Тернистый путь - Виолетта Орлова

Через какое-то время юноша вышел на улицу и в первое мгновение ослеп от яркого солнечного света. Так как Птичье графство находилось на самой верхушке дерева, то никакие ветки не закрывали его от солнца, которое тщательно освещало каждую деталь, даже самую незначительную, хотя, вероятнее всего, здесь таких не было и в помине. Архитекторы, казалось, продумали все до мелочей.

Перед дворцом каскадами спускался вниз прекрасный парковый ансамбль, поражавший своим размахом, геометрической точностью, логикой построения, красотой и небывалой искусностью. Извилистые парковые дорожки в некоторых местах были выложены драгоценными камнями, среди которых виднелись крупные изумруды и прозрачные алмазы, сверкающие на солнце и ослепляющие прохожих. Изящные урны для мусора, напоминающие скорее армутские вазы, мастера изготовили из хрусталя, а удобные скамейки были сделаны из чистого серебра и покрыты узорчатыми армутскими коврами. Повсюду находились резервуары с водой совершенно разных размеров, где застенчиво плавали прекрасные нежно-розовые лотосы. Рядом с водоемами висели качели с навесами из чистого шелка. На каждом шагу стояли кокетливые малиновые вазочки со свежими фруктами, печеньями, зелеными леденцами в форме листьев Ваах-лаба, застывшей жженой смолой с сахаром и другими беруанскими сладостями. Где-то можно было взять пакет с сушеными короедами в соли или в сахаре, где-то в расписных пиалах лежало изысканное варенье, такое густое, что в нем вертикально стояла маленькая ложка, никуда при этом не падая.

Удивительное дело, но ни одна муха не садилась на эти прекрасные кушанья, ни одно насекомое не оскверняло своим жужжанием это идиллическое место! Казалось, все угощения ненастоящие — настолько они выглядели красиво и безупречно.

Артур изумленно крутил головой, глядя на всю эту избыточную роскошь. В небольших фонтанчиках била газированная вода или пахучие фруктовые соки, которые прекрасно подходили для утоления жажды в теплый оюньский денек.

Парковые дорожки тоже представляли собой некое произведение искусства. Их украшали разноцветные скульптуры, приземистые хвойники, подстриженные под разных зверей, в том числе и единорогов, и чудесные цветы, из которых на зеленой траве складывались целые картины. Парк напоминал чем-то огромный зеленый город, где были свои улицы — малахитовые лабиринты из подстриженных туй, непременно приводившие путника в какой-нибудь укромный уголок с сюрпризом, где он мог бы отдохнуть и попробовать изысканных деликатесов; свои изумрудные площади с фонтанами и боскетами из кустов, висячие сады, места для отдыха и игр в крокет. Тут имелось все, чтобы вмиг сразить человека, впервые забредшего в эти края.

Все краски казались настолько яркими, почти вызывающими, что Артуру показалось, будто он попал в выдуманный мир, нарисованный рукой талантливого художника. Юноша мог себе вообразить, насколько ученики Троссард-Холла были очарованы подобным великолепием. Они наверняка ощутили себя в сказке. Впрочем, прелесть этой показной роскоши была довольно мимолетной; сперва она ошеломляла, вызывала восторг и дикое желание осмотреть каждый уголок Птичьего графства, однако, спустя какое-то время блеск драгоценных камней начинал раздражать и приводить в легкое недоумение, порождавшее вопросы.

Зачем, например, нужно, чтобы мусорные баки были непременно из хрусталя? Неужели они из-за этого перестанут быть мусорными баками? Разве не лучше потратить деньги на то, чтобы помочь беднякам на нижних ветках, или же понизить налоги на гнездимы? Разве на самом деле человеку нужны эти роскошные излишества, несметные богатства и вычурные украшения? Разве сама природа уже не наградила нас всеми необходимыми для созерцания красотами? Впрочем, так могут думать простые люди, но королям, скорее всего, такое видение мира недоступно, ведь они всегда будут на все вопросы смотреть с высоты птичьего полета, а оттуда, как известно, видно многое, но детали, увы, остаются незамеченными.

Сады располагались к западу от дворца; они каскадами спускались вниз, к части, вероятно, более дикой и заброшенной, хотя сложно было представить, чтобы в Птичьем графстве были заброшенные места.

Артур в растерянности остановился, ибо он совершенно не знал, куда ему следует держать путь. Парк казался поистине огромным, так где же могли находиться его друзья? Может, во дворце? Но как, в таком случае, попасть в сам дворец? Артур открыл карту, которую ему передал заботливый работник пропускного пункта. Оказалось, что почти всю территорию Птичьего графства занимает парк, что в совокупности составляло около 1000 гектаров площади. Помимо этого, тут были также гигантский дворец Пандектан и отдельная территория, где селились приближенные короля, а также обслуживающий персонал. Поселение слуг было незримо отделено от дворца зеленым лабиринтом; вероятно, это было намеренно сделано для того, чтобы прочертить границу между простыми людьми и коронованной особой.

В этом поселении находилось около пятидесяти домов, и все они были тщательно пронумерованы на плане. По нему также можно было узнать, какой человек живет в том или ином гнездиме. Артур мог предположить, что ребята находятся как раз в этом поселении. Вряд ли простым школьникам, пусть даже из очень престижной школы, позволили бы праздно шататься по королевскому дворцу.

Артур решил пройти по зеленому лабиринту до поселения слуг, который именовался на карте красиво — Шевенград. Быстро спускаясь по парковым аллеям, мальчик вдруг увидел вдалеке чью-то одиноко стоявшую фигуру. Это был…

— Тин! — воскликнул Артур. Действительно, это был он. Такой же, как и раньше, коренастый, с веселой ухмылкой и длинным светловолосым чубчиком, который забавно скручивался у него над самым лбом. Мальчик немного вытянулся, но в целом ничуть не изменился.

— Артур, ты! — радостно выкрикнул Тин, со всех ног кинувшись к другу. На секунду остановившись перед ним, он внимательно осмотрел Артура с ног до головы, словно проверяя, все ли с ним в порядке, а затем заключил его в свои крепкие объятья. — Наконец-то, приятель! Мы так волновались за тебя! — затараторил он. — Так рад тебя видеть!

— Я тоже очень рад! — счастливо улыбнулся Артур. Сперва он с беспокойством смотрел на Тина, пытаясь найти в нем какие-либо изменения, но, к его огромному облегчению, друг выглядел совершенно таким же, как и прежде.

— Я ждал тебя, — заметил Тин, улыбаясь во весь рот. — Каждый день приходил ко дворцу, думая, что ты вот-вот появишься. Сам бы ты тут вряд ли разобрался, что к чему…

— А где остальные? — поинтересовался Артур. Он мечтал увидеть всех. Тин небрежно махнул рукой.

— Они еще учатся. Представляешь, несмотря на то, что мы вроде как тут на каникулах, преподаватели осмелились заставить нас учиться! Вот скукота! В таком месте разве можно думать об учебе?

Артур согласился со своим другом. Действительно, в этом прекрасном графстве мысли об учебе могли приходить разве только в самую последнюю очередь, да и то с