Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Я не удерживаюсь — обжигаясь, выхлебываю всю кружку разом. Как слону дробина! Но через некоторое время жажда, мучившая меня много часов, и вправду куда-то уходит. Как и усталость.

— Волшебный напиток! — хохочет кхазадка. — А главное, не приходится в кусты бегать — Хтонь этого не любит…

Так прошли полчаса. Сталкеры избегали расспрашивать, как я тут очутился с бидоном — то ли решили, что все понятно, то ли считалось плохой приметой, а скорее и то и то. Я тоже не отсвечивал. Хмыкнул, когда надо было посмеяться. Пару раз.

— А у нас теперь полный комплект, как в анекдотах! Позвал Государь кхазада, эльфа, человека и снага… — это Мотя перед Соль блещет остроумием.

Снага выдает неожиданное:

— Ну не зна-аю… В фольклоре обычно используется трехчастная композиция. Без Мясопродукта мы были более архетипической командой!

Чего⁈ В фольклоре?

Кхазадка тоже слегка обалдела:

— Хорош трындеть! В Хтони команду не обсуждают! Да и про это… Про фольклор тоже не надо лучше.

Молчим.

— Пора, — наконец говорит кхазадка. Все бутерброды съедены, а ремни рюкзаков — затянуты. — Мотя?

— Все то же, — отозвался эльф, полуприкрыв глаза и так посидев с полминуты. — Мигрируют.

Кхазадка цыкает раздраженно:

— Ладно. Пошли. За мной — как за рельсой! Соль сзади, Мясопродукт… идет третьим. Хинтер мих!

«Я Андрей», — хочется сказать мне, но… молчу. Чем меньше эти ребята узнают, тем лучше. Сейчас выберемся — я на велик, или попутку поймаю, и в гарнизон. Может, к сроку успею. Судя по часам, времени прошло не так много, как кажется. Чертова Хтонь…

Мы упираемся в поток обычных — черный панцирь, шесть ног, фасеточные буркала — натуральных, мать их, жуков! Только размером с теленка.

Они деловито шуруют через болото — голова к заднице, голова к заднице — бесконечной цепочкой в несколько рядов. Как коровы на переезде, точно. На нас — ноль внимания.

— Это еще небольшие, — задумчиво говорит Соль.

Кхазадка сплевывает:

— А ведь главное — смысла ни-ка-ко-го в этой миграции! В одном месте из-под земли вылезли — в другом залезут. Это какая-то… симуляция живой природы. Как назло… Ну ладно. Наша задача — организовать брешь в этой лаве, прорваться и… добежать вон до той одинокой жердины. Примерно.

Кхазадка указывает на шест, что торчит из болота в сотне метров.

— Жуки будут преследовать, но когда отбежишь достаточно далеко, они теряют интерес. Поэтому, — она скептически оглядела нашу тройку, — план такой. Соль агрит жуков и ведет их… в ту сторону. Пытайся завернуть этих тварей, поняла, да? Мы бежим втроем в открывшееся окно. Соль видит, что мы пробежали достаточно, бросает возиться с жуками, догоняет нас. Все понятно?

Мотя разевает рот.

— Нет, Мотя. Я же не заставляла Соль в позу лотоса, блин, садиться, когда ты слушал? Потому что это твоя работа. А теперь — ее работа, и она ее сделает без тебя. Твое дело — нести тощую эльфячью задницу к той жердине, а не мешать снага. То же самое относится к тебе, Мясопродукт. Хочешь жить — когда все начнется, беги вон туда. Станешь метаться или геройствовать, чтобы ей помочь… извини. Вытаскивать больше не станем. Брукштайн?

Я, может, и поспорил бы… Но вспомнил, как быстро умеет двигаться Соль, — и кивнул. Послушаем командира — пора бы привыкать к этому.

— Отлично. Тогда чего стоим? Соль, давай!

И снага дает. С места изящным длинным прыжком переносится прямо в гущу жуков — на панцири. Взмахивает катаной.

Рогатые бошки катятся по земле, подгибаются лапы, черные тела валятся. Безупречный строй нарушен! Масса жуков взрывается возмущенным… стрекотом? треском? скрипом? Передние разворачиваются, задние напирают! Они хотят достать нападающего, зацепить Соль жвалами, стащить с панциря обезглавленного собрата.

Только снага там уже нет! Уже перелетела прочь, на ту сторону живого черного потока, (я вдруг понимаю, что для этой Соль, кем бы она ни была, стадо жуков вообще не препятствие! Это она нам помогает пройти…) и бросается в сторону, уводя монстров за собой, размыкая непрерывную линию и загибая отрезок вбок.

— За мной! — командует кхазадка.

Не все жучилы рванули за снага, некоторые в растерянности остановились и топчутся. Но теперь между ними можно проскочить!

Это кхазадка и делает — лавируя, как между пьяными в баре. За ней Мотя. Парень почти так же быстр, как и Соль, на его лице безмятежность, точно по набережной трусцой бежит, а не смертельный спринт промеж туш чудовищ.

Отставить тупить, Усольцев! Кидаюсь следом. Проскакиваю перед одной черной мордой, перед второй. Глазища жуков не выражают вообще ничего, а вот ходящие ходуном жвала — то, что приснится в кошмаре… если выживу.

Третьего жука я бортую, врезаясь в хитиновый зад плечом — и это меня спасает, потому что монстр разворачивается и мешает двум другим, которые на меня нацелились.

Фух, прорвался! Теперь стометровка… Но на мгновение оборачиваюсь, чтобы понять, как там снага.

А снага там плохо. План «увести всех жуков» не сработал, и вторая часть «а мы быстренько убежим подальше» тоже оказывается фантазией. Шестилапые твари гораздо быстрее нас! Поэтому снага пришлось вернуться, и сейчас она мечется — очень быстро, но именно мечется! — за нашими спинами, чтобы не дать жукам нагнать кхазадку, эльфа… или меня.

Вжух! Вжух! Соль крутится волчком — подсекает, дразнит, отпрыгивает. И в этот миг какой-то особенный жук — маленький, размером с дворнягу — выламывается из кустов и кидается ей прямо под ноги. Соль рубит его в падении, катится… вскакивает… Но, кажется, все-таки ушиблась. Замедлилась…

Я на инерции, на уже выработанном рефлексе торможу жуков рядом с ней, и… нет! Не сработает. Их слишком много. Ближайшие к Соль теперь движутся еле-еле, плавно, точно в воду попали, но задние напирают, толкают их! Сейчас снага просто снесет тяжелыми воронеными панцирями, и…

Значит, надо иначе.

Не замедлять, а ускорить. Самому подтолкнуть.

Ее.

И — сам толком не понимая как — именно это я делаю. Замечаю краешком глаза, что экранчик «Смородины» стал цвета тяги.

Снага с катаной разгоняется. Теперь победное преимущество у нее — я это точно знаю. Она все успеет — сорян, жуки! Астрологи провозгласили неделю, неудачную для миграции.

Во временном пласте, который я создал для Соль, проходит где-то четверть часа. Извне, должно быть, ее движений не рассмотреть — молния мечется