"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя

кто-то полагает, что нужно учить неофитов накапливать в себе максимально чистый нейтраль, а затем преобразовывать его в огненный: затем будет проще перестраиваться, когда мастер решит освоить новый тип стихийной энергии. А некоторые наоборот, считают, что сперва нужно отдаться пламени полностью, а затем покоривший величайшую из стихий сможет покорить и иные.

— А ты сам как думаешь?

— Я так и не стал мастером огня. — пожал плечами Эскилион. — Что знает простой ученик? Но с моей точки зрения мессир Шаолис не до конца прав. Многие мастера, начинавшие с силы чистого пламени всё равно освоили другие стихии. И что более важно, более лёгкое и быстрое получение мастерства в одном из искусств повысит шансы ученика выжить. А это, как мне кажется, самый важный аспект.

— И всё же ты не хочешь делать так со смертью. — прищурился я.

— Мы же все первопроходцы здесь, верно? — несмело улыбнулся молодой лич. — А я вдобавок к этому ещё и немертвый. Да и тот ритуал мог странно повлиять… Поэтому я решил подстраховаться во избежание необратимых последствий. Ну и спросить вашего совета.

Я слегка задумался. В моей душе, наверно, было сейчас смерти столько, что хватит умертвить целый город: недостатка сил не было совершенно. Однако проверить теорию давно мёртвого мага пламени я не мог, потому что изначально не обладал способностью оперировать чистым энергией, изначально опираясь на собственное тело как проводник и хранилище. Я всё ещё помнил тот склизкий, мёртвый шарик тугой чёрной плоти, что извлёк из моей груди верховный магистр водной цепи. Когда-то именно он был основным хранилищем моей силы.

Умерший однажды…

Демон говорил, что я изначально получил способности, пройдя через смерть. Но также я знал, что любой может стать мастером смерти. И даже случись мне утратить все свои способности, этот путь всегда можно начать заново, обладая нужным знанием: иначе он не предлагал бы мне очистить душу от остатков смерти для маскировки, ему всё же был нужен настоящий мастер смерти. В какой момент количество переходит в качество? Когда мастер смерти обретает мощь столь великую, что ему уже не нужно собственное тело? Как много сил ты должен закачать в свою душу, чтобы она обрела способности к манипуляции энергией смерти? И самое главное, сработает ли такой подход с другой силой? Проклятье, если бы я только мог проверить… Но единственным моим подопытным, что начисто лишён способностей к магии был я сам, и ещё больше экспериментировать над собственной душой было чревато. Хватит и того, что сила смерти остаётся со мной навсегда, и неважно, сколько тел я сменю.

Вопрос Эскилиона, если хорошо подумать, был простым. Он хотел знать, была ли смерть чем-то особенным. Было ли в нашей силе что-то, вырывающееся из привычных мастерам Тиала законов природы. Было ли, чего опасаться…

Я не знал ответа на этот вопрос. Классическая теория гласила, что изначальная магическая энергия могла принимать любые формы: в буквальном. Технически жизнь и смерть были всего лишь её подвидами. Однако любые формы — понятие крайне расплывчатое. И оно, в свою очередь, означало, что одни подвиды нейтраля могли взаимодействовать с миром совершенно иначе, чем другие. Вплоть до чистого хаоса в этом вопросе. А ведь демон, что учил меня искусству смерти, часто выделял смерть из всех остальных видов силы. Этого не было в его эмоциях: нет, те всегда напоминали мне лишь безмолвную глыбу льда. Это было в его словах, в том, как он строил предложения. Он считал смерть особенной, но никогда не заходил в дебри теории так далеко, чтобы объяснить мне почему. Не то чтобы я стремился это знать: меня в первую очередь интересовали практические аспекты, но всё же…

Я на мгновение задумался, как много аспектов магических искусств ещё не открыли мастера Тиала. Если так подумать, базовые стихии, свет, жизнь и нейтральная чистая энергия — это очень мало. Принимает ли энергия воды иные формы, когда используется для создания чистого льда? Какой подтип нужен, чтобы сотворить натуральную, природную молнию, и почему никто этого ещё не умеет? Определённо, магическое искусство королевств было в начале своего пути.

Одно я знал наверняка: даже смерть бывает разной. Я всё ещё помнил, чем закончилась серия экспериментов в моём секретном замке для пленников на севере Ганатры. Так родился глазоед: и испытания показали, что тварь вышла крайне живучей, устойчивой и долговечной, хотя и не без минусов.

— Последствия могут быть непредсказуемы. — ответил я Эксилиону. — Помни, нейтраль может принимать любые формы. Будь осторожен и береги себя от необратимых последствий: между тем, что имеет шанс повлиять на тебя, и внешней альтернативой, всегда стоит выбирать альтернативу.

— Любые из семи главных форм… Восьми, учитывая, что мы знаем о существовании смерти, верно? — полуутвердительно уточнил молодой лич.

— Нет, не так. — поджал губы я. — Это заблуждение. Любые в принципе. Тысячи, десятки тысяч подвидов энергии: зависит от обстоятельств применения и воли преобразующего, как я полагаю. Думаю, их число стремится к бесконечности. Я владею только искусством смерти, но даже в его пределах мне известно несколько подвидов смерти, и их одинаковое применение порождает разные эффекты. Собственно, на это и завязана сложная ритуалистика и расчёты: важна не только конструкция самого проклятья, но и видоизменение базовой силы смерти в нужный подтип. Все инструкции направленны именно на это, но часть можно игнорировать на чистой воле, осуществляя преобразование самостоятельно. Если влить пленнику в мозг сырой силы смерти, он просто умрёт. А вот если тонко направить нужный подтип — можно воздействовать на сознание, исказить личностные ориентиры, сломать её… Понимаешь?

Эскилион долго молчал, но я видел, как в его глаза изумление: с такой стороны на вопрос он не смотрел.

— Этого… Этих знаний нет ни в одной книге, господин. — низко поклонился мне он. — Спасибо.

— Ты хотел рассказать мне о своём изобретении. — напомнил я.

— Да, да, конечно. Я просто слишком увлёкся вашей мудростью… — молодой мастер смерти рассеянно принялся копаться в складках мантии, и наконец извлёк из них небольшой черно-красный кристалл. — Вот.

Я задумчиво посмотрел на кристалл. Грубый, неровный… Тёмного цвета, почти чёрный, но по краям видны красно-коричневатые цвета. Подобного в королевствах мне видеть ещё не приходилось. И что было куда более важно, от кристалла тянуло силой смерти: крайне слабой, почти незаметной, но всё же…

— Что это такое? — я встал с трона