Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Скоро мы миновали больницу. Зомби поблизости было немного, набежать еще не успели за две-то ночи, но небольшими группками уже кучковались. Возвращаться туда… Ну, возможно придется для того, чтобы больничный склад обшарить. Но уже не нам. Я решил, что не полезу. Хватит.

Сейчас добудем еды, чтобы и свои запасы пополнить, и местным хватило, и все. Сидим в деревне и ждем, пока наши не поправятся. А потом едем дальше, к мосту. Времени тратить больше нельзя, потому что…

Да я даже не знаю толком, верил ли я в то, что выход с полуострова найдется, или нет. Хотелось верить, что получится вырваться из этого кошмара, но одновременно с этим надежды становилось все меньше.

Просто было понимание: если бы Крым не бросили, то на него наверняка уже запустили бы группы зачистки. И за этот месяц они уже однозначно добрались бы до Судака, тут километров сто по прямой, ехать нечего. Но… Как будто бы этого ничего не было.

Возможно, что это потому что страна до сих пор воюет. Я уверен, что ничего еще не кончилось, что наши все еще ебашатся с НАТОвцами, а те атакуют. Или, возможно, пиндосам удалось провернуть свой запасной план, которым они собирались уничтожить Москву. И тогда все, пизда. Лет десять можно ничего не ждать, пока остатки правительства все в кучу не соберут. Просто потому что слишком уж у нас страна централизована. Всю историю ведь все деньги стекались в Москву, забиралась доля нужная метрополии, а потом остатки распределялись обратно. Так же и с властью, хотя ее местечковым владыкам еще оставляли.

Только вот есть ли этот самый выезд. Принимают ли беженцев. Оставалось надеяться, что они решили, что спасение утопающих — это дело рук самих утопающих, и что тех, кто доберется до моста, все-таки выпустят. А если нет.

Ну, соломку мы уже подстелили. Всегда сможем вернуться в Дачное и попытаться построить на руинах старого общества новое. Не то, чтобы я делаю это специально…

Да я в общем-то не знаю вообще, зачем я это делаю. Может быть, потому что вспомнил, что раньше творил, и искупления ищу. Возможно, просто не хочу, чтобы этот анклав человечества загнулся, а то ведь действительно так будет. Начнут грызть друг другу глотки из-за остатков еды.

Хотя… У них такого вот местечкового князька не нашлось. Мустафа — это уже от безнадеги, он скорее администратор, представляет всех перед внешней властью, пришлыми варягами в лице нас. А реальной власти он не имеет, да и не хочет, скорее всего. Хотя ответственный — всех разместил, все пересчитал, и вечером опять с тетрадкой приперся.

— Впереди затор, — проговорил Степаныч, отвлекая меня от мыслей.

Я выглянул в окно. Да, действительно, еще одна пробка. И как обычно на перекрестках. Снова авария, двери машин открыты: разбежались все. Зомби есть, но немного, парочка всего, стоят, тупят на броневик. Но понимать должны, что люди внутри, значит, добыча. Пища.

— Тараним? — спросил старик. — Не, — я покачал головой. — Растащим. Пошли наружу.

Я открыл дверь и спрыгнул наружу. С другой стороны вылез Овод, а потом и Пашка, но с запозданием.

— Убери их, Паш, — сказал я.

— В смысле? — не понял он.

— В прямом, — ответил я. — Ты же по зомби стрелял уже, когда мы деревню обороняли. Как ты тогда стрелял, я не видел. А сейчас посмотреть хочу.

— Может быть, топорами лучше? — вставил свои три копейки Овод.

Надо же, как разошелся. Он вообще изменился, кстати говоря, с тех пор, как мы в дорогу двинули. После санатория чуть не бросался на меня, а потом сам предложил дезертирам мстить. Да и зомби боялся, а теперь готов с топором на них бросаться. Ну так еще бы, пережил сколько…

— Нет, — я покачал головой. — Посмотреть хочу, как он стреляет. Давай, Паш, они уже идут к нам.

Зомби действительно двинулись в нашу сторону, чуть раскачиваясь. Все, углядели добычу.

Механик выдохнул, потом вскинул к плечу автомат, прицелился и нажал на спуск. Хлопнуло негромко — он нам новые адаптеры под глушители выточил взамен тех, что от перегрева со стволов слетели. Фильтры вот только последние, нужно еще добывать идти.

Пуля пролетела у самой головы зомби, но он не обратил на это никакого внимания и просто пошел дальше. Тогда Пашка пальнул еще раз, и на этот раз попал чуть повыше глаза твари. Та упала.

Он перевел прицел на второго, но тот раскачивался еще сильнее, так что, чтобы попасть в него, механику пришлось выстрелить целых четыре раза. Тут из-за поворота вышел еще один, он был чуть подальше. С моей точки зрения дистанция была детской, но для Пашки.

— Давай и его, Паш, — сказал я. — Он далеко, он ничем тебе не угрожает. Прицелься хорошенько, а потом на выдохе дави на спуск. Одиночным.

Тот только вздохнул, похоже, что моя учеба ему не нравилась. Ну так нравится — не нравится, терпи, моя красавица. Куда еще деваться, пора привыкать. В такой стране живем.

Он навел на него точку коллиматорного прицела, выдохнул и нажал на спуск. И на этот раз попал точно в висок. Тварь упала на землю.

— Вот, молодец, — сказал я. — Видишь, они не страшные совсем. А к оружию привыкать пора. Оно сейчас живое и мертвое разделяет, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул он, хотя, как по мне, больше вынужденное.

— Пошли тогда растаскивать, — сказал я.

Мы двинулись в сторону пробки. Столкнулось там шесть машин, и они полностью перегородили дорогу, за ними были припаркованы еще две, и у обеих двери были открыты. Подозреваю, что просто остановились, когда поняли, что не проедут, да побежали прочь уже на своих двоих. Может быть, толпа напирала?

Дальше пошла привычная работа. Открыть дверь, снять с ручника или с передачи, оттолкать в сторону, да скатить вниз с насыпи. И так одну за другой, пока не освободили столько места, чтобы «Тигр» мог проехать. Это не страшно, даже с учетом того, что мы в самом центре замертвяченного города. Та пробка, которую мне пришлось бульдозером расталкивать, куда страшнее была.

Снова уселись в машину, да покатили. Дорога разбитая, старая совсем, не чинили давно. Наверное и тут все деньги в Севастополь уходили, прямо как у нас в Москву. А может быть, местные, кто дома сдавал гостям-курортникам, налогов не платили. Или чиновники воровали слишком много. Да всякое бывает.

Метров через сто на повороте нам пришлось снова растолкать две