Олень - Mr.Eugene

на свет принцесса, но поймав её в миг короткой передышки, я сбил её настрой одним точным выстрелом. Арианна, громко хмыкнула и отвернулась, продолжив формально прогулку, но обогнав меня на полкорпуса.

— Молодой ровесник, — продолжил я, — верховный лорд, брат короля сватался к Вам, принцесса. Да, после того, как были сорваны переговоры с Тиреллами, которые для вас… просто соседи. Такие же соседи, как и для меня. Но Ваш отец отказал мне, сделав это в ярких, красочных и сочных эпитетах, столь непревзойденных, что сие письмо, клянусь Вам, навеки станет хранимой и любимой реликвией моего Дома. Скажите, в его написании участвовала вся Ваша семья или же только конкретные персоны?

На последних словах я вновь рассмеялся, кратко окинув взглядом кузин. Арианна хмурилась, явно не понимая, куда и для чего я веду этот разговор да ещё в такой манере… не мог же я всерьёз затеять конфликт? Тиена, в свою очередь, поглядывала на меня заинтересовано и задумчиво, явно взвешивая и сопоставляя мои слова со своими внутренними весами и аргументами, но продолжая хранить молчание, полностью отдав инициативу разговора Арианне.

— Не притворяйтесь, лорд Ренли. — Голос принцессы стал холодным и отстранённым. — Вы знаете истинную причину отказа моего отца. Кровью моей тёти, кузена и кузины, покрыты руки многих здесь, в том числе и вашего Дома.

— Моего? — Я остановился как вкопанный и отвечал с тихим возмущением, подпуская яда в голос да полностью переняв холод чужого тона. — Чем же виновен пятилетний мальчик, просидевший всю войну в осаде и жравший крыс?

Девушки, также замершие рядом, отвечать на подобное не стали. Тиена увела глаза в сторону. Арианна внешне осталась невозмутима. Пауза была напряжённой, но не могла длиться вечно.

— В одном Вы абсолютно правы, принцесса…

Арианна, уверен, догадывалась, что моей целью было не потешить собственную гордость и нажить врагов, а потому не стала возражать, когда я после глубокого вздоха аккуратно приблизился к ней и вновь, почти примирительно подал руку. Она приняла её, отогнав или, по крайней мере, заткнув ненадолго призраков собственной памяти и неприязнь, умело раздутую старшими родственниками. Она будет хмуриться, будет злиться, но шанс высказаться и не быть перебитым я точно завоевал.

— В отличие от Вас, мне и впрямь известна настоящая причина. — Мы вновь неспешно продолжили путь, будучи уже совсем близко к памятному месту. — Неприязнь к моему Дому, однако, не стала препятствием переговорам о браке с лордом Эстермонтом! Моим дедом, принцесса! Ему под сраку лет, уж извините мой валлирийский. Кто был следующий? Уолдер Фрей? Серьёзно?!

В моём голосе звенело откровенное возмущение от подобной несправедливости, но я так не смог на этих словах сдержать насмешливой улыбки. А приведённые аргументы, думаю, попали в цель, явно воскресив в памяти принцессы очень много личных воспоминаний. Девушка раскраснелась, а в её глазах вновь воскрес гнев, рискующий переродиться в полноценную ненависть, а мою левую руку сжали сильнее необходимого.

— С помощью стариков вы хотите отомстить Ланнистерам?

Тишина стала мне ответом. Мы вновь остановились, но не по причине очередного накала страстей, а только лишь потому, что пришли. Вот он, массивный серый дуб, что был мной спутан в ночи с чардревом, возле него расползшееся корневище со столь удобными нишами для влюбленных, а вот и тихий спокойный пруд с парочкой перелётных селезней из Королевского леса. Тишина и покой, лёгкий ветерок колышет ветви, плотно прикрывающие нас от лучей хоть и уже заходящего, но всё ещё яркого и горячего солнца. Пасторальная картина. Арианна продолжала молчать, что кто-то мог бы счесть успехом, но нет… нет, мне необходимо было сильно и поскорее растормошить её. Посеять зёрна в столь податливую почву.

Мне неизвестны настоящие планы Мартеллов в разрезе их посещения моей свадьбы. Это может быть что угодно, но не воспользоваться такими моментом уже с моей стороны было бы преступно. Ведь стоит признать, что относительно владык Дорна я безоружен, ибо они всегда были вне моей досягаемости… и вдруг они сами ко мне явились.

Арианна не понимает что происходит. Не может понять, почему отец отвергает её брак с молодыми и перспективными лордами в угоду каким-то… действительно старикам. Ведь для окружающих, а, следовательно, и для неё самой, очевидны такие варианты как Уиллас Тирелл, наследник Хайгардена и будущий Хранитель Юга. Эдмар Талли, будущий верховный лорд Речных земель, брак с которым обеспечит крепкие родственные связи с Арренами и Старками. В конце концов — Я. Любой из этих вариантов, в той или иной мере обеспечивал бы Мартеллам невероятно устойчивую позицию внутри королевства. Один удачный брак и Ланнистеры не смогут не считаться с такой силой, а там и свершение мести неподалеку, если правильно подойти к этому вопросу. Но вместо этого Доран творит просто лютейшую дичь. У меня нет других слов, чтобы это описать!

На этой почве у Арианны не может не складываться определённого и, уверен, весьма категоричного вывода. Какого? Её хотят лишить наследства. Но… допустим. Вывод есть, однако это никак не снимает вопроса «для чего»? И как поможет оставление принцессы в статусе старой девы тоже совершенно непонятно. Смотря на это Арианна и все окружающие её погружаются в ещё более глубокие дебри предположений, слухов и загадок. Разумеется, всё это уже сказывается на отношениях меж дочерью и отцом. Можно ли на этом сыграть? Нужно!

— Перспективы. — Мой голос разрушил опустившуюся вновь тишину, но девушки ко мне не повернулись, бросив уже переглядываться меж собой и неотрывно смотря на водную гладь. — Порой меня охватывает горестное чувство упущенных перспектив. Только представьте, Ваше Высочество, наш несостоявшийся брак обеспечил бы триумфальное возращение Мартеллов в Королевскую гавань. Наш союз отторг бы от Ланнистеров весь юго-восток королевства, мы контролировали бы Ступени и всю южную торговлю королевства, включая Простор и всё тех же Ланнистеров. Мы бы душили наших врагов медленно, но неумолимо, сворачивая свои кольца вокруг их шей, как змеи и их незадачливая добыча. Ещё при жизни Старого Льва Мартеллы вонзили бы копьё в его грудь. Он доживал бы свои годы, отравленный неминуемым поражением не сейчас, а в будущем. Не просто своим, а всей семьи, ради которой он шёл на всё…

Я замолк. Эмоции оказались сильнее, чем я ожидал, а потому последние слова я уже с нескрываемым сожалением и тихой, явно не адресованной собеседнице злобой, шептал над горящим огнём ушком Арианны… должен признаться, спешить отстраняться от этого тепла совсем не хотелось, но от самого главного меня это не отвлекало. Принцесса медленно повернула голову, открыто и прямо встретив мой взгляд.