Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Альбина собрана и напряжена — облезлая помоечная кошка перед прыжком, жалкая и смертоносная одновременно. Сквозь дорогие духи пробивается запах пота. Непросто держать сразу два заклятья под негатором! Из носа хлещет кровь, заполняя пространство под маской — я слишком долго в тени, но если хоть на миг сброшу ее, Альбина увидит меня и убьет.

Лезвие уже совсем рядом. Кровь заполняет маску — дышать нечем. Нечеловеческим усилием тяну палец к переключателю негатора. Я же за свободу свою дерусь — чтобы не стать сучкой при хозяине, как эта тварь! Собираю остатки энергии, переключаю негатор на интенсив и отчаянным усилием всего тела кидаю в Альбину.

Магичка визжит. Лезвие исчезает, бетонный кисель тоже — и я тупо плюхаюсь на пол. Держать тень сил больше нет. Срываю маску, чтобы глотнуть воздуха… ошибка! Рано сбросила Альбину со счетов. Она кидается на меня, вцепляется в волосы одной рукой, а другую, с хищными острыми ногтями, тянет к глазам. У нее нет ни магии, ни боевой техники — и все равно она смертельно опасна.

Дергаю головой — ногти чертят борозды на виске и щеке. Перехватываю запястья Альбины, бью ее коленом в пах — женщинам это тоже больно. Она воет. Швыряю на пол извивающееся тело, перекатываюсь сверху — кровь из носа хлещет на белое платье — вцепляюсь в завитые кудри и бью магичку башкой об пол. Не на убой, но достаточно, чтобы безумная баба наконец затихла.

Трачу несколько драгоценных секунд, чтобы восстановить дыхание и натянуть тканевую маску. Надо собраться перед финальным рывком. Надеюсь, прислуга в драку не полезет — вряд ли повариха и горничная самоубийственно преданы Барону. Значит, остались только он и я.

Голос Ленни в наушнике звучит напряженно:

— Барон в кабинете, вторая комната налево. Будь осторожна, у него пистолет-пулемет, и он целится прямо в дверь.

Снова кутаться в тень уже просто физически больно. Сжимаю зубы: так надо, недолго осталось. Нахожу нужную дверь, падаю на пол, распахиваю ее — автоматная очередь взрезает воздух в метре над моей головой. Барон палит, не жалея патронов, держа оружие у пуза. Перекатываюсь Барону за спину и вкалываю ему в шею шприц-ампулу — она лежала отдельно от моего обезбола, а то глупо было бы перепутать. Забираю пистолет из враз ослабевших рук, выкидываю в кстати открытое окно.

Если эликсир составлен верно, Барон должен сохранить память, но мозгами откатиться на уровень ребенка лет четырех. Полностью утратить критическое мышление на четверть часа. Надеюсь, сработало — Барон сейчас совсем не похож на тяжеловесного хищника, которого я видела на записях. Мясистое лицо стало словно младенческим, он смотрит на меня беспомощно и даже доверчиво.

У меня припасена еще пара сюрпризов — не могла же я заявиться в гости без подарков! Достаю баллончик с розжигом и зажигалку. Быстро оглядываюсь… складчатая шелковая занавеска подойдет — все равно уродливая, как и все в этом доме. Опрыскиваю ее из баллончика и поджигаю. Кричу:

— Пожар! Надо спасти самое важное!

Воет пожарная сигнализация, добавляя убедительности.

— Феденька! — подхватывается Барон. — Где Феденька?

Как трогательно, эта старая мразь первым делом вспоминает о сыне. Но мне-то нужно не это… Говорю почти ласково:

— Федя уехал с мамой на детский праздник. Он в безопасности. Надо спасти архив!

— Архив! — радостно вопит Барон.

Бросается к книжному шкафу, нажимает скрытый рычаг — и полки отъезжают в сторону, обнажая стальную дверь сейфа. Да уж, сама бы в жизни не нашла этот тайник. Барон дрожащими пальцами набирает код. Дверь открывается — внутри корешки видеокассет.

— Спасибо за содействие, — улыбаюсь Барону и аккуратно бью его кастетом в висок. Жирное тело оседает на ковер.

Кассеты… их не так много, десятка два. Ну и названьица… «Ночь в нескучном октябре», «Ее последний дебют», «Бойня номер семь». Так, вот и чертов «первый поцелуй»! Выхватываю кассету, убираю в специальный мешок, выданный ассистенткой Мясника — он блокирует эфирные метки. Что еще надо сделать? Ах да, подложить пустышку. Обливаю содержимое сейфа розжигом и поджигаю.

Воняет гарью. Надеваю газовую маску, но дышать тяжко даже через нее. Моя работа здесь выполнена! Вскакиваю на подоконник, чтобы сигануть в окно — и замираю. Занялась уже вторая занавеска. Барон, Альбина, парни в соседних комнатах… Я уйду, бросив оглушенных людей в горящем доме? Они, конечно, враги, они пытались меня убить… но это же я сама вторглась в их жизнь.

Спрашиваю:

— Ленни, где у них огнетушитель?

— Щас… ближайший в коридоре справа, ага.

Нахожу красный баллон — вот уже что стандартно во всех мирах — и заливаю желтоватой пеной сперва занавески, потом — мерзко воняющий клубок пластика в сейфе. Так, вот теперь точно пора валить — вряд ли те, кого я сейчас спасла, оценят широту моей снажьей души.

Прыгаю наконец в окно. Второй перелаз через забор дается куда тяжелее — обдираю бедро о колючку. Едва добегаю до дороги — слышу мотор. Сил на тень уже нет, тупо падаю в кусты.

— Соль, сюда, скорее!

Знакомый голос, знакомый запах… Это та беловолосая девица, ассистентка Мясника. Выбираюсь из мокрых кустов и заскакиваю на заднее сидение ее мотоцикла.

— Ты достала это? — спрашивает девушка.

А что, если не достала, она меня тут и бросит?

— Да.

Девушка резко газует с места. Мчим по пустым ночным дорогам. Снимаю наконец осточертевшую маску и подставляю лицо ветру, чувствуя влагу, растворенную в воздухе.

Ленни в наушнике сообщает, что все записи камер в доме Парамонова за сегодня стер, а копию сбросил мне. Надо же, совсем об этом не подумала… О чем еще я не подумала?.. Наверно, скоро узнаю.

Ворота базы Мясника распахиваются сами — никто не задает вопросов.

Девушка требовательно протягивает руку. Отдаю ей пакет с кассетой. Она кивает:

— Жди здесь.

Под пристальными взглядами автоматчиков почти падаю на брошенный у ворот пустой ящик. Серьезных ранений нет — тут синяк, там царапина — но чувствую себя так, словно меня от души прокрутили в стиральной машине, да еще в режиме для самых старых и грязных тряпок. Но ведь вроде драка на сегодня закончена? Всё хорошо? Мясник получил чего хотел?

Вот только… Хотел-то он не только кассету, но и меня. Фу, как пошло звучит… меня в качестве сотрудника… хотя если называть вещи их