Владыка Нового Мира 3 - Максим Злобин

– Ай какая хорошка, – я как мог выдавил из себя улыбку, поспешил вернуть телефон владелице, а затем тяжко вздохнул. – Но я боюсь, дело осложняется тем, что у меня уже есть жена. Лиза. Вы же её прекрасно знаете.

– Это не беда. Перед пропажей Садовников успел внести изменения в семейный кодекс, и многожёнство в Новом Саду официально разрешено.

– Думаю, князь поспешил, – я развёл руками, будто бы извиняясь. – А даже если, Ваше Благородие. Я целиком и полностью за традиционные ценности, а нетрадиционные осуждаю. Плюс неизвестно как супруга отнесётся.

– Харламов…

– Секунду!

И тут до меня дошло.

– А ведь есть иной выход, – я взглянул на часы. – Скажите, делегация из Бурганска не сильно обидится, если мы заставим подождать их ещё полчасика?

– Люди добирались несколько дней, – ответила баронесса. – Думаю, от получаса ничего не изменится.

– Отлично! Тогда вы просто обязаны мне кое в чём помочь. Во имя мира во всём мире, разумеется.

– Ну раз ради мира…

* * *

Никогда не видел Менделя таким счастливым. Человек аж светился изнутри. Сейчас Вадим сидел на том самом кресле, которое буквально недавно занимала Черникова; баронесса же устроилась напротив него на пуфе.

Предварительно мы немного подшаманили её платье. При помощи обычных булавок юбку сделали покороче, а декольте поглубже.

– Отлично выглядите, Вадим Евграфович…

А как она игралась с голосом! Словами не передать это порнушное мурлыканье и джазовую бархатную хрипотцу.

– В зале занимаетесь?

– А? – сперва Мендель не понял, а затем оглядел себя. – Да я немножко совсем. Так, с утра отжимаюсь.

– Это заметно, – Черникова чутка прикусила губу и кратко так, отрывисто, но очень томно вздохнула.

– Освежить? – спросил я у Вадима и не дожидаясь ответа подлил ему винца.

– Конечно, – чуть запоздало сказал Мендель и задумчиво уставился на бокал. – Знаете, красное вино ведь отлично подходит к мясу. А раз уж я состою из мяса, то кто я такой, чтобы сопротивляться?

– Ах-ха-ха-ха! – засмеялся я.

– Ах-ха-ха-ха-ха! – Черникова тоже подхватила, и не забыла похлопать Вадима по колену.

– Ах-ха-ха-ха-ха-ха! – и Лиза тоже подключилась.

Лиза, кстати, сейчас стояла за креслом и массировала брату плечи. Жену я в свой коварный план посветил, и та с радостью согласилась стать подельником. Ну потому что… потому! Мы же с недавних пор одна сатана.

– Ну Вадим! – я отбил Менделю кулачок. – Ну как скажет-нибудь, а⁈ Из мяса, говорит, состою!

– Отменное чувство юмора, – кивнула Черникова.

– А теперь торт! – крикнул я. – Молодожёны согласились отдать тебе первый кусочек, как самому почётному гостю.

– Правда?

– А то!

На самом деле Женёк залупился из-за того, что торт вынесли резать спустя несколько минут после горячего, но я сказал, что у меня нет времени объяснять. А ещё, что если он будет сопротивляться, то я отгрызу ему нос.

– Держи, – я вручил Вадиму торт и сел в кресло напротив. – Кушай-кушай.

– М-м-м! – Мендель аж глаза закатил. – Восхитительно! – а затем внезапно решил продекламировать стихи: – Я помню чудное мгновенье, в двенадцать ночи встала ты! Исчезло с кухни всё печенье, эклеры, пряники, торты!

– Ах-ха-ха-ха-ха!!!

– Ох-хо-хо-хо!!!

Клянусь, Черникова умудрилась даже слезинку из себя выдавить. Так… Ладно, что-то Евграфыч совсем разошёлся. Поверит сейчас в собственное остроумие, а потом хлебало о суровую действительность расшибёт. Так что хорош. Поклёвка есть, и пора бы его уже вываживать.

