Фантастика 2025-54 - Андрей Еслер

Но надежды не оправдались: раздавшийся прямо над головой грохот заставил Малыша встать на дыбы. Казалось, что весь мир сейчас расколется пополам. Следом в дерево, стоявшее около дороги буквально в десяти шагах от всадников, ударила молния. На мгновение Максу показалось, что он ослеп от нестерпимо яркой синей вспышки. Дерево вспыхнуло и засияло факелом в предгрозовой темноте.

– Гроза прямо над нами! - закричал Гольдштейн, показывая на небо.

Макс поднял голову и увидел, что тучи медленно сворачиваются в черный клубок, который начинает вращаться вокруг своей оси, закручиваясь по спирали. Он понял, что следующая молния ударит прямо в них, и принялся оглядываться, в поисках хоть какого-нибудь убежища. Вдруг свет пылающего дерева выхватил из темноты далекое очертание какого-то строения.

– Там есть дом! - заорал Макс и, съехав с дороги, пустил Малыша в галоп.

Остальные двинулись за ним, и вовремя: над дорогой засверкали острия молний. Перепуганные кони скакали так, будто хотели перегнать грозу, и вскоре стало понятно, что еле различимое вдали здание - высокий каменный дом, над которым поднимаются островерхие башенки. Он стоял на небольшом пригорке, расположенном в излучине высохшей реки. Когда-то, вероятно, река была широкой и полноводной, о чем говорила ширина ее опустевшего русла, сейчас же на самом дне вяло журчал маленький ручеек, глубина которого не достала бы даже до колена.

Подъехав к дому, Виктория первой соскочила с коня и взбежала на крыльцо. Она громко постучала в дубовую дверь, прислушалась, затем толкнула ее. Дверь медленно, со скрипом, отворилась, выпуская наружу затхлый воздух брошенного жилья. Макс посмотрел на маленькие, напоминавшие бойницы, темные окна и подумал, что если бы здесь жили люди, они наверняка зажгли бы свет.

– Оставайтесь пока здесь, - сказала Виктория, - Я осмотрю дом.

Достав из-за спины арбалет, она бесшумно скользнула внутрь. Через несколько минут напряженного ожидания из дома раздался ее голос:

– Здесь пусто!

Макс заметил, что сбоку дома имеется каменная пристройка, и решил, что это конюшня. Он спешился и пошел осмотреть ее. Здесь было пыльно и пахло затхлостью, но помещение вполне подходило для того, чтобы укрыть лошадей от дождя. Заведя Малыша в стойло, Макс расседлал его и накрыл теплой попоной, затем устроил таким же образом Красавца Виктории. Теперь можно было позаботиться и о себе.

Макс вошел в дом и вдохнул его сыроватый, пахнущий плесенью, воздух. На первом этаже когда-то располагался каминный зал: здесь даже сохранился большой, облицованный мрамором, камин. Вокруг него стояли сгнившие останки кресел с облезающей, как кожа мертвеца, обивкой. Высокие каменные своды дома рождали эхо, отзывавшееся на каждый его шаг. На холодном полу лежали клубки пыли, испуганно перекатывающиеся под ногами.

– Да, мрачноватое место, - сказала вошедшая Милана.

Ее светлые волосы влажно блестели. Следом вошла Аня, вытирая лицо.

– Там дождь начался.

Вбежавшие через минуту Эдик и Гольдштейн были мокрыми до нитки.

– Льет стеной! - прокричал Лев Исаакович, снимая и встряхивая плащ.

– Может быть, меня кто-нибудь наконец выпустит? - раздался голос из-за спины Макса.

– Извини, Роки, - ответил Макс, выпуская пса из мешка и пытаясь снять с него комбинезон.

– Нет уж, оставь, - запротестовал тот, - Здесь очень холодно!

Макс продолжил осматриваться вокруг. На первом этаже совсем не было окон, и огромная комната освещалась лишь тусклым светом, падающим через открытую дверь. Всполохи молний придавали ей еще более зловещий вид.

– Давайте закроем дверь, дует, - предложила Аня.

– Совсем темно будет, - возразил Эдик.

Запасливый Гольдштейн порылся в своем объемистом мешке и жестом фокусника извлек оттуда две свечи, затем нашел коробку со спичками:

– Можете закрывать, свет есть.

Макс захлопнул тяжелую дверь, и задвинул ржавый железный засов. В этот момент ему почему-то показалось, что они навсегда отрезаны от всего мира, и до конца жизни больше не увидят ничего, кроме этого сырого и холодного дома. У него было такое чувство, что дом поглотил их.

– Наверху есть вполне приличные комнаты, - сообщила Виктория, спускаясь вниз по широкой лестнице, - Если дождь не прекратится, можно будет переночевать.

– Может быть, разожжем камин? - зябко ежась, спросила Аня.

– А дрова? - удивилась Милана.

– Дрова есть, в доме полно старой мебели, - Виктория указала на полусгнившие кресла, стоящие около камина.

Все занялись работой: Виктория осматривала камин, Гольдштейн ломал на дрова кресла, а Макс и Эдик отправились на второй этаж в поисках мебели, годной на растопку.

Второй этаж был сделан в виде круглой галереи, на которую выходило несколько дверей. Макс насчитал десять комнат. Он заглянул в одну из них и увидел массивную кровать из красного дерева, на которой могли бы улечься как минимум трое. С потолка свисали грязные обрывки серой ткани, очевидно, бывшей когда-то балдахином. Макс подошел поближе и осмотрел кровать: матрац на ней, конечно, сгнил, и от первого же прикосновения разлезался прямо под руками, но дерево было еще прочным.

– Кровать трогать не будем, на ней еще можно спать, - решил Макс и ухватил низкий тяжелый табурет.

– Как ты думаешь, что здесь случилось? - дрожащим голосом спросил Эдик.

– А что здесь могло случиться?

Эдик нервно оглядывался по сторонам и все время ежился, как будто ожидал, что ему за шиворот упадет сейчас какое-то гадкое насекомое.

– Ты что, ничего не чувствуешь? В этом доме произошло что-то страшное.

Максу тоже не нравился дом, но он старался гнать от себя нехорошие мысли и предчувствия, понимая, что выбора нет, и грозу пережидать все равно придется. Поэтому он строго сказал:

– Прекращай хныкать! И не вздумай сказать что-нибудь при девушках. На лучше, отнеси вниз табуретку.

– Извини, нервы, - побормотал Эдик и вышел из комнаты.

– Не нравится он мне, - задумчиво проговорил Роки, который во время осмотра комнаты старательно обнюхивал матрац.

– Да уж чему там нравиться, насквозь прогнил, - ответил Макс.

– Да я про Эдика! - уточнил пес, - Какой-то он трусливый, что ли…

– Ты хоть панику не поднимай. Нормальный парень, Носитель не может быть трусливым. Просто у него дар неудачный, вот и все.

Макс вышел на галерею и открыл следующую дверь. Здесь тоже была спальня, но кровать сохранилась гораздо хуже, и он решил разобрать ее на дрова. Эдик так и не вернулся, и Макс принялся самостоятельно отламывать громоздкую спинку. Раздавшийся удар грома заставил его замереть. Макс бросил сражаться с кроватью и подошел к маленькому мозаичному окошку. По толстому стеклу снаружи лились потоки воды, сквозь которые ничего невозможно было увидеть. Сверкнула молния, на мгновение разорвав темноту, и где-то совсем