Олень - Mr.Eugene

Однако под моим взглядом его залихватская улыбка стала-таки стремительно увядать, став уже бледноватой тенью самой себя. Но внимательно рассматривая загорелое и гладко выбритое лицо дорнийца, невольно понял сам для себя… как же я устал. Человеческая психика — очень гибкая, прямо-таки неожиданно прочная материя, особенно, если она в должной мере подготовлена к внешнему воздействию. Козни и интриги Ланнистеров, Аррена, Паука, Мизинца, откровенное пренебрежение и презрение Бейлона Грейджоя, а с ним и части железнорождённых, переживания относительно воплощения своих планов на Летних островах и Узком море, Аша, а теперь ещё и эти дорнийцы. Такой набор… немудрено, что с усталостью рука об руку пришло и раздражение. Особенно на рыцарей, что суют нос и подают голос, когда их владыки ведут беседу. Видимо, я совсем, нет, даже в край уже зазвизделся… но Боги! Боги, как же это утомительно — держаться, выверять, отвечать на выпад каждого зарвавшегося мальчишки. И, по всей видимости, весьма искусные в чтении лиц кузины всё-таки что-то рассмотрели в глубине моих глаз и мигом попытались немного выправить ситуацию.

— Сир Эндрю Дальт. — С несвойственной для своей «фарфоровой маски» поспешностью представила рыцаря Тиена Сэнд. — Наследник Лимонной рощи, телохранитель её высочества и наш друг.

Миленько. Но, несмотря на слова Сэнд, я продолжал сверлить взглядом всё сильнее и сильнее нервничающего рыцаря. Тут уже включилась Арианна, которая поспешила вновь привлечь моё внимание, убрав все лишние эмоции и врубив ауру торжественной надменности.

— Мы все были поражены столь выдающимися способностям леди Бриенны, лорд Ренли. От этого и взыграл азарт.

— Азарт… — задумчиво и с присущей Ренли мягкой улыбкой я повторил за принцессой, словно пробуя слово на вкус, и «отпуская», наконец, Дальта. — А почему бы и нет? Леди Бриенна определённо одержит верх в этом поединке.

— Вы так уверены в этом? — Тиена, которой бой был не столь интересен, всё-таки поспешила сразу выступить на защиту единокровной сестры. — Обара — искусная воительница, которую лично обучал и тренировал наш отец, Красный Змей. Она заслуженно считается одной из сильнейших воительниц Дорна…

— Прекрасно это вижу, миледи. — Бросил свой взор на поле боя, где наступило временное затишье, а противницы разошлись в разные углы, переводя дух. — Леди Обара просто великолепна с копьём — это бесспорно. Однако есть один очень важный нюанс…

— И какой же? — В отличие от Тиены, Арианна выглядела явно заинтересованной, хотя её нетерпеливость и была наиграна.

— Леди Бриенну не учили обращаться с мечом, — я продолжил размышление после небольшой паузы, простояв несколько секунд под вопросительными и удивлёнными взорами девушек, — её учили быть рыцарем. Воином. Для неё это не прихоть и не желание угодить кому бы то ни было, а насущная потребность и самореализация, единственный возможный путь в жизни. В то же время… скажите, сколько леди Обара взяла турниров?

Дорнийки аккуратно переглянулись перед ответом.

— Нисколько, — отрезала Арианна, — Обара не участвовала в турнирах.

— Вот как? — Я криво ухмыльнулся под теперь уже недовольными взглядами дорнийцев. — А ещё говорят, что в Дорне все равны, и женщины и мужчины… ладно. Леди Бриенне также было поставлено условие — чтобы вступить в мою домашнюю гвардию она должна была одного за другим одолеть пятерых опытных рыцарей. Как видите, она здесь. Единственная женщина рыцарь во всех Семи Королевств, обладающая не только физической силой и воинскими умениями, но и полностью понимающая других рыцарей, поскольку воспитана как наследница своего отца.

Принцесса Арианна на мои слова отвечать ничего не стала, продолжая невозмутимо наблюдать за возобновившейся схваткой, как, впрочем, и я.

— У леди Обары нет и шанса. — Припечатал в конце свой вердикт.

Дорнийцы недовольны и ответом, и его категоричностью. Нет, они даже возмущены! Но прекрасно понимают, что нет чести в словесной перепалке. К тому же… бой ещё только продолжается, и нужно дождаться его итогов.

А на ристалище в жизнь воплощались мои слова. Обара устала, и это не было следствием какой-то существенной ошибки на её стороне или какого-то трюка со стороны Бриенны. Всё кроется в тех преимуществах и рисках, которые несёт использование короткого копья со столь длинным и массивным наконечником. Большую часть времени Обара пусть с небольшим преимуществом, но удерживала инициативу, поскольку могла контролировать дистанцию и чаще была в нападении, стараясь заходить с разных сторон, ни в коем случае не повторяясь, чтобы противник не приметил закономерность и не смог ей воспользоваться. Но это же самое преимущество может сыграть и злую шутку. Обаре приходилось двигаться больше и наносить удары чаще, держа Бриенну на неудобном для неё расстоянии. Дорнийка крутилась и вертелась вокруг Тартской девы, словно оса, выдавая одним за другим фортели и пассы с целью запутать соперницу… всё так, как учил её Красный Змей. Казалось бы, такой наставник и столько времени и усилий вложено в достижение мастерства, но кое-что обойти никак не получится — Обара не Оберин. Она больше, сильнее, массивнее и не столь гибкая — всё сводится к тому, что для эффективного использования подобных оружия и стиля в течение длительного периода времени ей не хватает выносливости. Возможно, будь её противником кто-нибудь другой, всё это было бы несущественно. Но её противником стала Бриенна, взращённая в изнурительных и длительных схватках и с ранней юности предпочитающая доспехи платьям.

Очередной, — уже не такой стремительный и грозный, как в начале, — укол копья был вновь принят на щит, но на этот раз Бриенна была быстрее. Последовал сильный удар мечом по древку, отчего копьё, поцарапав щит, звякнуло острием о брусчатку двора, а у Тарт появилась возможность нанести по нему ещё один удар, но уже ногой. Обара вскрикнула от удивления, а следом и выпустила ослабленными ладонями своё оружие — негоже было спорить с приставленным к горлу острием клинка.

Роберт издал поистине звериный рев, заглушая всех вокруг, будучи в тот же миг поддержанным свитой. Придворные ликовали, словно именно они единолично одолели гордую дорнийку. Раскрасневшаяся от злости и усталости Обара молча развернулась и убыла, легко и непринуждённо перемахнув через ограждение и подобно ледоколу двинувшись сквозь толпу. Бриенна, в свою очередь, сняла шлем и степенно поклонилась королю, последовав после за Обарой. Западный двор погрузился в галдёж возбуждённой толпы, отчего находиться здесь становилось максимально неприятно. Особенно мне, поскольку интерес многих окружающих уже начал перенаправляться в мою сторону… и вскоре он будет подогрет.

— Она хороша. Но Красный Змей научил своему искусству не ту дочь. — По моему лицу полоснули два злобных и осуждающих женских взгляда. — Ей явно нужен другой стиль.

Ответить ни