Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева

Верноподданные, уже привычно восхищаясь талантами царя-батюшки, однако ж были чертовски наблюдательны и отметили, именно на этой песне из более чем полусотни сочинённых, самодержец требует какого-то особенного исполнения. Чтоб голос певицы и колокольчиком хрустальным звенел и прочее и прочее…

Соответственно, мои верные сатрапы угодить старались грозному владыке, «натаскивая» всех начинающих певиц на Золушку. С недавних пор ни один концерт не обходился без уворованного у композитора Игоря Цветкова и поэта Ильи Резника хита, а продажи книг Шарля Перро выросли едва ли не на порядок. А поскольку, в каждом Университете наличествовал «факультет искусств», равно как и в Императорских Училищах были такие отделения, соревнование на звание «лучшей Золушки» шло нешуточное.

Акустика в зале и вправду оказалась великолепная, за что Фотий Калетин, восседающий по правую руку от меня, был принародно расцелован ещё раз и жалован званием почётного гражданина Константинополя-Тихоокеанского, на зависть прочим меценатам.

Ничего, знаю я наше кержачьё, ухватившее Жар-птицу за хвост. Обязательно ответят Калетину, чего-нибудь отчебучат помпезное да масштабное. За тридцать лет бурного развития Русской Америки, все заокеанские губернии невероятно скаканули в своём развитии. Кажется, что попал в будущее, лет на 20 точно опережает Калифорния «коренную» Россию. И это при том, что и в Новороссии и в Сибири и на Волге промышленность и сельское хозяйство ого как «раскочегарились», подпитанные сибирским и калифорнийским золотом.

Но здесь, в Константинополе-Тихоокеанском, — воистину наступил завтрашний день, прекрасная Россия будущего, вот она. Отметил сей непреложный факт, начиная с железной дороги, где паровозы и вагоны местного производства, равно как и нефтеналивные цистерны. Вокзал при университетском городке — небольшой, но уютный, ни окурка, ни стекла битого. И так оно всегда, не только во время высочайшего визита. Нет оснований не верить Репнину, заверившему — русские калифорнийцы, а также орегонцы, вашингтонцы и аляскинцы заповеди государя о благоустройстве и охране природы исполняют свято, и молоденькие деревья, в питомниках выращенные, высаживаются сотнями тысяч, и весь-сор-мусор убирается тут же. Разбилась бутылка или банка стеклянная — подбирают осколки, чтоб потом в фундамент на стройке закинуть, или же на вторичную плавку на стеклозаводики отдают. Модно у «аборигенов» поддерживать образцовый порядок, дабы выделиться, показать — не в России живут, а в Русской Америке! Новоприбывших сразу учат как должно себя вести, не мусорить и прочее…

— Николай Николаевич, — наместник прервался, — уж прости, перебью. Но вопрос насущный. Как полагаешь, есть опасность отделения заокеанских губерний от империи? Предположим, найдутся подстрекатели, начнут подзуживать, мол неча с посконной Русью связь держать, пора выделиться в самостоятельное государство. Тем более и пример есть, как САСШ от Великобритании отпочковались.

— Ваше величество, — теперь понимаю, что означает выражение «глаза по полтиннику», Репнин при всей выдержке, едва не расплакался от обиды, ровно мальчишка, а не боевой генерал, — кто рассказывает байки о сепаратизме Русской Америки? Да люди сюда перебравшиеся, из нищеты и беспросветности российской вырвавшиеся, вас за святого почитают!

— Не так уж и нища и убога Россия, как отсюда видится, Николай Николаевич.

— Простите, ваше величество, сорвалось с языка.

— Вот видишь, у наместника сорвалось с языка, калифорнийские студиозы Томск и Сибирь почитают за край каторжников. Постойте, не возражайте. Прекрасно понимаю, при мне никаких поползновений к обретению Калифорнией особого статуса не случится. Но, скажем, в 1900 году? Когда сменятся поколения и здесь будет жить миллионов десять коренных «русоамерикано»? В Северной Америке родившихся, о России знающих лишь как о далёкой родине их бабушек-дедушек.

— Так что скажете, генерал? Удержат ли мои внуки империю от распада? Сейчас не отвечайте, подумайте и завтра, за обедом, побеседуем…

Не успел Репнин откланяться, как в особняк влетел курьер с телеграфа. Неужели что с Володькой случилось? Он сейчас в Атланте должен вальсировать и заводить знакомства с лучшими семействами конфедератов. Может, действительно, оженить генерал-адмирала да и поставить владычить в Русской Америке заблаговременно? Случись «развод» частей империи, так вот и свой, «Константинова корня», государь в наличии имеется…

— Николай Николаевич, хорошо не ушли. Из Европы плохие новости. Наполеон Третий скоропостижно скончался. Наследник, Эжен Луи Жан Жозеф, оказался юношей честолюбивым и сообразительным, просил атташе, генерала Пряхина немедля телеграфировать через океан.

— Вероятно, Наполеон Четвёртый просит подтверждения Россией союзнических обязательств на случай войны с Англией?

— Неинтересно с генштабистами беседовать. Что Легостаев, что вы, Николай Николаевич, всё наперёд знаете. Только вот станет ли Эжен Наполеоном под нумером четыре — пока вопрос.

— Происки англичан?

— Очень может быть. У островитян длинные руки, вон, дедушку Павла Петровича в Петербурге укокошили, представив всё как разборку внутри императорской фамилии, хотя Александра Павловича лишь поставили перед печальным фактом и настоятельно порекомендовали не возмущаться. А в Париже, насколько известно, многие ждали развязки и ухода Наполеона Третьего. Отчего мы с Владимиром Константиновичем и не поехали в столицу Франции, тамошние карбонарии запросто могли подорвать и нас и Наполеона заодно, списав сие на проделки джентльменов и под шумок взять власть. Потому и ограничились короткой встречей в Гавре, где ясно было — «император всех французов» тяжело болен, едино лишь силой воли держится.

— Какие указания последуют, ваше величество?

— М-да, не судьба ночь провести в гостевом домике при Университете. Никита, поднимай третий и четвёртый эскадроны конвоя, пойдём на рысях в резиденцию наместника, к телеграфной станции поближе, нечего курьеров гонять, время дорого!

Первой телеграммой стала депеша Эжену Бонапарту, коего я поименовал императором и обещал всяческую поддержку в память о дружбе с почившим отцом, великим государственным деятелем Наполеоном Третьим.

Такие вот коллизии, да-с. В этой реальности удалось невозможное — задружиться, ещё великим князем будучи, с политическим авантюристом, взявшим власть в прекрасной Франции. Папенька, незабвенный Николай Павлович, помнится, преизрядно ругался, пеняя второму сыну за шашни с Наполеоном Третьим, списав такую неразборчивость на долгое путешествие и «американизацию» Константина. Впрочем, последние полтора года жизни, отец во внешнюю политику и не вмешивался, угасая от непонятной болезни, то ли душевным расстройством вызванной, то ли планомерным отравлением. А мы с братом Сашей на рожон не лезли. Лавировали, лавировали, да и вылавировали. Сколько сил, времени и нервов стоило переориентировать Париж с Лондона на Петербург, это надо отдельный трактат многотомный сочинять, дипломаты и историки всех мастей и рангов душу заложат, чтоб прикупить экземпляр. Но к 1875 году имеем Союз Франции, Италии, России против Германии и Великобритании. Расклад куда как лучше, чем был в Крымскую войну моей реальности, здесь