая, словно бы сливающаяся с миром. Так вот как мою ауру ощущают другие?!.

От переизбытка чувств чуть не свалился обратно — сумел просто опуститься на колено. Чувствуя, как трещит позвоночник, вновь поднял голову. Перед глазами десяток секунд была лишь тьма, пока тело не пришло в норму.

Под руками — промёрзшая грязь. Под коленом — что-то твёрдое, крошащееся. Дыхание быстрое и глубокое. Сердце же колотиться, словно при попытке перегнать летающих демонов! Осмотрелся уже более свежим взглядом… и вздрогнул.

Рядом со мной, в беспорядке, будто мимоходом откинутые в сторону — три мёртвых демона. Уже теряющие псевдоплоть тела, и тем не менее, понять одно было просто: они были убиты.

Причём, по ощущениями, словно бы без сопротивления или признаков боя. Один — с аккуратной, явно прожженной дыркой во лбу. Второй — рассечён пополам, позволяя псевдокрови лениво вытекать из двух половинок, сразу же испаряясь в воздух. Третий же — с огромной дырой вместо центра торса.