– Вадим, – сказал я. – На самом деле, я пригласил тебя обсудить одно очень важное дело.

– Угу, – кивнул счастливый беззаботный Мендель, уписывая торт.

– Ты же знаешь, что у меня кроме тебя и Лизы никого роднее в целом свете нет. Мы же с тобой семья, верно?

– Конечно, Харон.

– Но знаешь… семья у нас какая-то слишком маленькая.

– Какая есть, – сказал Вадим. – Родных не выбирают.

– Ну как сказать? Вообще-то иногда очень даже выбирают. Так вот! К чему я веду-то, дружище? К тому, что пора бы тебе, наверное, жениться.

– Так…

Мендель посмотрел на торт, затем на меня, снова на торт и на меня. И чуть было не сорвался с места, однако:

– Стоять! – Лиза была тут как тут и надёжно зафиксировала мерзавца в кресле.

– Что вы задумали⁈

– Вадим, успокойся.

– Это похищение⁈

– Пока что нет.

Дальше какое-то время понадобилось на то, чтобы успокоить Менделя. Задёшево свою жизнь и свободу товарищ отдавать не собирался. И как мы его не подготавливали, всё равно в последний момент умудрились спугнуть.

– Ну-ка дай сюда! – в конце концов я даже торт у него отобрал. – Не заслужил! Истеричка! А теперь слушай внимательно: один очень уважаемый человек послал к нам в город свою делегацию. А это значит что? Правильно! Чуть ли не одним из первых, он признал существование Империи, и это уже очень важный шаг.

– Угу, – коротко кивнул Мендель.

– Дальше: помимо прочего, он предлагает нам породниться. Не бумажку какую-то абстрактную подмахнуть, понимаешь? Собственную дочь отдаёт! Кровиночку свою!

– Угу.

– Я, сам знаешь, не могу жениться. Хотя бы потому, что это будет неправильно по отношению к твоей сестре.

– Да-да, – поддакнула Лиза и сдавила плечи брата посильней. – Он вообще никак не может.

– Но ты, Вадим, – продолжил я. – Хватит уже быть мальчиком. Пора брать на себя ответственность. После всего того, что Империя сделала для тебя, пора бы и тебе послужить Империи по-настоящему.

– Жениться?

– Именно!

– На ком?

– Во-о-от…

Не знаю, какие стадии принятия неизбежного Мендель уже прошёл, а какие ещё нет, но вроде бы чуть успокоился. Во всяком случае информацию воспринимать в состоянии. А потому мы с Черниковой на два голоса начали раскладывать ситуацию.

– … видишь ли, пока все вокруг пытаются захватить власть силой, кроваво и в крайней степени деструктивно, Чёрный выбрал для себя другой путь, – слово в слово повторял я недавний спич баронессы, а сама баронесса как будто мои мысли вслух озвучивала:

– Чем меньше жертв, – говорила Черникова. – Тем меньше жертв. Мы же не людоеды какие-то. Понимаете, Вадим Евграфович, прямо сейчас в ваших руках находятся тысячи невинных жизней. Жизни, которые ежедневно уносит эта война.

– Совесть есть у тебя вообще? – уточнил я.

– Понимаете теперь, сколько всего зависит от вашего решения? – продолжила баронесса. – Вы войдёте в историю, Вадим Евграфович.

– Во-во. Не меньше.

Примерно таким вот образом мы распинались минут пятнадцать, не меньше. Выдохлись в конце концов, да и аргументы уже иссякли. И настала теперь пора для немого укора. Сидим. Молчим. Смотрим на Менделя.

– А я… А я могу посмотреть на эту самую Анну Константиновну? – неловко улыбнулся очкастый гад. – Может быть, у вас есть её фотография?

– Не-е-е-е-ет, – протянула Черникова.

А я аж с места вскочил. Зубы стиснул,