Фантастика 2025-54 - Андрей Еслер

который вышел из самого большого шатра. Он что-то проговорил довольным голосом и подбежал к Малышу, Красавцу и Ветру. Осмотрев коней, он залоснился от удовольствия и наконец-то обратил внимание на пленников. Подойдя к Максу, толстяк сделал зверское лицо и заявил:

– Секир башка! - для наглядности проведя ребром ладони себе по горлу характерным выразительным жестом.

Затем, видимо, все-таки в чем-то усомнившись, бесцеремонно ухватил Макса толстыми пальцами за верхнюю губу и, оттянув ее, полюбовался на зубы. Крякнув, он принялся ощупывать его мускулы, потом на минуту задумался и махнул рукой:

– Работать будешь, понимай?

– Понимай, - с облегчением выдохнул Макс.

Человек перешел к Милане и восхищенно воззрился на ее белокурую лохматую гриву:

– Якши, Наташа! - сладострастно воскликнул он, похлопывая девушку по заднице, - В моя юрта пойдешь, будешь много кушать!

Милана скорчила брезгливую гримасу, видимо, означавшую, что секир башка была бы предпочтительнее, а толстяк перешел к Виктории. Некоторое время он ошарашенно разглядывал девушку, приоткрыв рот и явно решая, к какой категории - Наташа, или секир башка - ее надо отнести. Виктория решила помочь: она нахально смерила малорослого мужичка ехидным взглядом, в котором разгорались красные огни, и широко улыбнулась, обнажив белоснежные зубы с выделяющимися клыками.

– Кара-Шайтан! - взвизгнув, поставил диагноз толстяк, - Секир башка!

Положение осложнялось. Утешало только то, что никто из косоглазых, вооруженных саблями мужчин не торопился отрубать Виктории голову. Видимо, побаивались последствий общения с Шайтаном. Тут один из них что-то громко крикнул, указывая пальцем куда-то на горизонт. Вся шайка кинулась к лошадям во главе с толстяком, который, как Макс решил, был здесь кем-то вроде начальника, и моментально унеслась вдаль, поднимая тучи пыли.

– Видимо, еще каких-нибудь несчастных увидели, - сквозь зубы процедила Виктория, - Давайте хоть попытаемся сесть, что ли.

Не сразу, но попытка удалась. Порядком извалявшись в пыли, пленники уселись на утоптанную конскими копытами землю. Тут из шатров начали вылезать женщины и дети, с любопытством глядя раскосыми глазами на связанных людей. Они с удивительной непосредственностью тыкали пальцами в понравившиеся им предметы одежды, заглядывали в глаза и дергали за волосы. Больше всех доставалось Милане: ее белокурые волосы, видимо, казались местным жителям чем-то необыкновенным. К Виктории подходить побаивались, к тому же она корчила зверские физиономии, чем изрядно отпугивала аборигенов.

Сидение под палящим степным солнцем, на жесткой земле, да еще и в тугих веревках понемногу становилось невыносимым. Руки затекли, пот заливал глаза, во рту пересохло. Женщины и дети, вдоволь налюбовавшись на пленников, потихоньку разбрелись по шатрам. Мужчины еще не вернулись. Пленники остались в одиночестве. Макс прикрыл глаза, пытаясь хоть немного отдохнуть. Вдруг он ощутил на своей щеке прикосновение чего-то холодного и мокрого. Над ухом раздалось умильное радостное поскуливание.

– Роки? Как ты меня нашел? Ты что, все это время бежал за нами? - изумился Макс, не веря своим глазам.

– Нет, я с графом приехал, - довольно ответил пес.

– С каким графом?

– Да вот с этим.

Макс повернул голову и увидел графа Пржевецкого, который, стоя на коленях, перерезал веревки на руках Виктории. Освободив девушку, он перешел к Милане, потом, наконец, распутал Макса.

– Как вы здесь оказались, граф? - растирая онемевшие руки, спросила Виктория, - Неужели бриллиант в кольце покраснел?

