Фантастика 2025-101 - Михаил Иванович Казьмин

Рассудительный тон сыграл свою роль, подозрительность исчезла из глаз Игната.

— И во-вторых, — продолжил Прохор, вдохновленный молчанием брата, — какая была бы разница кто с кем спал, она нас использовала это совершенно ясно. Осталось понять, когда это началось. Лидия работала на Консорциум много лет.

Предположение заставило младшего Оболенского прищуриться.

— Считаешь ее могли подослать с расчетом на долгую игру? Хмм… интересно, — он потер подбородок, без особого интереса взглянул на тарелку перед собой, но взял кусочек сыра и задумчиво начал жевать.

Обычно проявленным здравомыслием отличался более умный Игнат, но сейчас он был на взводе. Все шло совершенно не так как планировалось. Хуже того, похоже против них играла третья неизвестная сторона, и это бесило больше всего.

Вероятностные линии будущего затянуло туманом неопределенности. Это можно было списать на влияние Хлада — могучие стихии иногда оказывали подобный эффект, затрудняя способности видящих, но интуиция подсказывала что это могло быть что-то еще. Неучтенный фактор, прячущийся за кулисами, пока происходит основное действие. В частности, подобный эффект могло оказывать участие в событиях других одаренных, достаточно сильных, чтобы воздействовать на видения. И это заставляло задумываться на предмет необходимости дальнейшего участия в сотворенной интриге.

— Кто-то играет против нас, кто-то хорошо разбирающийся в ситуации, кто-то уверенно себя чувствующий даже в межклановых интригах. И первая подозреваемая — Лидия, — изрек Игнат после минуты размышлений.

— Она наемник, она не стала бы влезать по собственной инициативе, — разумно указал Прохор. — Ей кто-то платит.

Игнат обдумал мысль, согласно качнул головой.

— Справедливо. Вряд ли эта бабенка настолько обезумела, чтобы так рисковать своей шкурой. За ней кто-то стоит.

— Но кто?

Вопрос повис в воздухе. Слишком мало данных для четкого ответа. Зато вполне достаточно для туманных догадок.

— В нападении на фабрику Бельских участвовали иностранные наемники. Попробуй выяснить кто их нанимал. Всю цепочку проследить вряд ли удастся, но кое-что узнать наверняка можно, — велел Игнат.

Прохор кивнул, помедлил и неожиданно предположил:

— А может это атака на Консорциум? Узнали о нашем участии и хотят помешать?

Игнат, не скрываясь поморщился.

— Не будь наивным, брат. Все более или менее значимые фигуры уже давно в курсе, кто стоял у истоков образования Консорциума.

Заявление удивило. Более привычный к тактическим действиям старший Оболенский не привык смотреть так глубоко.

— Тогда почему они бездействуют? — спросил он и уточнил: — Остальные кланы.

— Потому что не считают опасным. И в этом их ошибка, — терпеливо объяснил младший, но более умный брат, имеющий стратегический тип мышления. — На сегодняшний день группа компаний, входящих или связанных с Консорциумом занимают меньше трех процентов общего рынка Конфедерации. В самом лучшем случае через несколько лет, при нынешних темпах развития, можно рассчитывать на пять процентов. Но это все, потолок. Так думают властители Уделов и подчиненные им родовые корпорации.

— Но они ошибаются. В чем?

— В том, что рост может быть взрывным. Нужен лишь подходящий повод, — Игнат рассеяно взял еще один кусочек сыра, покатал его между пальцами и швырнул обратно на тарелку.

— Повод — вроде взятия под контроль поставок Конденсата? — догадался Прохор.

Брат кивнул, однако продолжать тему не стал, вместо этого вдруг заявив:

— Кстати, а зачем ты убил банкира? Того, что использовали для встречи с будущим наследником?

— Егорова? Я его не убивал. Нас кто-то подставляет.

— Лидия? — младший Оболенский смежил веки, откидываясь на спинку стула.

— Это она с ним общалась. А потом сука предала нас. Не удивлюсь, если и за атакой на сраную фабрику Бельских стояла именно она, — слегка эмоционально выдал Прохор.

Игнат остро взглянул на старшего брата.

— Очень на это надеюсь. Не хотелось бы потом узнать, что это одна из твоих «гениальных идей». Мы хотим притормозить поставки Конденсата, а не полностью обвалить их. Привлекая к себе внимание таким образом. Другим Уделам это может не понравится, — он скомкал салфетку и катнул ее по столу. — А вообще, все эти события явно между собой связаны: убийство банкира, нападение на перерабатывающий комплекс, сегодняшний взрыв на выставке — кто-то очень хочет дестабилизировать ситуацию. И надо признать, у него это здорово получается.

— А в центре всего этого дерьма тот сопляк, — напомнил Прохор.

Младший Оболенский неохотно кивнул.

На какое-то время в увитой плющом беседке установилась тишина. Роскошные недоеденные блюда на столе оказались забыты.

Сила Оболенских лежала в области предсказания будущего, лишившись привычных инструментов, братья почувствовали себя неуверенно. Словно вошли на поле, где играли совершенно по другим правилам.

Но самое главное их клан никогда не был боевым, в первую очередь специализируясь на финансовой сфере. Даже план с Консорциумом и переделом рынка предполагал исключительно экономические рычаги давления. Для силовых операций пришлось привлекать человека со стороны, имеющего достаточный в этом деле опыт. И теперь, получив жесткий отпор, они просто не знали что делать. Ресурсы конечно имелись, нанять других людей, привычных к силовым воздействиям, не составит труда. Но кто их потом будет контролировать. Или что хуже — не получится ли повторение ситуации с Лидией?

— Надо ее найти, — хмуро сказал Игнат и пояснил: — Лидию. Найди людей, заплати, подкупи, но найди эту суку.

Прохор мрачно кивнул и пообещал:

— Я ее найду, брат.

Из-за зеленой ограды скверика, где расположился ресторанчик доносился приглушенный гул проезжающих машин. Столица продолжала жить своей жизнью, не обращая внимания на очередную клановую междоусобицу.

* * *

Странное ощущение — стоять посреди замерзшего озера и наблюдать, как по зеркальной поверхности накатывает белесая дымка. Она настолько плотная и густая, что напоминает молочную патоку. Но это происходит не сразу, а лишь спустя какое-то время, издалека пелена напоминает обычный туман.

И вот ты стоишь, а над тобой бездонное небо, серое и мрачное, готовое тебя поглотить, но ты ничего не видишь, кроме накатывающей белой хмари. От нее веет лютым морозом, но тебе не холодно, наоборот, появляется чувство чего-то знакомого, даже родного. Что готово тебя обнять и приласкать. Принять тебя таким, каков ты есть, насылая блаженство.

Проходит секунда и ты купаешься в этой пелене густого белого тумана. Тебе хорошо, несмотря на то, что одежда покрывается корочкой льда и начинает потрескивать, реагируя на движение.

Тебе не холодно, наоборот великолепно. И откуда-то изнутри приходит понимание,