Вечность не предел - Кейси Эшли Доуз

Не понимаю.

Но это точно не просто слова. Он что-то имеет ввиду.. но учитывая то письмо..

Но это же и не свидание. Мы просто все впятером (считая девчонок) идем смотреть представление.

Жму плечами:

– Ну, если чувствуешь.. надеюсь, твое чутье тебя не подведет.

Он кивает, пропуская даже здесь, где нет дверей и проемов, меня вперед:

– Я тоже надеюсь.

Глава 10.

ОГОНЬ И ВОДА.

–1-

Наше время, Лэствилл.

Западный парк.

Однако, когда мы с Владом протискиваемся сквозь толпу (точнее он, точно щит, прокладывает мне дорогу вперед, не давая ни то что получить локтем под бок, но словить на себе даже чужого косого взгляда, вызванного нашей активностью), то уже теряем из виду девчонок. Из-за нашей заминки они успевают убежать вперед, и замечаем мы их только, когда преодолеваем половину. Остановившись в середине, мы видим их макушки в самом первом ряду.

Да уж, находчивости Милли (или кто там решил это из них?) можно только позавидовать. Действительно, зачем кричать бездарному идиоту хвалебни да махать руками, чтобы он заметил их присутствие, когда можно просто встать в первом ряду да молча сжигать взглядом, заставляя его беситься и раздражаться куда сильнее (если такого как он, вообще может что-то НЕ-раздражать хоть когда-то, потому что по моему разумению, чтобы уметь раздражаться – надо хоть иногда выходить из этого состояния, иначе, если пребывать в нем постоянно, можно и забыть, какого оно «на вкус»).

– Пошли к ним – предлагаю Владу, и, не дожидаясь ответа, протискиваюсь вперед, не оставляя ему выбора.

Конечно, думаю, он бы вполне охотно остался и лишь со мной здесь, в середине толпы, но я не очень хочу оставаться с ним наедине. И да, даже в куче людей можно остаться «наедине». Кто знает, что взбредет ему в голову – вдруг он решит взять и обсудить с чего ради свое письмо? И что мне сказать? «Извини, Влад, мы с Сандрой решили, что я подумаю об этом завтра?». Нет уж, совершенно никуда не годится.

Однако, когда мы подходим к девчонкам (теперь уж приходится и мне поработать локтями, раз уж ринулась первой, потому что к самому первому ряду перед сценой народ пропускает о-о-очень неохотно), то с удивлением среди них замечаем и знакомую светлую шевелюру. Точнее, я удивляюсь, а вот Влад, кажется, совершенно не выглядит удивленным.

– Ноэ? – окликаю, когда мы совсем подходим.

Он оборачивается:

– О, привет. Вы как раз вовремя, он уже успел уронить первый реквизит.

Локид совершенно не избегает моего взгляда, напротив, ловит его и лукаво улыбается, как всегда. И вообще ведет себя так, будто не сбежал от меня натуральном образом часом ранее, оставив свечи и нас со священником в полном негодовании. Впрочем, это же Ноэ. Чему удивляться.

Легко пропадает, легко появляется, всегда улыбается.

– Уронил реквизит? – удивляюсь я и, наконец выбив себе место, поднимаю глаза на саму сцену.

Да уж. Что-то в шоу явно идет не так (если шоу само по себе с таким-то артистом изначально могло идти «так»). Асмодей выглядит рассеянным и поникшим. Говорит сбивчиво, реально то и дело роняя реквизит. То ли его так выбили из колеи вынужденные извинения перед нами, то ли, что более вероятно, взгляд Влада, которым тот его одарил в последний раз.

– Придурок – с явным наслаждением говорит Милли – ставлю сотку, что для телека, чтобы его трюки выглядели так клево, отснимали не один дубль.

– Ага – соглашается Кэти – а потом вырезали все те 103, в которых он ронял все подряд и сносил все на пути своей неуклюжей задницей.

Смотря на девчонок, однако, можно решить, что они наблюдают лучшее шоу, о котором только могли мечтать. Конечно – смотреть, как позорится тот, кого терпеть не можешь, на глазах у публики – что еще может быть слаще?

Зато, кажется, так не считает сама публика – потому что люди потихоньку начинают расходиться, откровенно скучая.

– Рукопожопый – кивает с чувством выполненного долга Кесси – если бы не заказывала его лично, решила бы, что это не Асмодей вовсе.

– Асмодей? – Ноэ усмехается – знавал я одного парня с таким же именем18. Вот тот был горяч. Только против власти пер, да плохо кончил. А этот да.. полное уныние, а не шоу. Я бы на его месте тут так развернулся..

Я спохватываюсь:

– Точно.. ты же – ловлю взгляд сестры – мастер иллюзий.

Это она знает. Так я ей и объяснила его исчезновение в замке, поверила она в него или нет уже другой вопрос.

– И можешь.. – добавляю.

– Могу – кивает – но думаю, сейчас неподходящее время и место.

Однако, Влад жмет плечами и как бы невзначай замечает:

– А я думаю, самое подходящее.

Ноэ обескураженно оборачивается на него:

– Ты.. серьезно?

– Разумеется. Зачем смотреть на плохого иллюзиониста, когда с нами есть самый лучший? Только если тебе вдруг понадобится помощница на сцене – замечает, кратко глянув на меня – выбери правильную.

Так вот что у него было за «чутье»!

У Локида загораются глаза. Он выглядит будто джинн, которого выпустили из бутылки, и это немного настораживает, надо признаться. Он весь встрепенулся и, ловко преодолев ступеньки, уже через миг оказывается на сцене.

– Вот сейчас начнется настоящее шоу – довольно заявляет Милли.

Ни то действительно, ни то с сарказмом глянув на меня. Почему-то, я готова ставить голову на отсечение, что сестра не просто догадывается, что Локид не обычный иллюзионист, а даже очень, скорее всего, близка к истине его сущности.

– Приветствую всех, дамы и господа – скалится Ноэ и я успеваю заметить, как сверкают глаза Асмодея, когда он к нему обращается – и вас, многоуважаемый коллега.

– Какого ч.. – Асмодей уже делает шаг к нему, но Локид вновь, потеряв всякий интерес к «коллеге», беззаботно обращается к публике:

– Как вы знаете, у большинство звезд на разогреве часто выступают начинающие артисты. Сегодняшний вечер – не исключение. Пока маэстро Асмодей настроится на выступление, чтобы показать настоящее искусство магии – я, с позволения организаторов – кратко подмигивает девчонкам – проведу простенькую разминку.

Он щелкает пальцами и прямо за спиной Асмодея появляется высокое кресло в бархатной обивке. Ни то, что бы прямо встало, как есть – а оно буквально материализуется у нас на глазах. Сначала лишь едва заметный силуэт, точно дымка, потом больше цветов, потом уже осязаемая форма, и вуаля – кресло, каким