– Покраснел, моя коханая, - нежно ответил граф, - Но не в этом дело. Когда ты уехала, так мне на сердце пусто стало, что я решил догнать вас. Хотел увидеть тебя хоть еще разок!

– Спасибо, конечно, но не пора ли нам убираться отсюда? - нетерпеливо спросил Макс, тревожно вглядываясь в степную даль.

Произошло то, чего он и боялся: на горизонте возникло пылевое облако. Уже зная, чем это закончится, Макс с воплем: "Бежим!" бросился к лошадям. К его удивлению, граф повел себя не совсем адекватно. Он сердито нахмурился, принял грозный вид, и, подбоченившись, повернулся лицом к приближающейся банде.

– Никуда бежать не надо! - твердо сказал он.

Прискакавшие аборигены, увидев его, тоже отреагировали странно. Они стыдливо потупились, и начали отбивать низкие поклоны.

– Что ж ты, Тенгиз-хан, пся крев, холера ясна, - грозно начал граф, обращаясь к тому самому толстяку, - Друзей моих вздумал обижать?

– Прости, бачка, прости! - затряс головой толстяк.

– Или забыл, как я тебя от смерти спас?

– Не забыл, бачка, как можно?

– Ну, хорошо, - смилостивился граф, - На первый раз прощаю.

Тенгиз-хан радостно всплеснул руками:

– Барашка кушать! Кумыс пить!

Тут же из шатров выскочили женщины, и принялись за работу: одна разводила костер, другая тащила огромный тяжеленный казан, третья чистила овощи, видимо, на плов.

– Некогда нам с тобой барашка кушать, - сказал граф, - Нам надо степного дракона ловить.

В ответ Тенгиз-хан разразился длинной тирадой на своем языке, которую граф выслушал с большим вниманием, приговаривая:

– Да что ты? Ну, надо же! А я и не знал.

Повернувшись к друзьям, он сообщил:

– Этот, с позволения сказать, местный аристократ говорит, что он может помочь в поимке дракона. Это у степняков, оказывается, такая национальная забава: охотиться на него.

– Как вы узнали, чего мы здесь ищем? - удивилась Милана.

– Да все просто! Я ехал по вашим следам, отставая от вас всего на полдня пути. Когда я приехал к отцу Кондрату, он рассказал, где вас искать.

– Как Гольдштейн? - тревожно спросил Макс.

– Держится пока, хотя очень плох. Надо поторапливаться.

Граф обратился к Тенгиз-хану, почтительно застывшему в сторонке:

– Ну что, любезнейший? Едем на охоту? А уж барашек и кумыс потом.

Макс подивился широте познаний графа Пржевецкого: откуда он мог знать язык степняков? Но выяснять это, а также то, почему степняки относятся к графу с таким пиететом, времени не было, так как Тенгиз-хан отдал приказания своим боевикам, и те уже ждали, сидя в седлах. Один из них придерживал впереди себя связанного молодого барашка, остальные деловито осматривали арканы. Макс забрал у графа собачью переноску, засунул туда счастливого Роки и оседлал Малыша. Виктория, Милана и граф последовали его примеру.

Тенгиз-хан заливисто, как Соловей-разбойник, свистнул, и степняки сорвались с места. Это была безумная скачка: коротконогие приземистые степные лошадки развивали просто невероятную скорость. Чтобы не отстать от них, бывшим пленникам пришлось изрядно попотеть. Мимо мелькали однообразные степные пейзажи, в ушах свистел ветер и боевое гиканье степняков.

Вдруг, повинуясь очередному свисту Тенгиз-хана, отряд степняков внезапно остановился. Макс не успел вовремя отреагировать, и пронесся вперед еще несколько метров, прежде чем услышал оклик Тенгиз-хана:

– Стой, бачка, приехали!

Окружающий пейзаж наконец-то порадовал хоть каким-то разнообразием. Земля